– Я из дома Мэн.
– Дом Мэн? Разве их глава не один из купцов Цзу? – оживился Ши Фэнми, во все глаза уставившись на девушку. – Неужели ты первая дочь господина Мэн – Мэн Гуансянь?!
Вэнь Шаньяо внимательно взглянул на незнакомку: волосы хоть и убраны, но простой заколкой, а одежда старая и местами заштопанная, да и руки огрубели от работы. Нет, это точно не первая дочь купца Мэн.
– Я дочь от служанки, Мэн Юэлян, – представилась та и, заметив растерянный взгляд Ши Фэнми, поспешила ответить: – Не вините себя за незнание, многие даже не подозревают о моем существовании.
– Значит, ты сбежала? – поинтересовался Вэнь Шаньяо.
– Сбежала? – не понял Ши Фэнми. – Но купец Мэн один из самых богатых людей Цзу! Наверняка он может обеспечить всех своих детей!
– Может, но навряд ли хочет, – ответил Вэнь Шаньяо, и Мэн Юэлян печально улыбнулась.
– Это точно. Хоть я и из семьи Мэн, от них мне достался только фамильный знак. А так… – Она взглянула на свои огрубевшие от холодной воды, ожогов и царапин пальцы и стыдливо спрятала их за спину. – Так что Байсу Лу – мой шанс, и я не хочу его упустить.
Именно таких людей и любил Вэнь Шаньяо: на грани отчаяния, понимающих, что у них нет шанса, но все равно надеющихся на чудо… Он бы соврал, если бы не признался самому себе, что обожает смотреть на их растоптанные мечты и угасающую в глазах надежду. Загоревшиеся, способные сами себя сжечь по неосторожности, они вмиг потухают и больше не стремятся даже искру показать. Вот только такие люди на один раз, и долго ими не насладишься. Нет, пока их лучше не ломать, а приберечь на потом.
– А вы откуда? – поинтересовалась Мэн Юэлян.
– Я родом отсюда и происхожу из семьи Ши – Ши Фэнми.
– Из той самой семьи Ши, что владеет пекарней? – оживилась девушка. – Моя мама обожала ваши булочки! Жаль, что больше их не попробует… А ты откуда?
– С востока, – помедлил с ответом Вэнь Шаньяо, изобразив печаль. – Я жил с дедом, так что не знаю ни мать, ни отца. Он дал мне свой фамильный знак Ян и назвал Сяо.
– Значит, и тебе возвращаться некуда?
Вэнь Шаньяо кивнул, наконец-то доев никуман и спросив:
– Ну что, пойдем? Иначе так только ночью до Байсу Лу доберемся.
Поднявшись, они втроем не торопясь зашагали дальше, останавливаясь через каждую пару сотен ступеней, чтобы немного отдохнуть. Мимо них, так и не сумев добраться до вершины и сдавшись, проходили недовольные юноши и девушки, проклиная гору и эти бесконечные ступени.
– Говорят, в Байсу Лу сегодня прибыли люди из Ганшаня, – мимолетно заметила Мэн Юэлян.
– Мы их даже видели.
– И едва выжили… – негромко добавил Вэнь Шаньяо.
– Скорее бы посмотреть на них, – с придыханием произнесла девушка. – Слышала, им нет равных среди школ и кланов в искусстве меча, за что их прозвали волками севера!
– Верно, они каждые десять лет на соревнованиях выигрывают! – поддакнул Ши Фэнми. – Их учение Чицзюсин не менялось с самого основания клана, благодаря чему даже с малыми духовными силами они могут стать выдающимися мечниками.
Вэнь Шаньяо с неохотой согласился. Люди клана Ганшань действительно имели низкий уровень духовной энергии, но благодаря своему учению способны были умертвить несколько противников одной лишь веткой. Немало в прошлых жизнях верный пес Ян Сяо из Ганшаня потрепал ему нервов. Ладно бы он только гавкал, так еще и кусался больно. И откуда такая преданность? Ян Сяо ему жизнь не спасал, скорее уж наоборот.
– Смотрите, почти дошли! – воскликнула Мэн Юэлян, указав на резную арку.
Перед аркой их ждал еще один заклинатель, с заметным удивлением осмотрев запыхавшегося Ши Фэнми, который с довольным видом взглянул на преодоленные им ступени.
Записав их имена, заклинатель произнес:
– Чтобы попасть в клан, вы должны пройти всего одну проверку: заставьте цветок полностью раскрыться.
Он указал им на свободное пространство за аркой, заставленное в несколько рядов низкими столиками. На каждом стояло блюдце с водой, на которой плавал небольшой лист с закрытым бутоном кувшинки. Вэнь Шаньяо вмиг узнал этот сорт – Нежное Дыхание. Это был далеко не обычный цветок, готовый раскрыться при помощи солнца и воды; питанием для него служила духовная энергия. Произрастая в месте с ее концентрацией, он обильно цвел, а погибая, отдавал всю накопленную энергию обратно, и так раз за разом. Так что кувшинка тут же почувствует, есть ли в человеке духовная энергия, и, если ее много, вмиг раскроется, но если капля – расправит несколько лепестков. В этом и крылась вся хитрость – Байсу Лу нужны достойные адепты, чье ядро можно сформировать меньше чем за год.
Вэнь Шаньяо занял один из свободных столиков. Ши Фэнми и Мэн Юэлян расселись по обе стороны от него, напряженно вглядываясь в кувшинку и всем своим видом показывая, что будут сидеть тут до последнего. Вэнь Шаньяо же оглядел присутствующих: всего столов было чуть больше тридцати, но занято оказалось меньше половины. Вдоль них, проверяя, чтобы никто не жульничал, ходили заклинатели в белых одеждах с огненными рукавами и подолами. Среди них Вэнь Шаньяо с упавшим сердцем заметил старшего мастера Лу, что стоял на небольшом уступе, глядя на присутствующих с высоты своего роста. Заметив Вэнь Шаньяо, он едва заметно улыбнулся ему уголками губ с небольшой родинкой под нижней и вновь стал серьезным. Он был лицом Байсу Лу, одним из знаменитых заклинателей этого времени, а также наставником Ян Сяо в прошлых жизнях.
Взгляд Вэнь Шаньяо замер на висевшем на поясе Лу Сицина мече, выкованном из клыка ужасной твари, когда-то водившейся в пещере под озером. Хотя заклинатели в кланах и получают мечи, многие потом отказываются от них, собственноручно создавая новые, которые после смерти хозяина пополнят коллекцию клана.
Меч Лу Сицина имел имя Байтянь[20], а также у него был брат-близнец – Шэнье[21], принадлежащий младшему мастеру Лу.
Вэнь Шаньяо взглянул на цветы Ши Фэнми и Мэн Юэлян. У первого медленно отгибались листочки, но все лицо юноши покраснело от натуги, а пот вновь промочил воротник. У второй же дело шло бодрее, но запас духовной энергии у девушки был невелик, и она уже выдыхалась. Если так пойдет и дальше, кувшинка вновь закроется.
По крайней мере, в них был потенциал, что весьма удивило Вэнь Шаньяо. Он даже не ждал, что они смогут раскрыть первые листы, но спустя четверть часа оба уже наполовину справились с задачей, хотя и были на последнем издыхании. Да, у них действительно есть потенциал, вот только навряд ли школы примут их как достойных: Ши Фэнми засмеют за его лишний вес, а ребенка без поддержки семьи либо и вовсе не примут, либо заставят выполнять самую унизительную работу. Жалко, но ничего не поделаешь.
За час из присутствующих только один смог полностью раскрыть кувшинку. Лу Сицин лично проводил его, вновь вернувшись и бросив задумчивый взгляд на Вэнь Шаньяо, чей бутон до сих пор не раскрылся. Много кто ушел, так и не сумев себя показать, другие же упорно сидели.
– Пожалуйста, ну пожалуйста… – шептал Ши Фэнми. Его руки уже дрожали от напряжения, а на виске вздулась вена. – Раскройся же… я… я обещаю, что стану хорошим заклинателем!.. Сброшу вес, перестану есть булочки…
Какое жалкое зрелище…
Цветок Ши Фэнми качнулся, и листья начали медленно закрываться в бутон. Увидев это, юноша всхлипнул и прошептал:
– Бездна, хотя бы ты мне помоги!
Вэнь Шаньяо застыл, ощутив легкое головокружение и вкус крови на языке.
Бездна, она же Колыбель, – место, откуда когда-то вышли первые люди и демоны и где заперт Хаос после войны с Цзинь Хуэем. Раз в несколько сотен лет Бездна избирает демона, который должен будет повести за собой остальных и освободить Хаоса. Люди прозвали его Королем Бездны.
Словно в тумане, Вэнь Шаньяо незаметно коснулся Ши Фэнми, и его кувшинка вмиг расцвела. От неожиданности юноша застыл, сморгнув проступившие слезы, но все же заплакал, старательно утирая глаза и нос. Покачиваясь, он поспешил подняться, бросив счастливый взгляд на Вэнь Шаньяо и заметно оживившуюся Мэн Юэлян, и поспешил к заклинателям.
