Место действия: звездная система HD 22048, созвездие «Эридан».

Национальное название: «Таврида» — сектор контроля Российской Империи.

Нынешний статус: не определен — спорный сектор пространства.

Претенденты: Российская Империя, Американская Сенатская Республика.

Расстояние до звездной системы «Новая Москва»: 198 световых лет.

Точка пространства: орбита центральной планеты Херсонес-9.

Дата: 4 марта 2215 года.

Александр Михайлович нервно покусывал губу, ругая свой длинный язык за то, что надавал невыполнимых обещаний. Как теперь ему разобраться с польскими крейсерами, которых в три раза больше и которые готовились, судя по показаниям сканеров оптического наблюдения, не просто к обороне, но и контратаке. Изначально контр-адмирал Красовский, когда пафосно заявлял царю, что через полчаса разделается с панами-адмиралами и отчистит от их присутствия весь сектор, рассчитывал ударить по «конусу» Вишневского, когда тот уже врежется в оборонительные порядки командующего Дессе. Вот тогда Александр Михайлович на белом коне, он же авианосец «Екатерина Великая», вступит в сражение, атакует вражеский «конус» с «тыла» и действительно в этом случае без особых усилий и потерь опрокинет поляков, а там добить разлетающиеся в разные стороны корабли противника будет делом техники…

Но сейчас ситуация в секторе намечавшегося боя кардинально изменилась, пан Вишневский почему-то не захотел умирать как мученик за дело Сенатской Республики и повернул свои сорок четыре вымпела прямиком на дивизию Красовского. Александр Михайлович желал покинуть этот свет не сильней Вишневского и его адмиралов, поэтому заерзав в командирском кресле, приказал капитанам своих кораблей начать постепенно замедлять ход, а за это время пытался найти решение, вернее, оправдание перед императором, почему его дивизия вдруг решила ретироваться и удрать из сектора…

— Похоже, вице-адмиральских погон мне на своих плечах не увидеть, тут бы контр-адмиральских не лишиться, — мрачно пробубнил себе под нос Александр Михайлович, уже собираясь отдать приказ на разворот и уход с линии атаки.

Как снова Красовскому помог случай, все-таки госпожа удача иногда бывает крайне неразборчива. Александру Михайловичу в этот самый момент на помощь пришли две сотни МиГов гвардейской «Преображенской» дивизии, что собрал в единый «рой» командующий Дессе, изначально отправивший эскадрильи на помощь флагманскому линкору императора. Теперь после самоотвода поляков эта помощь линкору «Москва» уже была ни к чему, но истребители находились в секторе и с налета бросились для начала на польские «гусары».

Тяжелые истребители противника недолго сопротивлялись и были рассеяны асами гвардии буквально за считанные минуты. А затем, МиГи «преображенцев» накинулись с «тыла» на основные корабли польского космофлота, начав быстро обнулять их защитные экраны. Практически одновременно с этим в перестроенную из «конуса» в «фалангу» полякам со стороны общего построения флота Дессе ударила группа кораблей, возглавляемая лейб-флагманским линкором «Москва».

Государь-император был так воодушевлен своим чудесным спасением после появления в секторе свежей дивизии Красовского и так благодарен ему за это, что наплевав на опасность и собрав вокруг своего линкора еще пять ближайших к нему кораблей, помчался в атаку, видя, что поляки повернулись к нему силовыми установками. И эта вроде как изначально могло показаться никчемная и пустая атака всего шестерки русских кораблей, в результате, нарушила все планы адмирала Адама Вишневского и поставила того, перед серьезной дилеммой…

Вроде как польских кораблей в ближнем космосе по-прежнему оставалось вдвое больше, чем у противника. Но половина их них благодаря налету гвардейских МиГов сейчас стояли без трансляторов силовых полей, а значит, абсолютно голые и незащищенные перед артиллерией Красовского и императора. Далее, тактическое положение польской «фаланги» было крайне уязвимым, враг пусть и малым числом, но наступал с противоположных углов и в результате мог легко огнем своих батарей обездвижить еще половину кораблей Вишневского, пока те будут разбираться куда им поворачиваться и кого атаковать. Ну и наконец, общее нежелание польского командующего продолжать сражаться в этой битве, ибо Адам Вишневский понимал, что спасать его космофлот никто, если что-нибудь пойдет не так, не будет и рассчитывать нужно только на себя.

Коронный адмирал все еще колебался в своем окончательном решении, когда Александр Михайлович Красовский, заметив смелый рейд группы кораблей возглавляемой императорским линкором «Москва», успел на это среагировать и тут же отменил прежний приказ на разворот и маневр уклонения. Наоборот сейчас контр-адмирал, а точнее, снова вице-адмирал Красовский чуть ли не криком приказывал своим капитанам перестраивать корабли в «конус» и немедленно атаковать польскую «фалангу»…

Именно возобновление атаки 12-ой «линейной» дивизии русских повлияло на решение командующего Вишневского об оставлении сектора и выходе его космофлота из сражения.

— Это не наша битва, — с горечью произнес пан-адмирал, отдавая приказ разрушить «фалангу», и уходить подальше от орбиты Херсонеса в рассыпном строю, чтобы максимально затруднить по себе работу русских канониров.

И вот сорок четыре польских крейсеров и линкоров, не желая погибать, рассыпались по пространству и развернувшись, стали быстро уходить подальше от сектора сражения. Оставшиеся «гусары» и зенитчики кораблей Вишневского отсекали от себя преследовавшие их МиГи гвардейцев, хотя наши истребители, надо признать не сильно долго-то за поляками и гнались. По приказу императора истребители сразу вернулись назад. В это же время линкор Константина Александровича и корабли его охранения встретились в одной точке пространства с дивизией Александра Михайловича Красовского, не обнаружив в данных координатах ни одного вражеского корабля…

— Согласитесь, вице-адмирал, мы неплохо действуем в тандеме, — рассмеялся император, появляясь на экране перед Красовским. — Надо как-нибудь повторить…

— О, государь, — выдохнул Александр Михайлович, льстиво поклонившись и невероятно обрадованный снова услышать свое новое звание. — Вы удивитесь, как скоро нам представится такая возможность…

Красовский при этом кивнул на горящую за своей спиной тактическую карту, которая к этому моменту была вся заполнена синими точками, кружащегося вокруг и подбирающегося к Херсонесу-9 вражеского флота…

Двести боевых кораблей двигались широким фронтом прямиком к сектору боя. Четыре дивизии космофлота Коннора Дэвиса выходили на линию атаки, готовые сорваться с места и наброситься на наши корабли. Павел Петрович Дессе, с тревогой наблюдая за происходящим, тяжело вздохнул и вынужденно отдал приказ об общем отступлении. Элизабет Уоррен и ее почти расщепленные на атомы потоками плазмы русских орудий корабли были спасены. Северный космический флот и гвардейские дредноуты отходили на два миллиона километров назад, чтобы не попасть под навал свежих сил противника.

Сдержать атаку в двести до этого момента еще не принимавших участия в битве дредноутов, нашим эскадрам было не по зубам. Под рукой у Павла Петровича, даже с учетом новоприбывшей дивизии вице-адмирала Красовского, находилось к этой минуте всего семьдесят с небольшим кораблей, две трети из которых были полностью лишены защитных полей, постарались американские асы Дэвиса. Тут бы с Уоррен справиться, хотя мы и этого не успели сделать, а не то что противостоять сразу четырем дивизиям 1-го «ударного» космофлота Американской Республики!

— Всем кораблям — покинуть занимаемые позиции, отходить от «каре» 4-го «вспомогательного» пятясь назад, разворачиваться — только покинув простреливаемое пространство, — давал распоряжения командующий Дессе своим адмиралам и капитанам.

Попасть сейчас под огонь канониров Элизабет Уоррен было бы крайне обидно, поэтому внешнее кольцо периметра нашего построения начало медленно отползать от оборонительной «сферы» американского космофлота и только потом русские корабли начали разворот, перестроение и отступление к высоким орбитам центральной планеты…