Борисыч высадил меня возле вокзала, пожелал удачи и отправился обратно в Подковы, тоже не желая рисоваться в городе. Капитан заметно нервничал, всю дорогу пел себе под нос что-то невнятное и вообще выглядел рассеянным и непривычно бледным. Таблетки глотал через каждые пять минут. Когда мы въехали в город, он беспрестанно всматривался в зеркало заднего вида, будто опасался, что за нами кто-то следит.

– Ты, Лёш, постарайся особенно не светиться, когда купишь билет. А лучше вообще не выходи из вокзала, затеряйся в толпе, – это было единственным, что он сказал мне за всю дорогу.

Ну конечно. Так бы я его и послушал. Как только выдали мне в кассе билет, я сразу, разумеется, бросился к автобусной остановке. Времени до отправления оставалось более чем достаточно, и я вполне успевал добраться до Лены.

В этот раз, подстёгнутый азартом предстоявшего приключения, я чувствовал себя Цицероном, способным убедить кого угодно в чём угодно. Я был уверен, что Лена меня поймёт и простит. Наверное, наивность – моё второе имя.

Потому что вышел полный облом. С каким бы нетерпением я ни давил кнопку звонка, дверь мне никто не спешил открывать. Я посмотрел на часы – 7:20. В это время ещё рано уходить на работу. Вместе с предчувствием своей очередной неудачи я начал утрачивать и недавний пыл. Уже хотел было перейти на стук, когда отворилась дверь напротив и из-за неё выглянула тётя Клара, пожилая женщина, которая хорошо знала и Лену, и меня.

– Молодой человек, – негромко сказала она, – неужели не понятно, что никого нет дома? Ну сколько можно мучить звонок?

– Простите, – промолвил я. – Тётя Клара, это Алексей. Не узнаёте меня?

Женщина сняла очки и прищурилась.

– Лёшка? – взмахнула она руками. – А без формы-то я тебя и не признала. Ты к Ленке?

– Ну да. Никак не могу дозвониться по телефону. Вы не знаете, с ней всё хорошо?

– Так это… – женщина немного замялась. – Ты заходи ко мне. Чего мы будем галашиться-то на весь подъезд.

Я зашёл в коридор её квартиры и закрыл за собой дверь.

– Давно я тебя не видела-то. Ох. Я думала, вы уж и не встречаетесь.

– Я, тётя Клар, по работе сейчас не в городе. Командировка.

– Вон оно что. Тогда и понятно.

– Так где Лена-то?

– Лена-то… Надо же. Неудобно-то как получается.

– Что неудобно?

– То, что мне приходится говорить об этом.

Честно говоря, все эти недомолвки начинали меня пугать. По спине пробежали холодной волной мурашки. Неужели случилось что-то ужасное? Поэтому, может, и телефон не брала?

– Тётя Клар, – упавшим голосом произнёс я.

– Ой! – воскликнула она. – Да что же я, в самом-то деле. Нет-нет. Ты не подумай чего такого. Всё с ней в порядке, с Леночкой-то. Только это… Живёт она сейчас с каким-то мужчиной. Вот я и растерялась. Не знала как сказать. Потому что вижу, что ты не в курсе.

Уж не знаю, что поразило бы меня больше – то, чего я боялся услышать, или то, что услышал на самом деле. С каким таким мужчиной? Может, брат? Да не было у Лены никаких братьев. Как такое возможно? Лена… Моя Лена – и с чужим мужиком?! Такое не могло представиться даже при самом плохом исходе наших с ней теперешних отношений.

– Не моё дело, конечно, – продолжила тётя Клара. – Но если это тебя утешит, то ты мне нравился больше. Я ведь вас с малолетства знаю. Как дружили-то вы, дай бог каждому так дружить. Жаль только – Игорёк рано ушёл, царство ему небесное. А этот старый какой-то. Ну, не старик, а просто выглядит так. Серьёзный такой, вечно хмурый и с бородищей. Может, и не русский даже. Не разберёшь. Неделю как жил у неё. Пройдёт и не поздоровается. А вчера уехали они. Леночка сказала, в Сочи. Отдыхать.

– В Сочи?

– Ага. На две недели. Ключ мне от квартиры своей оставила, чтобы я цветы поливала. Вот. И ещё… Сейчас. Чуть не забыла.

Женщина удалилась в комнату и через минуту появилась оттуда с пакетом.

– Просила, – сказала она, – чтобы я передала тебе, если вдруг объявишься. Держи.

Я взял у неё из рук довольно тяжёлую сумку. Заглянул внутрь. Там оказался видеомагнитофон, который я подарил Лене на позапрошлый её день рожденья. Вот, значит, как! Это был уже перебор. Подчёркнуто жестоко с её стороны. И несправедливо.

Я надеялся найти какую-нибудь записку, но, кроме магнитофона и документов на него, в сумке больше ничего не нашлось.

– Да не ищи ты, – махнула рукой тётя Клара. – Нет никаких записок.

– Может, что-то на словах просила сказать?

– Ничего. Сказала, отдай, если появится. И на этом всё.

– Понятно, – расстроенно произнёс я, хотя ничего мне, разумеется, понятно не было.

– Мне жаль, – тётя Клара поёжилась. Вся эта ситуация её очень смущала. Кому же будет приятна такая роль.

Я решил, что не стоит больше ничего выяснять и искать соломинки посреди пустыни. Я не нуждался ни в жалости, ни в утешении. Я нуждался в одиночестве, чтобы всё это пережить. И предстоящая поездка подходила для этого как нельзя лучше. В толпе незнакомых людей, которые заполнят пространство плацкарта и которым не будет до меня никакого дела, я смогу целых два дня побыть наедине со своей печалью. Может быть, даже и с унижением, потому что этот прощальный подарок больше походил на плевок в душу. Может, и приезжала-то Лена в Подковы только затем, чтобы сообщить, что у неё появился другой. А тут и Марина вовремя подвернулась – отпала необходимость Лене оправдываться и чувствовать себя виноватой. Удобно для неё получилось.

– Ладно, – промолвил я. – Мне нужно бежать. Дела.

– До свидания, Алексей, – постаралась улыбнуться женщина. – И удачи тебе в твоём деле.

– Спасибо.

Когда я вышел на улицу, где продолжал вторые сутки моросить мелкий противный дождь, пакет с магнитофоном показался мне настолько тяжёлым, что я даже остановился под крыльцом и поставил сумку на мокрый асфальт.

И что мне со всем этим делать, подумал я. Не тащить же с собой в Первоуральск? Я думал оставить пакет прямо здесь, возле подъезда. Кто-нибудь да подберёт. Вещь всё-таки недешёвая. Хорошая модель. Японская, не какой-нибудь там Китай. Или лучше сдать в комиссионку? Вторая мысль показалась мне более правильной. Хватило бы в этом случае денег на то, чтобы купить билет в люкс на обратном пути из Первоуральска. В плацкарте хорошо затеряться, а в люксе хорошо отдохнуть – разговор с Гариным, я был в этом уверен, предстоял не из лёгких.

В общем, Цицерона из меня в этот день не вышло.

Я снова поднял пакет и направился в сторону проспекта, по обеим сторонам которого располагались всевозможные магазины.

Комиссионки мне на глаза не попалось, однако в одном из подвальчиков я обнаружил салон видеофильмов. Можно было попробовать сбагрить магнитофон там.

Внутри тесного помещения, заставленного видеокассетами и увешанного по стенам афишами с рекламой боевиков, меня встретил длинноволосый парень с козлиной бородкой и круглой серьгой в ухе.

– Здравствуйте, – оживлённо поприветствовал он меня, единственного в этот момент посетителя.

Я молча кивнул и попробовал улыбнуться. Получилось как-то не очень.

– Что-нибудь подсказать?

Я решил не раскачивать долго свою тему, а начать сразу с сути.

– Да собственно, – промолвил я, – мне больше не купить, а продать.

– Не понял, – прищурился одним глазом парнишка.

– Хожу по проспекту, ищу комиссионные магазины. И найти не могу. За год тут всё изменилось до неузнаваемости. Не подскажете, есть тут у вас хоть один?

– А продать-то чего хотите?

– Видеомагнитофон. Совсем почти новый.

– Хм… – парень провёл пальцами по бородке. – У нас в городе только одна комиссионка, но это надо на Кутузова ехать, в другой конец. А фирма какая?

– Шарп, – с гордостью произнёс я. – Сделано в Японии.

– Пишущий?

– Пишущий.

– Можно взглянуть?

Я вынул из пакета магнитофон и аккуратно поставил его на прилавок.

Парень с интересом покрутился возле него, пощупал руками, понажимал кнопки.

– В ремонте не был? – спросил он.