– Правильно, только не у всех она маячит на горизонте.

– Ты преувеличиваешь, – я решила немного подбодрить ее. – Ничего у тебя не маячит.

– На меня уже дважды покушались.

– Я знаю об этом.

– С тех пор я только и жду нового покушения.

– Не надо.

– А вдруг с третьей попытки им удастся меня ухлопать?

– Не удастся, – категорично отвергла я это предположение.

– Почему?

– Хотя бы потому, что теперь рядом с тобой я.

Она заставила себя улыбнуться. Я видела, с каким трудом далась ей эта улыбка. Несмотря на внешний лоск и свободную манеру общения, Ольга Тимирбулатова была человеком легкоранимым. Я это чувствовала.

– Ты любишь Майорова? – спросила я ее.

– Люблю. Очень. Может быть, в это и нелегко поверить, но я его люблю.

– А своего покойного мужа любила?

Вопрос о муже снова навеял на нее мрачное настроение. Ей, видно, не очень хотелось касаться этой темы. Но что поделаешь? Меня-то как раз интересовала именно она.

– Наверное, любила, – выдавила наконец из себя Тимирбулатова. – Только это было очень давно. В дни моей юности. А потом… Потом чувство куда-то испарилось. Осталась только инерция, как говорит Аркадий.

Выходит, Майоров и в самом деле имел над ней огромное влияние, если она даже цитирует его.

– Что он был за человек? – серьезно спросила я, глядя Ольге в глаза.

– Федор?

– Да.

– Как тебе объяснить? Он…

Договорить Тимирбулатова не успела. Трижды прозвенел театральный звонок, и она засуетилась.

– Господи, третий звонок, а я еще не в костюме. Ты извинишь меня?

– Конечно, – улыбнулась я. – У каждого из нас своя работа.

Ольга схватила платье и нырнула за ширму.

– Ты, если хочешь, – предложила она, высовывая голову, – можешь посмотреть спектакль из-за кулис. А не хочешь, жди меня здесь. Впрочем, как знаешь. Главное, не стесняйся.

Тимирбулатова меня еще не знала. Стеснительной девочкой я никогда не была. Так что тут беспокоиться не о чем.

Спустя минуты две Ольга уже появилась в костюме.

– Ну, все. Я пошла. – Она нервно потерла руки. – Сколько уже играю, а каждый раз перед выходом волнуюсь. Представляешь?

– Нет, – честно ответила я.

Она засмеялась.

– Спасибо, что подбодрила.

– Не за что.

– Здесь по динамику будет передаваться все, что происходит на сцене. – Она указала мне на радиопередатчик, висевший на стене. – Если не хочешь смотреть, послушай.

– Обязательно, – заверила ее я.

Уже от самой двери Тимирбулатова обернулась и сказала:

– А Федор, Женя, был очень гнилой человек.

И после этих слов она вышла. В ту же секунду из динамика полилась музыка. А через мгновение на ее фоне я услышала слова:

«Здесь нынче солнце Йорка злую зиму в ликующее лето превратило…»

Это был голос Майорова. Спектакль начался.

Итак, для начала я решила прикинуть, что мне известно на данный момент. Моя непосредственная клиентка – Тимирбулатова Ольга. На нее уже дважды покушались. Первый раз ее пытался сбить на машине неизвестный водитель. К сожалению, по словам Аркадия Майорова, Ольга не заметила не только номер машины, но даже цвет и марку. Стало быть, с первым покушением мне ухватиться не за что. Перейдем ко второму.

Тут у меня созрела одна мысль. Если устроить опрос жильцов дома, возможно, удастся выяснить, кто посторонний до этого заходил в подъезд. Как показывала практика, всегда находится человек, который что-то видел или что-то слышал. По статистике, процентов семьдесят преступлений раскрывается таким образом.

Что еще у меня есть? Труп Ольгиного мужа, в качестве довеска. Человека, имевшего свою фотостудию и однажды утром ушедшего на работу, а вечером найденного зарезанным. Пока люди, с которыми я успела познакомиться, а именно Майоров и Тимирбулатова, были не очень высокого мнения о покойном Ласточкине. В прошлом этого человека также не лишним было бы покопаться.

И вдобавок сам господин Майоров. Личность очень таинственная. Ну, с этим попозже.

Меж тем из динамика, висевшего на стене в гримерке Тимирбулатовой, доносились голоса актеров, игравших в это время на сцене. Непроизвольно я прислушалась. Один из голосов мне показался очень знакомым. Я подошла поближе к динамику и встала напротив него, заложив руки за спину. Где же я могла его раньше слышать?

Прослушав небольшой отрывок из спектакля, я поняла, что актер, чей голос меня так заинтересовал, исполнял роль принца Уэльского. Но кому принадлежит этот голос, я никак не могла вспомнить.

На голоса у меня была хорошая память, но еще лучшая память у меня была на лица. Поэтому, движимая интересом, я все же решила пройти к сцене и взглянуть на этого человека.

Минуя курилку, я зашла с задней стороны сцены и попала как раз за кулисы. Ольга стояла с противоположной стороны и, завидев меня, приветливо помахала рукой. Я ответила ей тем же.

На сцене вовсю «трудился» Майоров. Его было не узнать. Лично я бы ни за что не догадалась, кто это в гриме, не зная об этом заранее. Кроме него, на площадке находилось еще несколько человек, но актер, исполнявший роль принца Уэльского, в данный момент стоял ко мне спиной. Однако его фигура мне также показалась знакомой.

Но вот он пошел вдоль рампы, произнося на ходу очередную реплику, развернулся и двинулся в обратном направлении.

Естественно, я узнала его сразу. Это был мой старый знакомый Жемчужный Константин Эдуардович.

Когда-то я занималась одним делом, охраняя своего клиента, а Костя был другом этого человека. Произошло это чуть меньше года тому назад, но Жемчужного я запомнила. Это была одна из самых интересных личностей, которых мне приходилось когда-либо встречать.

Тогда Костя здорово помог мне, сыграв для убийцы роль наживки. А, признаюсь, поначалу я и его подозревала.

Ну надо же какая встреча! Помнится, он был даже влюблен в меня. Более того, предлагал выйти за него замуж, но я тогда отказалась.

Встретить Костю здесь, сегодня, в этом театре мне было приятно. Все-таки какая-никакая, а родственная душа.

Я вернулась в курилку. Рано или поздно он должен был сюда выйти. В глубине души будучи эгоисткой, я решила использовать эту встречу и в интересах нового дела. Кто, как не Костя, посвятит меня во все тайны театра «Крейзи». Да, с его помощью я рассчитывала найти ответы на многие интересующие меня вопросы.

Я не ошиблась в своих расчетах. Минут через пять Жемчужный появился в курилке.

– Привет, Костя! – беспечно бросила я, вставая ему навстречу.

– Женя! – обрадованно воскликнул он.

В ту же секунду Жемчужный заключил меня в объятия и, слегка приподняв, покружил.

– Господи, ты ли это?

– Я. Поставь меня на место.

Он так и сделал.

– Глазам своим не верю! Что ты здесь делаешь?

– Работаю, – просто ответила я.

– Кем? – Он удивленно вытаращил глаза.

Я рассмеялась.

– Это не то, что ты подумал. Я по-прежнему телохранитель.

– Серьезно?

– Вполне.

– И кого же ты охраняешь? Майорова?

– Почему ты так решил? – насторожилась я.

– Просто я подумал, а не боится ли Аркаша быть задушенным в объятиях любвеобильной публики?

– А, понятно. – Для меня стало ясно, что Жемчужный в своем репертуаре. Шутить и паясничать он любит.

– Слушай, давай присядем. – Он галантно указал мне рукой на диван и, после того как я села, сам опустился рядом. Закурил. – Так правда, кого ты охраняешь?

– Тимирбулатову.

– Олю? – вскинул бровь Костя. – Выходит, я не совсем попал пальцем в небо.

– Что ты этим хочешь сказать?

– Оплачивает-то твои услуги Аркаша. Не так ли?

– Кость, давай начистоту. – Я посмотрела ему прямо в глаза. – Что тебе известно обо всей этой истории?

– А что мне будет, если я отвечу?

– А что ты хочешь?

– Поужинать с тобой.

– Сегодня я не могу, но обещаю подумать об этом.

– Тогда и я подумаю.