– Я сделаю все, что смогу, – раздраженно отозвался он. – Моя совесть останется чиста.
Я внимательно посмотрела на друга. Он боится. Думает, что сможет скрыть это за высокопарными фразочками.
– Хочешь сбежать в Пустошь? – вдруг вырвалось у меня, и Трой оглядел меня как безумную.
– Неужели ты так и не поменяла своего мнения о Советах? Тебе…
– Не говори мне про амнистию! – взорвалась я и вскочила на ноги. – Я за это дорого плачу!
– Разговорами о благе в Городах? О том, что пора остановить кровавые бойни? Вот уж кошмар! А чем ты платишь в Пустоши? Здоровьем и жизнью!
– Но я там жила и стою́ целая и невредимая…
– У тебя седые волосы, Лис, – тихо произнес он и посмотрел на них с таким страдающим выражением, что мне стало не по себе. Я совсем о них забыла. Трой протянул руку и аккуратно дотронулся до прядей. О чем он думал в этот момент, я могла только догадываться, но ощущение жалости, исходившее от него, действовало мне на нервы.
– Послушай, Трой, – уже спокойно произнесла я, – не хочу спорить с тобой о жизни в Городах и рейтах. Сейчас мы не сможем друг друга понять. Может, однажды… Но мне нужна твоя помощь.
– Что угодно, – ответил он как в трансе, и мне пришлось схватить его за руку и заставить посмотреть мне в глаза:
– Мне нужно попасть в кабинет первого советника, – четко проговорила я, стараясь не обращать внимания на расползающееся внутри чувство вины. Ведь я снова втягиваю других в опасное дело.
Трой засмеялся:
– Ну конечно!
– Я не шучу. Мне нужен его компьютер.
– А ты не забыла, что говоришь с охотником? Не хочу даже слышать. Что бы ты ни придумала – это бредовая затея. Брось ее.
– Я не могу! От этого зависят жизни людей!
– В том числе и твоя.
– Вот и помоги мне. Я все равно это сделаю, но с тобой у меня больше шансов. Тебе не нужно участвовать напрямую, никто тебя не станет подозревать…
– Лиса, забудь об этом! – он яростно закачал головой. – Нет!
– Хорошо, – отступила я. – Буду действовать самостоятельно.
– Тебя заметят.
– Во время Собрания почти вся охрана будет у Круглой залы.
– Дверь под компьютерной защитой.
– У меня есть кодовый ключ.
– А если он не подойдет? А если охрана все-таки будет? Лиса, это сумасшествие!
– Знаю. Но у меня правда нет выбора. Я уже не могу повернуть назад.
Лицо Троя исказила гримаса. Он немного помолчал, а потом выдавил:
– Ничего без меня не предпринимай, поняла? – Я резко вздохнула. – И тебе придется рассказать мне поподробнее о том, что и зачем ты собралась там делать. Собрание через два дня, я сообщу тебе о своем плане к этому времени.
– Спасибо, Трой!
Он позволил себя обнять, но потом отстранился и направился к выходу.
– Мне нельзя задерживаться, – сказал он, обернувшись, – жди ша и Сэм, они вот-вот подойдут.
– Спасибо! – прошептала я, но не была уверена, что он услышал. – Спасибо, Трой!
***
Когда дверь снова открылась, я едва не упала в обморок. В проеме стояла Сэм. Она вытянулась еще на целую голову, ее роскошные золотистые локоны красиво лежали на плечах, а взгляд стал строгим и… слишком взрослым. Моя маленькая Сэм никогда так не смотрела.
Она подошла ко мне без слов, замерла на секунду. Она пахла домом. Запах, который никогда не описать. Мы как завороженные разглядывали друг друга и даже не шевелились. Какая она красивая! Я неловко дернула рукой, не знаю, что так сковывало мои движения, но не успела обнять ее. Сэм сделала это первой. Мое тело дрожало, слезы текли сами собой, но я старалась не всхлипывать. Только потом я поняла, что плечи Саманты тоже беззвучно трясутся. Краем глаза я заметила какое-то движение и с трудом оторвала взгляд от макушки сестры. Рядом с нами остановился незнакомый мне юноша. Высокий, худой, светловолосый. Он неуверенно улыбнулся мне, но я ответила лишь вопросительным взглядом. Потом я медленно опустила глаза вниз. Перед юношей стояла коляска, в которой под несколькими слоями шерстяных одеял сидела ша. Она как будто вся съежилась и уменьшилась в размерах, ее лицо вытянулось, кожа на щеках обвисла, лоб и шею покрывали глубокие морщины. Я надеялась, что сумела скрыть свое потрясение. Не думала, что няня может так измениться. Саманта выпустила меня из объятий, и я опустилась на колени подле ша. Она протянула ко мне руки – маленькие, хрупкие, все в коричневых пятнышках и змейках вздувшихся вен – и улыбнулась. Ее глаза заблестели, и в этот момент она снова напомнила себя прежнюю.
– Девочка моя, – прошептала ша и погладила меня по щеке. Я схватила ее ладонь, но не смогла ничего произнести. – Я вижу, что смогла удивить тебя, – она ухмыльнулась, – но думаю, что Сэм поразила тебя не меньше.
Я повернула голову в сторону сестры. Она тепло улыбнулась и подошла поближе к юноше. Я окинула их понимающим взглядом и снова посмотрела на ша.
– Да, вы изменились, – выдавила я.
– Как и ты, дорогая, – я думала, что сейчас она скажет про мою нездоровую худобу или седые локоны, но ша произнесла: – Такая взрослая, такая красавица!
Мне с трудом верилось этим словам, но лицо няни излучало искренность.
– Я так скучала по вам! – промямлила я и одной рукой крепче ухватилась за ша, а другую протянула Сэм. Сестра опустилась рядом:
– Мы тоже, Лис, – произнесла она, – наконец-то ты снова дома!
Это был солнечный день, ни одна тучка не омрачала небо, и хотя в воздухе уже пахло зимой, а по утрам землю покрывал белый иней, погода оставалась довольно теплой. Я и не знала, что нам позволят выйти, думала, что все время нашей встречи мы проведем взаперти, но на этот раз Дарио оказался очень щедр. Интересно, что он попросит потом взамен?
Мы гуляли по парку. Среди Объединений он считался одним из самых больших островов зелени, который создал Город. Здесь было тихо и уютно, под ногами шуршали последние бурые листья, в воздухе витали запахи сырости, словно от водоема, ветра, сладких духов Сэм и неуловимого аромата самого Города.
Ворон и еще двое стражников шли на некотором расстоянии от нас и не мешали разговору. Мы вспоминали детство: как сбегали сюда от ша, а потом боялись, что нас заберут в ОБ; как ходили сюда на праздничные ярмарки (не такие, как устроили бы Тени, но все-таки) и как впервые познакомились здесь с Троем. Сэм вела меня под руку, и когда воспоминаниям пришел конец, стала воодушевленно рассказывать о своей учебе. Ша, коляску которой я везла сама, иногда вставляла свои комментарии, после которых Сэм вскипала от возмущения и отрицала каждое слово няни. Юноша, которого звали Кертом, тоже шел с нами. Он оказался близким другом сестры и помогал ей ухаживать за ша. По своей привычке я отнеслась к нему с недоверием и засы́пала вопросами о семье и учебе, пока Сэм не оборвала меня. Керт нисколько не смутился, и я задала ему еще один вопрос:
– Ты ведь понимаешь, что сестра Саманты – изгнанница?
– Да, я давно знаю об этом, – невозмутимо ответил он. – И, к слову, в моей семье тоже есть человек, получивший метку. Мой брат, его звали Бэн.
Я остановилась как вкопанная, и юноша усмехнулся:
– Да, ты, наверное, никогда не сможешь забыть его, правда? Когда мы познакомились с Сэм, я не знал, что он прятался именно в вашем доме. К нам бы он не пошел, в первую очередь стражники стали бы искать его у семьи. И я давно хотел поблагодарить тебя за то, что ты позволила ему войти.
– Жаль, что это не помогло, – сдавленно ответила я.
– И все-таки ты рискнула… И, конечно, Сэм, – он улыбнулся и с нежностью посмотрел на мою сестру.
Я поразилась глубине чувства, которое увидела в его глазах. И испугалась. Позволят ли им стать парой? Две семьи, отмеченные позором метки. Слава моих родителей-охотников может им не помочь. И в этот момент я вдруг остро ощутила разницу между жизнью в пределах стен и за ней. Последние недели, что я жила в Городе – теплом, полном еды, одежды и лекарств, защищенном от зверей и буранов Пустоши, – сильно повлияли на меня. Я часто стала ловить себя на мысли – почему мы так ненавидим Города, почему мы так рвемся разрушить то, что дарит покой и безопасность? Вот и сейчас мы гуляли по парку, беспечно болтали и смеялись, а темный лес, море и война казались далекими и ненастоящими. Зачем рваться туда, где приходится выживать? И Сэм дала мне ответ – в рейтах мы можем сами решать свою судьбу и отвечать за эти решения. Иногда жестоко, но зная, что мы сделали это сами. Я впервые по-настоящему задумалась, насколько это важно.
