- Едва ли такое название соответствует возвышенному духу нашей кампании, - заметил Бланд.

- Это единичный случай легкомыслия усиливает энтузиазм людей, отец-настоятель. К тому же прозвище Ибби Рыбник запоминается лучше, чем… Как его звали?

- Ибрабод Фюртвингл? Иблохал Фонебонио?

- Не важно, отец-настоятель. В действительности его звали Ибрахим Флюштвейг.

- Точно. Я бы и сам вспомнил.

- Несомненно. Однако большинство людей не обладают вашими дарованиями. Прошлой ночью Ибби Рыбник был всего лишь убитым портовым бандитом. Затем он стал мучеником, олицетворяющим род людской, за которым ведут охоту живые мертвецы. Теперь он уничтоженный потенциальный вампир, первый павший враг в нашей кампании.

- Но ведь не каждый, кого укусил вампир, превращается в нежить? - уточнил Нок. - У нас будет перерасход.

- Алхимики все еще обсуждают этот вопрос, - ответила Лизель.

- Вот еще одна проблема, которую мы должны решить, - объявил Бланд, и его глаза вспыхнули. - Трата - вернее, разбазаривание - драгоценных средств на попытки понять природу живых мертвецов. Алхимики должны создавать более эффективные и надежные средства убийства - вернее, уничтожения - этих демонов, а не причудливые теории о том, откуда берутся вампиры. Зло находится за пределами нашего понимания. Его нужно сжигать или вырезать.

Лизель захлопала в ладоши и обвела взглядом всех присутствующих. Другие сестры тоже присоединились к ней. Женевьева была вынуждена последовать их примеру. Пока звучали аплодисменты, Лизель вытащила восковую дощечку и стило и записала слова Бланда.

- Я отправлю это в «Шпилер» завтра утром, отец-настоятель, - сообщила жрица, поспешно делая заметки. - «Трата др… средств… попытки понять… алх… должны… более эффективные и надежные средства уничтожения… нужно сжигать или вырезать». Отлично сказано.

Женевьева надеялась, что на этом собрание закончится. Она подозревала, что ей пора подправить грим.

- У нас остался еще один вопрос, - сказал брат Прайс, который молчал во время доклада Лизель.

- Ах да, - откликнулась сестра Лизель. - Нам нужно соблюдать осторожность.

Прайс хлопнул в ладоши, и сестры, выстроившись цепочкой, начали покидать святилище. Женевьева не знала, должна ли она к ним присоединиться, однако Прайс удержал ее взглядом. Когда все вышли, Лизель и Нок опустились в свои кресла и посмотрели на новенькую.

- Госпожа Годгифт - это наше новое секретное оружие, - гордо объявил Прайс. - Она обладает редкими способностями.

Лизель сдвинула очки вниз, окинув Женевьеву оценивающим взглядом.

- Я полагаю, на телохранителя, который выглядит как телохранитель, нам рассчитывать не приходится.

- Таких найти просто, сестра, - возразил Прайс - Слишком просто. Наши враги учуют их за несколько улиц, а вот сестру Дженни проглядят.

Похоже, он не убедил Лизель, но женщина не стала спорить.

- Нам удалось больше узнать о заговоре? - поинтересовался Бланд. - Сознаюсь, я почти рад, что вампиры на Краю Мира сговорились убить меня. Это доказывает, что мы на правильном пути. Видимо, мы задели нужные струны.

- Некоторые струны лучше вообще не трогать, - пробормотал Нок.

Прайс положил свои огромные ручищи на стол.

- Вампир-убийца охотится за вами, отец-настоятель, - промолвил он. - Нам это было известно, но наши шпионы донесли, что она уже в Альтдорфе. Ее здесь видели.

- Она? - Улыбка Бланда почти коснулась его глаз. - Самка вампира?

- И опытная убийца. От ее руки умерли Владислав Бласко, лорд-маршал города Жуфбара, и граф Рудигер фон Унхеймлих, покровитель Лиги Карла-Франца.

Женевьеве не оставалось ничего, кроме как выпучить глаза от удивления.

- Нам противостоит хитрое и опасное создание, отец-настоятелъ, - сказал Прайс. - Не кто иной, как вампир Женевьева Дьедонне.

Мелисса вела любимца Женевьевы по улице Ста Трактиров, осторожно пробираясь среди вечерней толпы. Был конец лета (период, который вампиры ненавидят больше всего из-за долгих светлых вечеров), и последние розовые полоски догорали в небе. Множество пьяных компаний околачивалось подле своих любимых трактиров. Только отупелые клиенты «Пьяного ублюдка» прятались в тени, втихомолку заливая горе вином. По чистой случайности, не иначе, вампирша свернула в Грязный переулок. Там собирались самые дешевые городские шлюхи, завлекающие клиентов, заткнув нижний край юбки себе за пояс. Детлеф немедленно прикрыл глаза своей юной спутнице, положив широкую ладонь ей на лицо, и потащил девочку вперед, распекая ее, как и положено ответственному взрослому.

Мелисса не хотела себе в этом признаваться, но ей начал нравиться грубоватый Детлеф Зирк - не в качестве жидкого завтрака, поскольку она уважала права своей внучки. Скорее, она испытывала к нему те же чувства, что и к своим лучшим приемным родителям, которые у нее были за многие века со времени «крушения кареты». Не многие смертные могли ее рассмешить, но Зирку это удавалось. Древняя вампирша стала понимать, почему Женевьеву так тянуло к этому человеку. Причина крылась не в его гениальности, особых свойствах его крови или преданном сердце. Чувство юмора редко встречалось среди высших рас, как это продемонстрировали Три Болванчика. Но Зирк умел быть смешным, причем в той уникальной манере, когда невозможно было точно определить, нарочно он это делает или нет. Ей даже стало нравиться, когда он называл ее «Мисси».

- Какой стыд! - тонким, гнусавым голосом воскликнул жрец Ульрика. - Посмотрите на этого старого развратника: он привел бедное дитя в такой район. Очевидно, его страсть к демоническим напиткам пересиливает ответственность, которую он должен испытывать, заботясь о моральном облике подрастающего поколения.

Мелисса обратила внимание, что мужчина стоит перед «Изогнутым копьем» и потягивает что-то зеленое из тонкой пробирки.

- А вы что делаете в заведении для мальчиков легкого поведения, отец? - ехидно поинтересовалась она.- Проповедуете?

Священнослужитель презрительно фыркнул:

- Вот именно.

- Ври больше, Дорис, - заявил молодой накрашенный хафлинг.- Шила в мешке не утаишь.

Зирк потянул девочку прочь.

- Ты снова ищешь неприятностей, Мисси?

- Между прочим, я защищаю твою честь, дядюшка.

- Об этом я и сам позабочусь.

На улице перед «Печальным рыцарем» собрались с полдюжины громил, которые явно намеревались затеять большую драку. Стражник ругался и размахивал дубинкой, но никто не обращал на него внимания.

- Добрый вечер, Диббл, - поздоровался Зирк с блюстителем порядка.

Диббл приветственно приподнял дубинку.

- Спокойная ночь?…- иронично заметил актер. В канаву упало откушенное ухо.

- Бывало и хуже, господин Зирк, - ответил Диббл. - Вы слышали про Ибби Рыбника? Этот Тио Бланд - настоящая ослиная задница, по моему мнению. И сержант Мюнх плохо о нем отзывался. Ибби был вампиром не больше, чем эта маленькая девочка. Как тебя зовут, малышка?

- Леди Мелисса Д'Акку.

- Сойдет и Мисси, - усмехнулся Зирк, просунул руку под капюшон девочки и снисходительно потрепал ее кудряшки.

- Хочешь засахаренный персик? - спросил Диббл.

- Я не беру сладости у незнакомых мужчин, - ответила Мелисса.

- Очень умно.

На мостовую посыпались выбитые зубы. Мелисса почувствовала, как ее клыки начинают выдвигаться из верхней челюсти.

- Пойдем, дядя? А то вся эта кровь вызывает у меня…

- Тошноту? Да, конечно, Мисси. Хорошего вечера, Диббл.

- И вам тоже, господин Зирк.

Зирк обошел драку стороной, прикрыв девочку своим телом, когда через улицу пролетел один из неудачливых забияк. В центре свалки находился одноглазый моряк, на мускулистых руках которого были вытатуированы якоря. По его подбородку тек зеленый сок, из чего следовало, что он находился под действием какого-то растительного зелья.

У смертных так много вредных привычек!

- И где это место? Где «Полумесяц»?