А это наступление, грозящее превратиться в потоп, заливающий одну за другой российские суверенные системы, было неминуемым. Коннор Дэвис не за тем привел в «Тавриду» сотни своих кораблей, чтобы просто выправить положение в секторе и восстановить численность 4-го «вспомогательного» и 6-го «ударного» космофлотов. Он привел сюда свой собственный флот потому, что собирается именно из данных пограничных систем начать главное наступление на «Новую Москву».
Уставши биться лбом о так называемый «Константинов Вал» — оборонительную линию фортов, расположенную в звездной системе «Сураж», единственную провинцию через которую пролегал прямой маршрут к столице Империи, адмирал Дэвис быстро нашел решение, примерно за неделю перебросив в «Тавриду» свои самые боеспособные подразделения с намерением именно отсюда, пусть и по более длинному маршруту, но начать генеральное наступление.
И вот, когда последние корабли Северного и Черноморского космофлотов будут им уничтожены, никто и ничто не сможет остановить движение 1-го «ударного» к «Новой Москве» и «Тульскому Промышленному Поясу». Балтийский космофлот по-прежнему стоит в системе «Сураж» сдерживая атаки 3-го «вспомогательного» флота американцев, наш Тихоокеанский космофлот — единственный оставшийся целым и пока не принимавший участия в войне, разбросан по всем звездным системам Империи в ее дальних секторах. Оба эти флота чисто физически не успеют прибыть к столичной звездной системе и прикрыть ее собой, так что у «янки» после, повторюсь, гибели последних дивизий Дессе и Самсонова, появляются все шансы без шума и пыли захватить «Новую Москву»…
Именно поэтому я так полюбил считать количество кораблей наших и противника. И именно поэтому сейчас, оставшись на своем «Одиноком» у переда «Таврида-Тарс» так расстраивался собственным невеселым мыслям. Мыслям, которые постарался развеять Дамир Хиляев, связавшийся со мной с мостика «Ретвизана».
— Александр Иванович, что нос повесил? — подмигнул мне вице-адмирал, который только что поучаствовал в скоротечной битве у перехода, где мы без особого труда раскатали по космосу вторую османскую группу вторжения. — У нас с тобой и Беловым тринадцать вымпелов, пусть и не таких мощных по характеристикам, но действующих слаженно, а значит, имеющих все шансы на победу… Посмотри как быстро мы разделались с галерами султана Селима, при этом, не потеряв ни одного собственного корабля… Если криптотурки будут настолько же беспечны, как и сейчас, мы перехлопаем весь космофлот адмирала-паши Бозкурта, что стоит сейчас по ту сторону портала…
— Не все так просто, Дамир Ринатович, — покачал я головой, указывая на черное потухшее кольцо перехода. — Видите, оно не активируется, хотя после очередного выброса энергии прошло уже более часа… Что бы это значило?
— Обычная задержка со стороны «Тарса», — пожал плечами вице-адмирал Хиляев. — Не волнуйтесь, османы все равно прибудут, пусть и чуть попозже…
— В том, что прибудут, я не сомневаюсь, — ответил я. — Но вот кто зайдет в третьей группе вторжения? Именно этот вопрос меня мучает больше всего…
— Мы готовы в любом случае, — уверенно произнес Дамир Ринатович, оставшийся, как известно за старшего эскадры у перехода, и который лично расставлял вверенные ему корабли на позиции и точно знал, что их команды и канониры находятся сейчас в режиме полной боевой готовности.
— Это как сказать, — я снова начал брюзжать. — Мы только что раскатали под орех легкие галеры противника, именно потому, что враг ожидал, что сломал нашу оборону своей первой группой вторжения в виде двух линкоров и двух авианосцев…
— Которые мы тоже обезвредили, а последние вы еще и так ловко затрофеили, — перебил меня, Хиляев.
— Обезвредили, но помните с каким трудом, — не согласился я. — Еле-еле целая эскадра в несколько десятков кораблей смогла разделаться всего лишь с двумя дредноутами султана. Сейчас же нас в секторе перехода в три раза меньше… А если враг догадается, что у него в «Тавриде» не все так гладко и снова введет в систему свои линкоры, что тогда будем делать?
— По составу последовавшей за своим авангардом группы не скажешь, что султан с пашой Бозкуртом о чем-то таком догадываются, — хмыкнул Дамир Ринатович, качая головой.
— Вот я вам и намекаю на таймер активации портала, — нервно бросил я, устав доказывать Хиляеву свою правоту и всю серьезность положения, в котором мы оказались.
— Что вы имеет в виду? — не понял вице-адмирал, немного напрягшись. Хиляева, после всех его злоключений в «Тарсе» точно нельзя было обвинить в шапкозакидательстве. — Что задержка связана с тем…
— С тем, что османы уже знают о гибели двух своих передовых групп и сейчас срочно перегруппировываются, собираясь ввести через портал корабли совершенно другого класса, — ответил за него, я.
— Но, каким образом султан и адмирал Бозкурт узнали о том, что мы уничтожили их авангард, ведь чтобы сообщить им об этом, необходимо, чтобы назад в «Тарс» ушел хотя бы один уцелевший корабль, ну либо на худой конец разведывательный зонд, — удивился Хиляев, разводя руками и до сих пор не понимая, почему я так уверен в своих догадках.
— Очень просто, — отмахнулся я, вздыхая и вспоминая всех тех адмиралов наших флотов, о которых думал минутой ранее, обвиняя тех в излишней самоуверенности и нежеланию применять голову по назначению.
К сожалению, взирая сейчас на простодушное лицо Дамира Ринатовича, я в очередной раз убеждался в своей правоте насчет мыслительных способностей нашего высшего флотского командования.
— Ты вводишь во вражескую систему свой передовой отряд. Чтобы узнать, как у него там идут дела, и зачищен ли сектор от кораблей противника, ты вместо того, чтобы вновь использовать «врата» в обратную сторону и не терять еще сорок пять минут, сразу договариваешься со старшим группы, что если у него все в порядке и враг бежал из сектора, он посылает обратно зонд или один из своих легких кораблей. Если этого не произошло, значит, авангардная группа погибла в полном составе.
Султан Селим и адмирал Бозкурд действительно сильно переоценили себя, впрочем для османов это не редкость, и послали вперед всего две группы вторжения. И сейчас ожидали что в «Тарс» прибудет весточка о победе над русской эскадрой. Этого не произошло, значит, турецкие корабли потерпели сокрушительное поражение. Думаю, они ждали минут десять-пятнадцать и сейчас окончательно осознав, что потерпели неудачу, вновь готовят корабли к вторжению. И поверьте, вице-адмирал, эти корабли будут не менее мощными, что вошли в «Тавриду» в первый раз, а скорее еще более защищенными и с лучшими характеристиками. Думаю, сейчас султан направит к нам на свидание минимум четыре линейных корабля… Я бы на его месте сделал именно так…
— Вы конечно, больше всех из нас общались с Селимом, и знаете его лучше, но я бы не переоценивал данного персонажа, а также умственные возможности его ближайшего помощника — адмирала Бозкурта, — все еще с сомнением в голосе, но уже не так оптимистично настроенный, как минутой ранее, отреагировал на мои слова Дамир Ринатович.
— Совсем скоро мы это узнаем, — ответил я, посмотрев на таймер активации портала…
Хиляев стал о чем-то переговариваться с капитанами своих кораблей, а я снова загрустил, вспомнив, что кавторанг Жила увел-таки в направлении Херсонеса «Афину». С одной стороны я расстроился, ибо, если бы здесь сейчас находился данный линкор, да еще вкупе с «Ретвизаном» Хиляева и '«Рюриком» адмирала Белова у нас были бы неплохие шансы сдержать группы вторжения османов, ну хоть несколько подольше, чем сейчас. Но, Жила увел «Афину» в расчете, что на ее борт, наконец, взойдет княжна, а находясь на своем флагмане, у Таисии будет гораздо больше шансов вырваться из пекла сражения за Херсонес. Я перед прощанием так и сказал Аристарху Петровичу — бери девчонку в охапку, не давай ей геройствовать и при первом же приказе командующего на отход, удирайте из сектора. Жиле не надо было повторять, и вообще подобное говорить, кавторанг итак знал, что ему делать, что я абсолютно прав и что он сделает все возможное, чтобы спасти Тасю…
