Тем не менее, все считали: без данной тактической информации – никуда. Каждый легионер обязан ее знать.
Я решительно выдохнула. Близился час вечерних занятий. Значит, нужно незаметно выйти из комнаты и проползти около четырехсот метров до домика архивариуса – хранителя легенд и преданий, который и преподавал «вводные».
Уверена, по пути ждут очередные сюрпризы от моих не очень сообразительных товарищей.
За дверью никого не было, но это не повод расслабляться. Весельчаки могли залечь в кустах с ярко-фиолетовыми цветами и резными листьями, могли зарыться в песок, чтобы в нужный момент схватить за ногу. Когда первый раз земля разверзлась, меня чуть удар не хватил. Сейчас смельчаки получают пяткой в нос.
Мнимое спокойствие расслабило, вселив надежду, что дорога на занятия будет приятной.
Зря!
На меня внезапно налетели, схватили за руки, за ноги и с диким улюлюканьем куда-то потащили.
Я вырывалась, кричала, кусала обидчиков. Тщетно. Их было около десяти. Четверо самых отважных держали мои конечности. Остальные подбадривали.
Наша процессия приблизилась к протекавшему за стадионом ручью, куда меня благополучно забросили.
Это стало последней каплей.
– Идиоты! – заорала я, со злостью глядя на мужчин. – Весь мозг в мышцы ушел! Видеть вас больше не хочу!
Мне хотелось сказать так много, но ярость переполняла, заставляя путаться в мыслях. Тем более, моих обидчиков слова не волновали. Они радостно тыкали пальцами в ручей, в котором замерзла вода, и скалили зубы.
– Дебилы!
Я закатила глаза и шагнула на берег, молясь всем известным Богам этого мира, чтобы удержали от падения на скользком льду. Высшие силы услышали – и выход был красивым, грациозным. Так и видела, как за него поставили десятки.
А ноги уже несли в комнату, подальше от умственно одаренных личностей.
Неужели, они думали, что мне самой не было интересно узнать, как именно работает сила, что у меня не возникало мысли освоить ее? Нет, зачем? Лучше ждать, пока гении с земли выведут из себя и заставят все работать.
У своего преподавателя по вводным, я выпросила листы бумаги, там писала свои размышления, выкладки, теории.
Мои наработки дали плоды. В спокойной, не нервной обстановке удавалось замораживать предметы, если очень сосредоточиться. По внутренним ощущениям сила шла изнутри, выходила из пальцев, порой ладоней, и перекидывалась на объект.
Раздражительность, напротив, делала лед нестабильным и неконтролируемым. Он мог повредить кожу: на мизинце и на указательном пальце уже имелись пятна, никак не желающие проходить.
Однако никого это не волновало. Члены команды приняли решение сами. Плебеи! С мужчинами агрессивные методы работали, с женщинами следовало быть более обходительными. Разве никто не делал поблажку из-за пола?
Впереди показалась дверь, ведущая в комнату. Там необходимая тишина. Можно успокоиться и устроить медитацию. Обычно она хорошо приводила мысли в порядок, а это сейчас было просто необходимо.
Я и раньше привыкла решать вопросы таким образом. В нынешних реалиях без моей любимой йоги не проходило и дня.
Помню свое первое занятие. Отец пару месяцев как ушел из дома, рука после перелома уже зажила, но еще нуждалась в разработке, сидеть дома и напоминать семье о своем существовании и поступке отца не хотелось – и тут Селин предложила сходить с ней на йогу.
Поначалу это казалось детской забавой, из которой ничего не выйдет, но даже переезд не помешал тренировкам, благо студий в другом городе было с избытком.
Теперь за моими плечами больше десяти лет обучения. С таким стажем можно и самой преподавать. Попробовать неотесанным мужланам показать пару асан? Нет, им ничего не поможет.
Я взялась за ручку двери, предвкушая наслаждение от медитации, как услышала позади:
– Джемма, стой, прости нас.
Опомнились!
И взмахнув рукой, выстраивая ледяную стену между нами, я скрылась в своей комнате, закрыв дверь на засов.
Здесь меня не достанут. Или будут замок ломать? Тогда надо забаррикадироваться, но нечем.
Мое жилище было скромным: кровать с серым, грубым постельным бельем, небольшой комод, табурет, стол, который с трудом удалось выпросить у капитана, и плетеная циновка. Эта вещь являлась гордостью. Мы с Русом украли ее у местной купчихи, отказавшейся обсуждать обмен с освободителями – так называли нас местные.
Мне не хотелось воровать, но Рус говорил весьма убедительно, и внутри вдруг родился азарт, предвкушение грядущей авантюры. Никто и моргнуть не успел, как мы с парнем уже улепетывали подальше от кричавшей женщины.
Она потом жаловалась Майклу, но он не выдал, хоть и прочитал лекцию на тему взаимоотношений с аборигенами.
Вдвоем переживать выговор легче, чем одному. Вместе вытерпели, а потом убежали в лес: есть ягоды и обсуждать капитана.
Рус, пожалуй, единственный, кто не пытался пробудить скрытые силы или затащить в постель. Он, правда, иногда шутил, что нам будет и там хорошо, а если заскучаем, то всегда найдем темы для беседы. Это были не полноценные подкаты, потому и воспринимались легче.
Сейчас Руса отправили на разведку – и мы не увидимся еще пару дней. Парень отвлек бы от тяжелых мыслей, но надо справиться самой.
Я плюхнулась на циновку и вздохнула, в надежде расслабиться.
Не вышло. Шум снаружи отвлек. Мои преследователи прорвались к двери и бились в нее, громко крича:
– Джемма, открывай!
– Прости, мы не хотели.
– Не дуйся.
– Хочешь чай или булочку?
Сосредоточиться не выходило. Стоило расслабиться и поймать нить спокойствия, как гам за дверью отвлекал, разрушая концентрацию.
– Р-р, – я упала на спину и уставилась на балки кровли. Они были выбелены краской, которая местами треснула, обнажая структуру дерева.
Там наверху находилось небо без единой звездочки, без луны – холодное и пустое пространство над головой.
Глава 11
Венец на лбу,
плащ из парчи -
король,
что правит лишь в ночи.
К судьбе своей
он долго шел,
помазан небом
на престол.12
– Джемма!
– Не молчи.
– Что для тебя сделать?
На языке вертелось предложение заткнуться, но от меня ждали подобное. Не буду вестись на провокацию.
Говорят, расслабиться можно и возле водопада, абстрагировавшись от шума. Сегодня даже писк комара не позволил бы сфокусироваться. Эмоции в голове бурлили, заставляя обдумывать все, что произошло, как следовало ответить, как повести.
Это ужасно! Ненавижу моменты, когда придумываешь несостоявшиеся ответы, принимаешь в уме те или иные позы. Время назад не отмотаешь. Однако разум – странная штука и часто развлекается подобным образом.
– Уйдите, – раздался громкий голос капитана.
Я вздрогнула и села, будто он мог увидеть через дверь.
Некоторые из преследователей попытались оправдаться и объяснить, чем здесь занимаются.
Майкл прервал их:
– Потом разберемся.
Его тон был суров. По коже пробежали мурашки. Наш лидер страшен в гневе. И мало находилось желающих бросить ему вызов. По рассказам Руса такие имелись, но поединок на право старшего быстро расставлял все по местам.
Послышался шум шагов. Кто-то захотел попрощаться, но под грозным взглядом осекся и молча ушел.
Я осталась одна или…
В дверь постучали:
– Открывай.
Просьба не предполагала отказ, однако мы не ищем легких путей:
– Не хочу никого видеть.
– Джемма, – раздалось в ответ.
– Майкл.
Мне нравилось спорить с капитаном. Это вносило разнообразие в унылую жизнь в новом мире. Здесь все почему-то были уверены: перенос – дело житейское, надо смириться, выполнить миссию и вернуться домой.
Мое мнение отличалось. Нас выдернули без согласия, а теперь заставляли драться за клочок земли. Неужели никому не кажется, что за свои интересы надо биться самому, а не приплетать наемников.