Касим резко вскочил с кровати и слегка скривившись, очевидно от боли в ноге, кинулся на меня.

Схватил пятерней за скулы и впился взглядом. Мы были так близко, его губы были от меня так близко, что мне показалось — вот ещё секунда и он поцелует меня! Но нет, Касим лишь злобно прошептал:

— Эту твою теорию мы будем проверять на практике грязная кровь, это я тебя обещаю!

И резко отпустил меня.

Я закашлялась.

Касим прошел к двери и схватившись за ручку произнес:

— Меня не будет пару дней. Ты остаешься на попечение моей матери. Не советую тебе делать что-то что огорчит меня.

Дверь за ним закрылась с таким бешеным грохотом, что даже старая краска по периметру косяка, осыпалась на пол.

Меня всю трясло.

Я на ощупь, словно слепая, нашла кровать и еле дыша упала на неё. Ноги просто не хотели меня держать, оно и понятно. Ноги не держали, а мозг просто отказывался работать.

Что это сейчас было Илана? Вот это вот всё, что он творил с тобой, а ты как какая-то шлюшка со стонами принимала.

Он как палач, решил вершить надо мной пытки, видимо до казни! Ему мало того, что я итак его пленница, он решил ещё вплести меня в кабалу? В зависимость от его тела?

Нет, нет, нет!

Этого я не позволю, что за стокгольмский синдром он тут решил устроить мне? Я сбегу! Я не останусь его рабой!

Я едва успела одеться как в комнату постучали. Я с удивлением и с дрожью в голосе ответила на английском. Я не знала говорит ли мама Касима на иврите.

— Здравствуй!

Она поздоровалась на иврите. Я с облегчением выдохнула.

— Здравствуйте…

— Я Латифа, мама Касима, а ты дочка Микаэла?

Мама Касима улыбнулась мне и села рядом на скрипучую кровать. Она была не большого роста, в старом платке который завязала на затылке, но с невероятно красивыми, зелеными глазами, такими же как и у Касима.

— Да, я Илана…

— Ты такая красивая девочка, похожа на своего папу, но больше на свою покойную бабушку.

Я никогда не встречала маму моего отца, но видела ее фотографии.

Действительно у нас были общие черты. Моя бабушка была марокканской еврейкой. У неё были густые шоколадные волосы, пухлые губы и высоко очерченные скулы. Такая красота универсальна на все времена.

— Я увы её не встречала, она умерла до моего рождения, но я видела её фото, да мне тоже показалось что мы чем-то похожи.

— Да дочка, очень. Она была моей лучшей подругой…

— Что?

— Да…мы учились в одной школе, а потом и наши мужья стали друзьями…

Тут, эта милая женщина, практически божий одуванчик, замолчала, понурила голову и глубоко вздохнула:

— Ты проголодалась? Когда ты в последний раз ела?

Тогда…ночью, в пустыне…

— Я не знаю голодна ли я, не думаю…

И тут мой желудок заурчал. Ответ был дан громко и настойчиво.

Латифа засмеялась и встала с кровати.

— Пойдем красавица. У меня есть еда на любой вкус.

***

Первый этаж дома удивил меня своей простатой и домашним уютом. Пахло едой, чаем, на кухне играло радио, можно было услышать арабские мотивы. Я словно оказалась в восьмидесятых годах в квартире своей бабушки по маме. Она жила в селе Александровка, под Пятигорском, не хватало только фотографии Ленина и Сталина на ковре который прибит к стене, кстати здесь такой имелся.

На полу в кухни и зале тоже лежали ковры, стоял старый сервант с обширной библиотекой.

На плите я увидела большую алюминиевую кастрюлю, в ней что-то варилось, по запаху угадывалось что-то сладкое, возможно — варенье?

Не знала что арабские женщины делают варенья и вообще консервации, явно те банки в шкафу принадлежат матери Касима.

Видимо она заметила удивление на моем лице и с улыбкой произнесла:

— Я делаю разные консервации и продаю на рынке. Очень прибыльно для нашего городка, все обожают мои закрутки, и конкуренции у меня здесь совершенно нет.

Она с гордостью показала мне пару маленьких баночек с арбузным и яблочным вареньем.

Меня накормили мясным соусом с картофелем, моим любимым хумусом с питой. Плюс ко всему — наидушистым, черным чаем и парочкой конфет. Гарантия двести процентов — я поправилась килограмм на десять.

Не выдержала и откинулась на спинку небольшого, старого диванчика:

— Спасибо вам большое Латифа, я так вкусно давно не ела.

— На здоровье дочка!

Я вздрогнула. Где-то вдалеке зазвонил телефон. Латифа вытерла мокрые руки о передник и зачистила по коридору на трель телефона.

Я осмотрелась.

Кухня была довольно большой. Множество кастрюль, тарелок, чайников (зачем столько чайников?), а главное гигантское окно которое выходило во двор. По той схеме, что выстроилась у меня в голове пройдя по дому — Касим втащил меня в заднюю дверь, а вот кухня как раз выходила окнами со стороны главного входа в доме.

Я смогла увидеть парочку соседних участков с такими же старыми домами. Машины, люди ходили туда-сюда, совершали свои дела, жизнь кипела. Где-то замяукал кот, очень грозно, кажется там даже была драка. А после послышались мужские голоса, видимо разнимало гордых воителей.

Всё это было так нормально, так повседневно, что я даже не верилось — каким способом я попала сюда. Не хотела об этом думать, закрыла глаза и допила остатки чая.

— Детка, мне нужно сходить к соседке. Нужна помощь с её родственницей. Она её совершенно не понимает.

— Не понимает?

Видимо в семье какая трагедия?

— Да, девочка приехала из Чечни, не говорит на арабском, только на русском. Закатила сцену моей подруге и та просто не знает что с ней делать…

— Погодите, вы говорите на русском?

У меня отвисла челюсть.

Вдруг Латифа сняла свой по видимости кухонный платок и надела красивый, зелено-золотой. Я увидела её светло-рыжие волосы покрытые сединой и невольно залюбовалась красотой женщины, она явно была безумно красивой в молодости.

— Да говорю — эту фразу она уже произнесла на РУССКОМ языке.

— Я не ожидала, простите.

— Ничего страшного, мы можем говорить по-русски если хочешь, Касим не любит говорить со мной на русском.

Моя чашка едва не упала на стол:

— Касим говорит на русском?

— Да детка, я учила его, всегда может пригодится, и говорить на нескольких языках полезно для мозга.

Я столько раз шепотом посылала проклятья Касиму по-русски… Боже мой!

— Я скоро приду, в большой комнате есть телевизор, там правда только арабские программы, но кажется есть британский канал, если его ещё не убрали, он не самый популярный здесь. Не скучай.

***

Мама Касима была права, сколько бы я не переключала каналы — британского я не нашла, зато нашла арабский с музыкой. Это хоть немного вернуло современности в этот дом.

Да, судя по всему Касим и его мама не могли похвастаться финансовым достатком. Возможно, именно бедная жизнь, подтолкнула Касима искать отца и требовать эти проклятые монеты, люди пойдут на многое из-за денег.

В серванте было очень много книг, на английском, арабском и очень много на русском. Была приятно удивлена увидев сборник Булгакова, Трое в лодке не считая собаки, Ледяной дом, всё собрание сочинений Пушкина, а самым последним стоял старый фотоальбом.

Моё сердце забилось как дикое, когда я поняла- это детские фотографии Касима.

Как воришка, я взяла альбом в руки и несколько раз обернулась убедившись, что никто не поймает меня за таким интимным занятием, начала листать.

В детстве Касим имел медно-рыжие волосы, яркие зеленые глаза и пухлые щечки. Он вообще был достаточно пухленьким мальчиком. Святился детской энергией, было стандартное фото с мячом и на деревянной лошадке. Я улыбалась как дурочка, когда увидела его ТАКИМ! Он был очень красивым ребенком. Дальше шли уже юношеские фотографии, наверное ему здесь лет пятнадцать. Это фото явно сделано в Иерусалиме, мне кажется, я даже смогу найти место где два подростка, как бандиты, стоят обняв друг друга за плечи.