Прищуриваюсь. Стажерка с усилием закусывают щеку, опустив свой взгляд на искрящийся снег.
Где весна, мать вашу?
– Прям так и ни к черту? – вдруг выдаю, сам от себя не ожидав. Я не отличаюсь чувствительностью и отзывчивостью. Особенно к незнакомцам.
– Завтра меня уволят. Мне нечем будет платить за квартиру, мой отпуск накроется, и свой день рождения я буду встречать в “Крошке-картошке”, заказав крахмальный удар всего с одним наполнителем. Так что передайте вашему руководству, что…
Она останавливает свою пламенную речь. И, наконец, присматривается ко мне чуть пристальней. Взгляд бродит по одежде и обуви. У меня меж глаз опять запекло, а вечернюю щетину словно выщипывают пинцетом наживую.
– Вы недоговорили. Что я должен передать начальству?
– Ничего. Уберите машину.
Где-то недалеко взрывается петарда, и краля с визгом подпрыгивает. Смешно.
– Как вас зовут?
– Алиса. А тебя?
Морщусь. Терпеть не могу, когда резко переходят на “ты”. Аж передергивает всего.
Оставляю ее вопрос без ответа и, чуть подвинув, открываю дверь и сажусь за руль.
Немец, слава богу, не подводит и заводится с первого раза. Тут без сюрпризов.
– Хорошая машина. Дорогая?
– Тебе на нее ночами год с лишним работать. Справишься? – подмигиваю и жду реакции, не забыв улыбнуться.
– Всего год? Хм… Стоп. Что?
Ее глаза заполняются чистым безумием, пухлые губы поджимаются, и я на низком старте готов слушать все, что она будет на меня вываливать.
– Хорошо, что вам не суждено будет узнать, справлюсь ли я. Адьес!
Она громко хлопает дверью, что второй раз за день ритм сердца чертит несколько острых линий на кардиограмме.
Глава 3. Алиса
– Ты опаздываешь, – шипит на меня Юля, снимая сумку с соседнего стула.
Плюхаюсь неаккуратно. Леди так не делают, но я сейчас далеко не леди.
Тонкая ткань рубашки намертво прилипла к влажной от пота спине, где-то по дороге потеряла любимую сережку.
А еще я неудачно накрасила губы красной помадой. Мне пришлось грубо стирать салфеткой. Теперь губы выглядят обветренными.
Перескакиваю взглядом с Юльки на присутствующих в конференц-зале. Такие прилежные все, пунктуальные. Даже айтишник Кузьма, который вечно ходил в одной и той же рубашке, выглядит вполне себе сносно.
– Если все в сборе, начнем, – владелец издательства заходит в зал широким шагом и громко говорит.
Плохое предчувствие не отпускало меня со вчерашнего вечера, как встретила того мужчину. Водитель он или нет, но в тот момент под ложечкой смутно засосало.
– Вы наверняка уже в курсе, что наше издательство, которое насчитывает несколько журналов, посвященных различным сферам жизни, теперь относится к медиахолдингу “Варламов Групп”. И разрешите представить вам владельца и по совместительству ваш начальник – Варламов Виктор Георгиевич.
Все дружно и громко захлопали, а я уставилась на дверь и мечтала провалиться куда-нибудь ниже веток метрополитена.
Вальяжной походкой к сцене идет мой “водитель”. На нем темно-синие брюки с катастрофически идеальными стрелками, кипельная рубашка и… галстук.
Мужские галстуки – моя слабость. Этот сшит из шелка, а выбранный оттенок выгодно подчеркивает глаза цвета корицы.
И не интересуйтесь даже, почему я заполнила цвет его глаз.
– Виктор Георгиевич, Вам слово, – снова бурные аплодисменты, будто мы пришли на концерт Киркорова.
Морщусь и демонстративно отворачиваюсь.
А когда решаюсь взглянуть на вчерашнего незнакомца, мы сталкиваемся взглядами сильнее и фатальнее лобовой аварии.
– Всех приветствую от лица администрации данного издательства и медиахолдинга в целом. Теперь мы одна семья и вместе будем идти к одной цели.
Пфф…
Как пафосно и искусственно. Приторность зашкаливает, мой инсулин, наверное, спустился до минусовой отметки.
– Все, что вы слышали обо мне за прошедшие сутки – правда. И ложь одновременно.
У него еще и мания величия…
Варламов прочесывает взглядом толпу, его коричные глаза обращаются к каждому, дойдя до меня, останавливается, и босс замолкает.
Все внутренности от трусости забиваются в пятки. Даже сердце. Ведь стучит оно уже в стопах, пробивая подошву новых туфель.
– К сожалению, нам предстоят кадровые перестановки и сокращение штата.
По залу проходится недовольное бурчание, пока я с трудом сглатываю скопившуюся слюну.
– Да, это стандартная практика. Но те, кто работают хорошо, за которыми не имеются претензии, будьте спокойны.
Облизываю губы, слизывая сухость. Это не остается незамеченным от нашего нового босса.
Он хмурится, уголок его губ надменно летит вверх. Или вниз. Да он просто кривит лицо. А затормозив взглядом на вырезе моей блузки, надменно выставляет челюсть вперед.
– Вчера я уже изучил личные дела многих. Сегодня побеседую с каждым из вас. Также грядут и ряд повышений. Поэтому от вашей работы сейчас очень многое зависит. На этом у меня все. Хорошего дня.
Все повставали со своих мест и с бурчанием повалили из зала, а моя пятая точка пришита к сиденью кресла как родная.
Босс внаглую рассматривает меня, и на расстоянии нескольких метров от его взгляда становится дурно.
Как предчувствие надвигающейся грозы, когда воздух накален до предела и пахнет по-особенному.
– У вас ко мне какой-то вопрос?
Его голос проникает через ушную раковину к центру всех клеточек.
– Алиса… Алиса Комарова, – улыбка растягивает его наглый рот.
Взглядом соскальзываю чуть ниже, упираясь в узел галстука, завязанный так, блин, идеально, что сжимаю ладонь в кулак с глухим хрустом.
– Нет.
– Тогда прошу вернуться в ваш кабинет и приступить к рабочим обязанностям.
Два шумных дыхания и я вылетаю из зала, подгоняемая волнами гнева.
Запрещено человеку быть таким красивым и, черт возьми, очаровательным, когда чувствуется, что он тот еще козел.
Он ведь мог вчера во всем сознаться, не отпускать дурных намеков и… не смотреть на меня сейчас так, словно его насильно заставили находиться со мной в одном помещении.
Это как-то обижает, что ль.
В кабинете оказываюсь одна, но вот работать нет никакого желания.
– Войду? – мой новый босс уверенной походкой заходит в кабинет, не дождавшись разрешения
– Хм… Это же ваш офис.
– Ну, с моего парковочного места вчера вы меня довольно бойко прогоняли, – ехидно замечает и упирается взглядом в мочку уха, где нет сережки.
– Извините, – бурчу под нос.
– Звучит неискренне.
“А ты звучишь высокомерно”, – язык чешется, как хочется сказать, но боссу такое не говорят.
– Я ознакомился с вашей работой, Алиса. И у меня для вас не очень хорошая новость.
– Значит, вы меня увольняете? – обидчиво цежу и всеми силами сдерживаю поток слез.
Мой новый босс вальяжно расположился на моем же стуле и ручкой непрерывно отстукивает ровный ритм об стол.
От его взгляда хочется спрятаться.
– Не можете забыть наше с вами интересное знакомство? – вскидывая бровь, спрашиваю.
– Вздор!
В небольшом кабинете нам двоим становится слишком тесно.
– Но я дам вам второй шанс, Алиса. Вы можете сохранить вашу работу при одном условии.
Его глаза соскальзывают в ложбинку между грудей, и почти бывший босс нагло ухмыляется.
– Вечером жду вас в своем кабинете. И не задерживайтесь. Я не люблю ждать.
Глава 4. Алиса
Офис пустеет на глазах. Я то и дело перевожу взгляд на настенные часы. Секундная стрелка спешит, но все равно не может догнать мой сердечный ритм.
И спрашивается, почему я так волнуюсь?
Дверь в кабинет нового босса ничем не отличается от остальных дверей на этом этаже. Но вот внизу я вижу свечение и застреваю на месте.
А если все-таки уволит?
Или сделает недвусмысленное предложение, я дам ему пощечину, и все равно буду уволена?
