В итоге, сразу две дивизии: «Олд Гикори» и «Следопыты», уходя из под обстрела с поверхности Херсонеса, а теперь еще и боясь быть атакованными с «тыла» свежей русской эскадрой, рассыпались по космосу, оставив попытки атаковать «каре» Дессе, а развернувшись, резво сдали назад, уходя на несколько миллионов километров от места событий. Еще одна дивизия «Джерси Блюз» так и не решилась на ближний бой, продолжая вести огонь по русским кораблям с дальних дистанций. В связи с этим «Золотые грифоны» оставшись в одиночестве, так же временно были вынуждены отступить, чтобы не нести серьезных потерь…

Этим окном возможностей, которое заметил опытный глаз нашего командующего, грех было не воспользоваться. Трубецкой и Котов пусть немного и суетливо, но все-таки собрали имеющиеся под рукой корабли и подведя их вплотную к «Севастополю», взяли крепость на буксир. Сводная дивизия вице-адмирала Кантор в это время выстроила «линию» обороны и вступила в перестрелку с кораблями «Джерси Блюз», отвлекая на себя внимание ее канониров. Гвардейские же дредноуты в связке с эскадрой Козицына лихим маневров попытались зажать в клещи отступающих американцев, заставляя тех еще больше увеличить скорость и совершенно расстроить свои порядки.

Все проходило как нельзя лучше, Дессе удалось не только прихватить с собой полуразрушенную космическую крепость, но еще и взять на буксир около полутора десятков кораблей, получивших серьезные повреждения двигательных отсеков и в данный момент не имеющих возможности лететь своим ходом. В результате нам с помощью новоприбывших дивизий Хромцовой, Козицына и Гуля (куда же без нашего Аркадия Эдуардовича), и собственных смелых действий удалось посеять в рядах противника сумятицу, заставить четыре прославленные дивизии врага пусть и временно, но отступить на безопасное расстояние, и воспользовавшись моментом начать движение прочь от Херсонеса-9…

Скорость конечно у измученной, небольшой, но отважной имперской эскадры была до смешного низкой, всего около восьми единиц. Крепость оказалась крайне тяжелой, а тащить ее, в свете полученных повреждений мало кто из наших кораблей был способен, плюс остальные тянули за собой поврежденные вымпелы. Благо профессор Гинце не подвел командующего, и уже через полчаса после разговора с Дессе, обрадовал того заработавшим на резервных трансляторах пока единственным, но от этого не менее ценным энергополем, которое сейчас эффективно прикрывало собой отход русской эскадры…

— Почему дивизии 1-го «ударного» нас не преследуют? — задавался вопросом Павел Петрович, следя за действиями американцев.

Несколько позже наш адмирал получил ответ, когда увидел на карте, что вслед за уходящими русским флотом пустились в погоню, только не подразделения Дэвиса, а восстановленные и приведенные в порядок три его вспомогательных космофлота: 4-ый — вице-адмирала Элизабет Уоррен, 6-ой — Нейтена Джонса, и польский Коронный — Адама Вишневского, которого Дэвису каким-то чудом удалось уговорить снова вступить с битву…

— Поляки ненадежные, сэр, — говорила Коннору Дэвису, вице-адмирал Уоррен, когда узнала о своей задаче — перехватить остатки Черноморского и Северного императорских космофлотов по пути следования. — Ладно, Джонс, но Вишневскому я бы не доверяла…

— Никуда не денется, пусть отрабатывает союзнический долг, — отмахнулся «Мясник», подсчитывая потери собственного флота в только что закончившейся битве. — В общей сложности кораблей у вас троих — сто тридцать единиц. Этого количества достаточно, чтобы перехватить эскадру Дессе в которой боеспособными насчитывается не более семидесяти пяти вымпелов, перехватить и уничтожить всех до единого! Вы меня поняли, вице-адмирал⁈

— Абсолютно, сэр, — кивнула Элизабет, уверенная в своих силах и все еще желавшая взять у Дессе реванш за недавнее поражение. — Только вот поляки…

— Не говорите мне о них, Уоррен, — отрезал Коннор Дэвис. — Не портите мне настроение…

— Да, сэр, — замолчала та, а через какое-то время робко спросила:

— А что будете делать вы со своим флотом?

— Займусь планетой, — ответил командующий. — Ее оборона сильно потрепала одну из моих дивизий, поэтому Херсонес-9 через пару часов утонет в собственном океане, который появится на ее поверхности, раскаленной от плазмы орудий моих кораблей…

— К черту Херсонес, сэр, — пожала плечами Элизабет Уоррен, — зачем тратить на ее захват время и силы, если она в любом случае достанется султану…

— Не достанется, — замотал головой «Мясник» Дэвис.

— Как, вы нарушите договор с Селимом⁈ — не сильно, но все же удивилась Элизабет. — Насколько я помню, пограничные звездные системы Российской Империи, в том числе «Бессарабия» и «Таврида» со всеми их планетами по соглашению должны быть переданы османам, разве не так?

— Это было до того, как за «Тавриду» и Херсонес мы не потеряли сначала ваш космофлот, потом 6-ой «ударный», а сейчас еще и корабли моего флота, — отрезал Коннор Дэвис, стукнув кулаком по подлокотнику кресла. — Османы же пальцем о палец не ударили, чтобы считать данную звездную систему своей, поэтому-то они ее и не получат…

С этими словами американский главнокомандующий взмахом кисти активировал перед собой голограмму астро-атласа и одним нажатием пальца изменил в справочниках информацию о новом статусе звездной системы «Таврида» с русской суверенной территории, на суверенную территорию Американской Сенатской Республики…

— Ого, сэр! — удивилась Элизабет Уоррен. — Похоже, на один Дистрикт у нас стало больше…

…После этого вице-адмирал Уоррен, назначенная Дэвисом на роль старшего адмирала в операции по перехвату русской эскадры, повела вверенные ей космические флоты вслед за отползающими от Херсонеса русскими кораблями. Погони не получилось, американцы хоть и не сильно торопились, нагнали дивизии Дессе, по-прежнему тянущие крепость и свои поврежденные корабли в направлении перехода на «Екатеринославскую», примерно уже через четыре стандартных часа…

На фиктивное требование Элизабет Уоррен русским сдаться, Павел Петрович Дессе ответил несколькими хлесткими выражениями нецензурного характера, заставившими синхронизаторы перевода в ушах командующей Уоррен на несколько секунд зависнуть и начать перезагрузку. В общем, от капитуляции наши отказались. Тогда 4-ый «вспомогательный» продолжил преследование русской эскадры идя по пятам, в то время как космофлот Нейтена Джонса и польские хоругви, обладая серьезным превосходство в скорости движения, стали с двух «флангов» постепенно обгонять наш караван, обходя и готовясь перерезать маршрут его следования.

За время преследования Элизабет Уоррен с помощью своих эскадрилий F-4 за пару попыток сумела снова сжечь уже запасные трансляторы защитных полей крепости «Севастополь», окончательно лишив корабли Дессе защиты от своих дальнобойных орудий. А плазмы она, и через некоторое время присоединившиеся к ней дивизии Джонса-старшего и адмирала Адама Вишневского явно не жалели, выпуская в сторону русской эскадры тысячи зарядов в минуту.

Наши корабли, итак без защитных экранов, вынужденно снова сгруппировались между собой, построив оборонительную «сферу». Какое-то время нам удавалось держать позицию, так как на передовых линиях «каре» стояли корабли Хромцовой и Козицына до этого еще не участвовавшие в битве, соответственно с действующими энергополями. Они около часа прикрывали собой остальные вымпелы эскадры, параллельно ведя ответный огонь по приближающемуся, и сжимающему, будто громадная анаконда, кольцо окружения врагу.

Коннор Дэвис оказался прав, ста тридцати американским и польским кораблям без труда удалось окружить, обездвижить и лишить всякой возможности защищаться маленькую, обескровленную русскую эскадру, которая сейчас таяла на глазах, теряя под бешеным огнем противника один корабль за другим.

— Делать нечего, господа, — пожал плечами командующий Дессе. — Будем по-прежнему оставаться на месте, «янки» нас рано или поздно поджарят всех. Поэтому давайте прощаться, а затем, я отдаю приказ на разбитие «каре» и переход в атаку. Понимаю, до вражеских «линий» будет хорошо, если доберется половина из нас. Но тем, кому посчастливиться оказаться вблизи американских кораблей — идите на абордаж и таран… Это мой последний вам приказ в качестве командующего…