И в тот момент, когда девочка почти добралась до самой верхушки стены, во двор вышла бабушка.

– София, что ты делаешь? Ты же упадешь! – закричала она и схватилась за голову.

София вздрогнула, потеряла равновесие, и вся импро-визированная конструкция под ее ногами с грохотом развалилась. За стеной раздался пронзительный собачий лай. Хоть Никиас и успел придержать сестру в полете, но та все равно свалилась на землю. На ее коленке красовалась свежая ссадина.

– Ну вот, – бабушка всплеснула руками, – не успели приехать, а уже коленка ободрана.

– Бабуля, мне ни чуточки не больно, – София пыталась успокоить Агату, – смотри, даже не заметно ничего. А что там за собака гавкала?

– Олимп-то? – бабушка внимательно рассматривала детей через очки. – Пес нашего соседа Зевса. Вы лучше не дразните его.

– Зевс, Олимп… – Никиас почесал затылок. – Что за имена такие странные?

– Имена как имена, – пожала плечами бабушка, – вашу маму тоже зовут Талия – в честь греческой богини.

– Да, но только ей это имя не очень-то и нравится, – встряла София, – так мама говорит.

– Не знаю, – возразила Агата, – как по мне, так очень хорошее имя. И звучит красиво, как песня: Та-ли-я.

Узнать тайну появления соседской собаки над забором так и не удалось. Сооружать еще раз неустойчивую конструкцию детвора не решилась. Бабушка хоть и добрая, но строгая. На кон поставлено многое: вдруг гулять не отпустит, или маме все расскажет – та еще «радость».

– Ладно, – сказала бабушка, внимательно рассмотрев Софию, – ссадина и вправду небольшая. Будь аккуратна! А сейчас идите на море, пока солнце жарит не так сильно, но чтобы к обеду вернулись.

– Ура! На море! – в один голос крикнули брат и сестра и тут же забыли о летающем псе и его неразгаданном секрете.

Дорожки Линдоса постепенно наполнялись местными жителями, спешащими по своим делам, любознательными туристами и праздными отдыхающими. Кафетерии раскрыли зонтики на летних верандах в ожидании гостей, повсюду витал запах кофе. Продавцы сувениров разложили товары на столиках. Чудесный поселок жил своей особенной неспешной сказочной жизнью.

Древняя крепость, Акрополь, возвышалась на горе, освещаемая лучами утреннего солнца: они падали сквозь бойницы, заглядывая в темные окна. У подножия старой башни маленькие белые домики с красными черепичными крышами карабкались по склону, тесно прижимаясь друг к другу. Это тебе не Афины с широкими улицами и проспектами. Тут соседи едва разойдутся при встрече, а на машине и вовсе не проехать. Да и нет здесь машин: велосипеды да ослики – вот настоящее средство передвижения. Извилистые улочки петляли, поднимались наверх, открывая захватывающий вид на море и поселок.

Дом бабушки Агаты располагался как нельзя удачно: к морю вниз по тропинке минут десять пешком, да и до крепости рукой подать – только в гору немного забраться и ты на месте. Немудрено, что бабушка спокойно отпускала ребят гулять: София и Никиас знали каждый закоулочек, даже заблудиться негде.

Дети вышли из ворот на маленькую улочку перед домом. Широко цветущая бугенвиллея роняла тень на бусчатую мостовую, скрывая полуденную жару.

– Ну, и куда мы отправимся? – София деловито воткнула руки в бока.

Никиас пожал плечами и, приподняв шляпу, почесал затылок. Но так ничего не придумал.

– Тогда бежим сначала купаться, а потом в крепость. Надо проверить, не заделал ли кто-нибудь наш тайный лаз.

– Да, да! – Никиас поднял указательный палец. – Я тоже хотел это предложить!

– Тогда наперегонки! – София не дала брату опомниться и, соскочив с места, помчалась по улице. – Кто последний, тот Медуза Горгона! – ее косичка скрылась за поворотом.

– Ну, малышка, подожди! – Никиас, который не ожидал такой прыти от сестры (и точно знал, что она его не услышит), ринулся догонять ее.

На берегу близнецы скинули одежду и, протопав к самой кромке песка, с наслаждением бухнулись в прозрачно-голубые волны. Вода в море еще не прогрелась и бодрила прохладой. Но только в первую минуту, а потом даже вылезать не хотелось.

Никиас бултыхался и барахтался, как дельфин, поднимая тучу искристых брызг. София представляла себя крокодилом – упершись ногами и руками в мягкое морское дно оставила только голову над водой и пристальным взглядом осматривала пляж, выискивая на берегу зазевавшегося оленя, или, на крайний случай, отставшую от стада козу.

Вдоволь накупавшись, дети отправились к крепости. По дороге София то и дело останавливалась, выискивая под ногами сокровища: камушки в виде грибочка, сердечка или бутылочки, даже голову волка разглядела. Она поднимала их, бережно отряхивала от пыли и складывала в карманы платья, чтобы потом добавить в коллекцию. Нетерпеливому Никиасу приходилось все время поторапливать сестру, уж так ему хотелось побыстрее подняться к крепости, к их потайному лазу.

Время тянулось, как резинка, сандалии были полны рожной пыли – взбираться по холму в такую жару только для самых отчаянных, но этого было не занимать.

Там, где-то в кустах можжевельника, бурно растущего на склоне, прямо у самой башенной стены, София только по понятным ей приметам рассмотрела пышущий зеленью куст.

– Вот здесь! – она обернулась и шепотом позвала Никиаса, как будто кто-то мог ее услышать.

Стирая подошвы, тот преодолел последние футы и подошел к знакомому кусту.

– Смотри-ка как подрос! – Никиас улыбнулся старому знакомому.

– Кто? – не поняла София. – Лаз?

– Да нет же, куст! Можжевельник, – пояснил он.

– Аааа, – София хлопнула себя по лбу.

Присев на корточки, близнецы осторожно, с замиранием сердца, раздвинули колючие ветки руками. Перед ними открылась зияющая чернотой дыра – их секретная дорога. Сколько раз они пробирались по ней в крепость! Нет, конечно, можно было подняться и по ступенькам, как все остальные жители и туристы. Но разве это было бы интересно? Их тайна, их обожаемый секрет – вот что на самом деле интересно!

– Фух! – Никиас с облегчением выдохнул.

За прошедший год тайный лаз никто не обнаружил и не замуровал, а, значит, в Акрополь можно было, как и раньше пробираться в любое время.