— Отодвинем слегка, вот так…иии…вот сюда…

Закатываю глаза и падаю лицом к нему на грудь. Его пальцы входят в меня, так глубоко и так медленно…

— Я помнил какая ты узкая, но все равно ошибался, черт побери…

Рычит мне на ухо и продолжает терзать его своими зубами, но нежно, без боли. Чувствую его пальцы на своем клиторе, как он играет с ним, пощипывает, трет между пальцами, резко заходит внутрь и так же резко выходит, я вся напрягаюсь, он выучил все мои точки. ЭТО НЕ ЧЕСТНО!

— Вся мокрая, МОЯ грязная кровь, вся, у меня не только пальцы мокрые, у меня даже кисть руки промокла от твоих соков! А что у нас здесь…

Мои глаза округляются, начинаю на нем дергаться. Один из его пальцев обвел другую мою дырочку и смочив моими соками медленно входит в неё. Другой же остается где и был, и теперь уже в едином ритме движутся во мне…

Я просто не знаю что делать, паника накрывает меня с головой и я начинаю бить Касима по его груди:

— Мне больно, прекрати! Прекрати…

— Погоди, не брыкайся, замри черт побери! Тебе понравится… Я СКАЗАЛ ЗАМРИ!

Я замераю.

Я просто не знала, что делать. Его пальцы продолжали медленно вторжение и вдруг что-то проскользнуло по моему телу. Электричество? Судорога? Я паникую, нет, для меня это слишком остро, слишком…

— Касим пожалуйста…

— Давай же Илана, расслабься, тебе понравится красавица, я знаю, я сам сейчас кончу, но хочу чтобы ты была первая.

Он впервые назвал меня по имени. В его голосе не было насмешки, не было злости, он говорил серьезно. Сосредоточенный взгляд и я поддаюсь ему…ОПЯТЬ!

Кусаю губы и вновь наклоняю голову к его груди:

— Вот так детка, а теперь немного подвигайся, медленно, вверх, вниз…отлично!

Я двигаюсь, я действительно двигаюсь и больше не чувствую боли, лишь заметное напряжение и ускорение его пальца на моем клиторе. Он вытаскивает палец из заднего прохода и вот уже вновь два пальце во мне:

— Оставим это удовольствие до лучших времен, а теперь кончи для меня детка!

Его пальцы, с невероятной скоростью, вновь входят в меня. Боюсь что сейчас я взорвусь, волна удовольствия, одна, другая, не те что я жду, они словно дразнят меня…

Ещё немного, ещё чуть-чуть, его пальцы все глубже, я чувствую, это уже близко, оно уже дышит мне в спину…

— Кончай Илана!

И я подчиняюсь! Господи я опять кончаю в его руках, я же поклялась себе!

В момент оргазма, Касим приподнимает меня и одним резким толчком входит заполняя до краев!

Это вторжение сбивает меня с ног, он обхватывает мою талию и на дикой, безумной скорости, с рычанием и стонами вторгается в меня. Насаживает меня на себя снова и снова. Мне кажется я сейчас потеряю сознание. Это слишком остро, слишком горячо. Впиваюсь в его плечи, смотрю в глаза и не контролирую себя. Сама кусаю его за шею и стону от этого.

— Ах! Черт Илана, что ты, сучка делаешь со мной!?

У меня явно едет крыша, я беру дело в свои руки, сама скачу на нем как полоумная, откидываю в удовольствии голову, и закрываю глаза.

Касим впивается руками в мою талию, его взгляд сосредоточен на нашем соединении. Откинул подол моего платья и коснулся моего клитора. Большим пальцем терзает, меня дергает, я зажимаю веки так сильно, что кажется сейчас у меня взорвутся глаза, и тут мы оба кончаем, разливаемся друг на друга и стонем так, что мама Касима явно нас слышала. Теперь это уже не важно, все не важно. Сил просто нет думать.

Руки безвольными тряпками падают на Касима, и я сама уже на нем. Голова на плече, глаза закрыты, а сердце бьются в унисон так, что мы невольно дергаемся от их ударов:

— Я же говорил грязная кровь, тебе понравится!

В секунду эта фраза отрезвляет меня.

Я понимаю, ЧТО, наделала, и с ВЕЛИЧАЙШИМ, черт побери, удовольствием, даю смачную пощечину, по довольной физиономии Касима!

Удар пришелся ровно по ожогу на лице. Его голова даже не дернулась, как моя до этого, хотя я точно знаю, что у меня сильная правая рука. Щека покраснела, а мою руку запекло. Он все ещё крепко держал меня и был во мне.

Эта звенящая тишина моей каморки давила на меня, эти секунду превратились в часы и я уже не могла себя контролировать, настолько я была зла на него и мне было обидно за себя что говорила все что придет в голову:

— Ты ужасен! Ты не только урод снаружи ты ещё урод и внутри! Ты самое настоящее чудовище, тебе плевать, что я каждый раз кричу как не хочу тебя, но ты заставляешь меня! Манипулируешь моим страхом перед тобой, и заставляешь быть с тобой, чего я так не хочу! Ты мне противен, я тебя ненавижу и всегда буду ненавидеть…

Я говорила на одном дыхании, у меня колотилось сердце. Касим совершено не выражал никаких эмоций, просто смотрел на меня и слушал, он что не человек? Его совершенно не интересуют мои чувства? Да, да, ему плевать, на все, плевать, лишь бы удовлетворить свою плоть, ведь явно намного слаще мучить меня и заставлять чувствовать то, чего я не хочу…не хотела…

Он медленно и даже с какой-то осторожностью снимает меня с себя и поправив одежду молча уходит. Спокойно закрывает за собой дверь и я остаюсь одна…оглушенная его молчанием…

***

Я проплакала всю ночь. На утро в ванной не узнала себя, все лицо опухло, красные глаза, черные круги. Несколько раз окунала лицо в холодную воду…не сильно помогло.

Латифа посмотрела на меня и вздохнув ничего не сказала, просто поставила завтрак передо мной и продолжила резать огурцы для закруток.

Касима я не видела весь день. Я уже сто раз пожалела о своих словах, они ведь были вызваны моей гордостью, я ведь так не думаю, но как теперь сказать ему об этом? Он не поверит мне.

На закате раздался телефонный звонок.

Дядя Касима который жил в соседнем городке просил приехать Латифу к нему на пару дней.

Завтра у него планировалась операция и ему не кому помочь на реабилитации:

— Думаю это займет пару дней дочка, может неделю. Дядя Касима старше меня, но раньше проблем со здоровьем у него не было. Меня отвезет один из соседей завтра утром, он как раз едет в ту сторону. Вся еда готова, нужно будет только разогревать. Где, что стоит ты знаешь. И дочка, пожалуйста, не ругайся с Касимом…

— Мы не…

— Сегодня утром на нем лица не было. Не поел даже, не выпил чаю, просто взял и уехал. Надеюсь до моего отъезда он вернется, если нет побудешь у Джамили, хорошо?

— Да конечно…

Значит вот как…он тоже…

— Он всегда был таким, точнее после несчастного случая…

— Вы никогда не говорили, что с ним произошло?

Латифа взглянула на меня и глубоко вздохнула:

— Он и его отец были в мечети, под с Иерусалимом. Это было давно, почти двадцать лет назад.

Латифа отерла одинокую слезу с лица которая едва появилась и продолжила:

— Произошел взрыв, половина мечети разрушилась. Папу Касима не смогли спасти, а мой мальчик очень долго лечился. С трудом поставила его на ноги, постоянно лежал, не хотел жить.

— Взорвали мечеть? Кто? Это случайность?

— Нет детка…раньше было одно движение…израильские националисты, я к сожалению не помню название, да это и не важно, сейчас их уже нет.

— Израильтяне? Евреи подорвали? Не думала что среди евреев есть радикалы…

— Я тоже. Я ведь сама еврейка.

У меня округлились глаза..

— Вы еврейка?

— Не похожа? — Латифа улыбнулась и вернулась к работе.

— Я даже не знаю…

— Да детка, я поменяла имя когда вышла замуж, чтобы отцу Касима был немного легче с родственниками. Мое имя…точнее мое СТАРОЕ имя Ребекка. Мои родители приплыли из Одессы и строили первые кибуцы. Родители моего мужа продавали им землю и помогали. Они были очень добрыми людьми и хотели чтобы земля процветала…но потом наступила шестидневная война и все превратилось в хаос. Я даже вспоминать об этом не хочу.

— Теперь я понимаю почему вы так хорошо говорите на иврите и на русском.

Латифа рассмеялась. Она вспоминала как её родители хотели чтобы она говорила только на иврите, и помогала им, а она обожала играть с детьми и говорить на русском.