- Катя, обслужи меня, если нетрудно.

Одна из девушек подошла. Ее плоское миловидное личико покрывали мягкие шелковистые волоски. У нее были вертикальные зрачки и постоянные клыки.

- Леди Мелисса, чего изволите?

- Из кого у нас сегодня «особый»? - Мелисса указала большим пальцем на человеческую «бочку».

- Студент, изучающий темные искусства. Хочет поправить свое положение после проигранного пари. Мы бы рады предложить что-нибудь получше, но этот, по крайней мере, здоров. Наши дела идут плохо, поэтому выбирать не приходится. Девочки цедили его кровь весь вечер, и пока еще никто не упал замертво.

- Отлично, тогда мне бокал «особого».

- Сию минуту,- ответила Катя, подставляя кубок под шею студента и открывая краник.

«Бочка» содрогнулась, и красный поток хлынул в бокал, наполнив его до краев. Детлеф заметил ремешки вокруг головы юноши, которые удерживали кожаный кляп во рту. Несомненно, это было сделано, чтобы молодой человек не раздражал своими криками чувствительные уши клиентов.

- У нас зарезервировано место «бочки» для Тио Бланда, если он когда-нибудь найдет нашу дверь, - пошутила Катя. Когда она упомянула отца-настоятеля, ее кошачье лицо исказил звериный оскал. - На улице выстроится очередь, если мы внесем его имя в меню.

Детлеф подтолкнул Мелиссу локтем.

- Я забылась, - встрепенулась вампирша. - У вас есть что-нибудь для живых людей? Что они пьют? Чай, вино, молоко?

Катя скорчила гримасу, словно ей сделали непристойное предложение.

- Обычно мы не обслуживаем таких, как он, - заявила она, сознательно не глядя на Детлефа. - Но поскольку вы наш уважаемый клиент, я посмотрю, можем ли мы что-нибудь предложить.

Барменша окликнула свою помощницу, девушку с юным лицом и снежно-белыми волосами, чью лебединую шею украшала татуировка в виде голубой летучей мыши. Катя обратилась к ней на незнакомом Детлефу языке. Казалось, он состоял из кошачьего мяуканья. Помощница ответила без особого энтузиазма, но заторопилась прочь, ступая маленькими шажками. На ней была надета до неприличия узкая, стесняющая движения юбка, которая облегала ноги от бедра до лодыжки, а внизу распространялась во все стороны, как щупальца осьминога.

- Гела говорит, что где-то видела вино. Мы держим немного, чтобы заправлять бочки.

Мелисса заглянула в свой кубок.

- Это был долгий период засухи, - объявила она, приподняла бокал и опустошила его одним глотком.

Ее стремительные движения смазались. Губы вампирши окрасила кровь, а в глазах полыхнул огонь. Детлефу показалось, что сквозь плоть, внезапно ставшую прозрачной, проступил череп с драгоценными камнями, вставленными в глазницы. Затем старейшина вампиров тряхнула головой, отчего ее кудряшки заплясали, и сглотнула. Она снова выглядела как маленькая девочка.

- Вот, - недовольно буркнула Катя.

К Детлефу через стойку подъехала пыльная кружка со слабым вином. По пути напиток немного расплескался. Мелисса заказала еще одну порцию «особого».

- Два - мой предел, - сообщила она. - Мне нужно сохранить ясную голову.

Детлеф пригубил вино и решил не допивать. Оно превратилось в уксус много лет назад.

- Кто-то из здешних клиентов наверняка что-то знает, - сказала Мелисса. - Главное - правильно выбрать, кого спросить.

- Блестящее наблюдение, Мисси.

- Думаешь, ты нашел бы это место в одиночку, господин гений? Или совладал бы с близнецами-кровососами?

- Я признаю, что ты гораздо страшнее, чем я.

- И правильно.

Мелисса получила второй бокал, но не стала пить его залпом, а, прихлебывая понемногу, оглядела комнату.

- В последнее время не было необычных посетителей? - спросила она Катю.

Вампир-кошка пожала плечами:

- Большинство необычных держится далеко отсюда. Многие обычные покинули город. Некоторые ушли под землю.

- Она имеет в виду, что те, у кого есть склепы и могилы, отлеживаются в них, как следует наевшись напоследок. Они рассчитывают проспать лет семьдесят пять и проснуться в мире без Бланда и его парней. Это не такое уж глупое решение. Я сама погрузилась в сон на ложе из высушенных и спрессованных цветов, пока шла Война Нежити. Когда я проснулась, то обнаружила, что вокруг меня возвели гробницу, а группа бездомных гномов-рудокопов поклоняется мне, как спящей страдалице-принцессе. Каким-то образом они раздобыли прекрасного принца, который, по их разумению, должен был поцеловать меня и вернуть к жизни.

Мелисса сделала глоток.

- У этой истории счастливый конец? - спросил Детлеф.

- О да. В каком-то смысле. Я выпила кровь принца и сделала его своим потомком. Однако потом пришлось от него избавиться. Красная жажда превратила его в одержимого. Он убил милых маленьких гномов. И всех их животных. И многих других людей. Такое случается. В отличие от меня, многие вампиры не умеют контролировать жажду. Я многому научилась за долгие, долгие годы.

Вампирша допила второй бокал.

- Пожалуй, налей еще один, Катя, поскольку длительное время мне пришлось поститься. И сделай двойную порцию.

- Рада вам услужить, миледи.

На коже Мелиссы проступил румянец. Она сидела, скрестив ноги, на высоком стуле и по-прежнему куталась в меха, отчего ее лицо казалось миниатюрным.

- Спроси девушку, не слышала ли она чего-нибудь о Ибби Рыбнике, - предложил Детлеф.

- Я как раз собиралась это сделать, господин гений. Кто возглавляет это расследование, а? Не торопи меня. Вы, смертные, вечно спешите. Катя, ты его слышала. Что говорят об Ибрахиме Флюштвейге?

- Он был «рыбником», - сообщила Катя. - Его убили «крюки». Конец истории.

- Я так и думала.

- Вампиры не трогают «рыбников». Или «крюков», если на то пошло. Когда религиозные фанатики преследуют нас, чтобы стереть с лица земли, это одно. Но, если на нас ополчатся речные банды, дело примет куда более серьезный оборот. Тут и столетний сон не поможет. Нынешние бездельники расскажут своим детям и детям своих детей, и эта вражда растянется на многие поколения. Посмотрите на «крюков» и «рыбников». Они грызутся со времен Сигмара.

- А как же все эти плакаты, листовки, разговоры о том, что Тио Бланд не допустил превращения Ибби в вампира? Все это…

- Полная чушь, - отрезала Катя. - А теперь, с вашего позволения, я вас покину. Мне нужно налить порцию свиной крови. Человек-Комар закончил с аперитивом.

Барменша ушла. У нее была гибкая, по-кошачьи грациозная фигура, а задняя часть ее платья оттопыривалась, что наводило на мысль о хвосте. У Детлефа мелькнула мысль, можно ли поладить с этой красоткой и не слишком сильно оцарапаться.

- Главное - это гладить ее по шерсти.

Актер смутился, что его так легко разгадали.

- Мисси,- надменно фыркнул он,- я не понимаю, что ты имеешь в виду.

- Лжец.

- Ладно, я солгал.

- Я не скажу Жени, но только при условии, что ты напишешь обо мне. Что-нибудь легкое и очаровательное. Никаких сирот на снегу, никаких смертей глухой ночью. Только веселые события.

- Я попытаюсь.

Бросив взгляд на вход в виде арки, расположенный на противоположной стороне трактира, Детлеф заметил пару черных башмаков на лестнице. Новичка впустили. За черными ботинками показался черный плащ, а затем землисто-бледное лицо.

- Ага, - протянул Детлеф. - Так я и знал.

Он сразу узнал нового клиента. По крайней мере, парень изобразил смущение, когда его уличили в обмане.

- Это же сильванский рабочий сцены Алвдноф Ранаштик! Или я должен расшифровать анаграмму и сказать… Влад фон Карштайн?

Разоблаченный фон Карштайн взмахнул плащом, стремясь отгородиться от правды.

- Не говори глупостей, господин гений, - пробормотала Мелисса. - Он не вампир.

- Тогда что он делает здесь?

Мелисса скорчила гримасу, как очень пьяный человек, который хочет казаться трезвым, и обдумала вопрос.

- Понятия не имею. Давай спросим его. Алвдноф Рашкинет, или как тебя там, иди сюда и подвергнись допросу с пристрастием. Ну, давай, пошевеливайся, рабочий сцены.