Эмберскейл издал нечленораздельный рык, который скорее смахивал на возмущение, чем на согласие. Но уточнить я не успела. Снаружи раздался тревожный возглас, а следом – вскрик боли. Заржали лошади. Карета дрогнула, и внезапно сорвалась с места, пустившись в дикий карьер – видимо, упряжка понесла.

Я подавила первый порыв – высунуться в окошко посмотреть – и забилась поглубже в угол, вцепившись обеими руками в обшивку и зажав между колен ценную котомку. Склянки до боли впились в кожу, но лучше так, чем они побьются, летая по карете.

Похоже, на нас напали. И судя по воплям снаружи, кто-то сильный и умелый.

Со стороны козел не доносилось ни звука, и я не на шутку перепугалась.

– Кто-то управляет этой штукой? – проклацала зубами, чуть не прикусив язык. Трясло нещадно.

В отличие от меня, генерал смело высунулся из-за шторки, обозрел происходящее и злобно выругался.

– Гир, проверь кучера. Я на крышу, – буркнул генерал и полез в окно.

Блейзион извернулся с кошачьей ловкостью, отомкнул окошко, которое я сразу и не заметила, отделявшее карету от козел, и сунул в него голову.

Вздохнул и полез дальше, крикнув:

– Нет кучера! Я займусь!

Эмберскейл выругался еще витиеватее – я уже не успевала запоминать и только жалела что записной книжки под рукой нет, очень уж красиво у него выходило, – и рывком распахнул дверцу кареты.

Чтобы тут же захлопнуть ее обратно.

– Вы же собирались на крышу! – возмутилась я его коварством.

– Передумал, – процедил дракон, дождался пока сапоги друга протиснутся в окошко и выглянул следом. – Гир, это они.

– Понятно, что не разбойники, – весело отозвался Блейзион. Голос его звучал натужно – похоже, принять бразды правления каретой оказалось не так-то просто. – Ты правишь, я отбиваюсь?

– У меня есть план получше. Мы прыгаем и прячемся, ты уводишь их подальше.

– Сил на щит хватит?

– Пару минут продержу.

– Ну давай. На повороте!

Похоже, Блейзион еще и место указал, где именно нам предстоит катапультироваться, потому что генерал вернулся с очень деловым и сосредоточенным видом.

– Минуточку! – подняла я руку, видя что он явно собирается хватать меня в охапку, невзирая на сопротивление, и героически сигать.

Стянула полушубок, завернула в него котомку и обхватила обеими руками, как младенца.

– Вот теперь спасайте, – разрешила генералу действовать.

Он хмыкнул, пнул дверцу так, что она чуть не отвалилась и закачалась в такт бешеной тряске кареты.

Меня снова притиснули к твёрдому мощному телу. Никакая одежда не могла скрыть жар, исходивший от Эмберскейла, и меня чрезвычайно заинтересовал этот феномен. Если бы не обстоятельства, я бы ему и лоб пощупала, чтобы проверить насколько у него повышена температура.

Интересно, он разогрелся от стресса или всегда такой? Помню, в избушке от него не пыхало. Наоборот, ледяной был, еле отогрела.

Не вовремя полезли в голову воспоминания, как я, пользуясь служебным положением, беззастенчиво на мужчину пялилась. Зато отвлеклась от происходящего и заверещать не успела, когда дракон на всем ходу сиганул в ближайший сугроб.

Приземлились мы мягко, я сверху, склянки жалобно звякнули, но вроде выдержали. Недаром я каждую в ткань оборачивала и одеждой перекладывала.

Рот мне тут же зажала жесткая ладонь. На случай, если я запоздало испугаюсь и заору от полноты чувств? У меня вообще голос пропал от ужаса – прямо над нами зависли две шаровые молнии.

Самые настоящие!

Когда-то, в прежнем мире, когда я была еще ребенком, в окно бабушкиного дома залетела одна. Крошечная, но мы все перепугались насмерть. Замерли как статуи и дышать перестали. Она покружилась, подлетела к телевизору, к счастью, он работал, и как жахнет!

Пришлось новый доставать, а они тогда на каждом углу не продавались. Почти полгода в очереди стояли…

Но страх перед непостижимыми силами природы до сих пор остался.

Или же это снова отголоски памяти тела?

Только молния из моих воспоминаний светилась не золотом, как эти иномирные пришельцы, а ослепительно-белым. Два неспешно летевших над нами шара сияли как купола собора на солнце. Теплом, как крошечные солнышки.

Подойди ближе и тебя спалит дотла.

Меня передернуло.

Ладонь на моем лице чуть подвинулась.

Эмберскейл выждал еще с минуту, пока орбисы окончательно не скрылись за поворотом вслед за каретой, и лишь тогда шепнул извиняющимся тоном:

– Не придушил? Извини, думал ты орать будешь. А щит блокирует только энергию, а не звуки.

Только сейчас я заметила, что воздух над нами дрожит и переливается, как над асфальтом в жаркий день. Секунда – и радужное видение пропало, будто пузырь лопнул.

Генерал досадливо прицокнул языком:

– Думал, хоть пару минут продержится.

Он поднялся, легко поставив меня на ноги, будто я ничего не весила. Я не слишком отъелась на деревенских харчах, но довольно-таки округлилась на положенных девице участках, а подобная легкость… подкупала. Заставляла вспомнить романы в мягкой обложке и их героев, галантных и обходительных.

Эмберскейл тем временем отряхнул мне спину от снега, особое внимание уделив моей, скажем так, середине, развернул полушубок, отделив от котомки, и накинул мне на плечи. Котомку сунул в руки следом.

– Держись за мной! – отрывисто приказал он, настороженно поглядывая по сторонам. – Они редко атакуют по одному.

И прежде чем я окончательно растаяла от его заботы, наподдал по мягкому месту для ускорения.

Мы побрели по наезженной колее, разбитой отпечатками копыт, в обратную сторону. Я немного тревожилась за Блейзиона – веселый приятель дракона раздражал, но в то же время подкупал своей жизнерадостностью. Жаль будет, если его сожрут орбисы.

Или что они обычно делают? Поджаривают? А потом?

– Почему на нас напали? – спросила я вслух.

– Потому же, почему мы по пути сюда отбили три атаки, – мрачно отозвался генерал.

Он шагал размашисто, продавливая глубокие следы, словно и правда дракон с соответствующим весом. Я скакала следом, стараясь попадать в выемки, оставленные его сапогами, и разглядывала широкую спину.

Ничего такого, с чисто научной точки зрения.

Что делает дракона – драконом? Пока что я разительных отличий от человека обыкновенного не заметила. Пузырь защиты не в счет. Мало ли что померещится с перепугу.

– Думаешь, мы просто так с отрядом поехали? – продолжал тем временем Эмберскейл. – Это в драконьей шкуре можно отбиться, и то если они не наваливаются скопом. А с земли, да на двух ногах – только магией, причем совместными усилиями.

– Получается, все в отряде тоже драконы? – опешила я. Но шагу не сбавила.

– Главное, не проси их показать. Можешь быть неприятно удивлена последствиями.

– Мне кажется или вы попытались пошутить? – съязвила я в ответ.

Дракон хмыкнул, но развивать пошлую мысль не стал. Вместо этого очень серьезно пояснил:

– Мы не можем надолго принимать драконью форму. Да, с ней приходит могущество, сила, и неизмеримые запасы магии, но за все нужно расплачиваться. Долго удерживать ипостась невозможно – поток силы начинает выжигать тебя изнутри. Максимум полдня, как раз хватало чтобы облететь патрулируемый участок…

Эмберскейл тоскливо вздохнул и, спохватившись, добавил:

– Ты только не рассказывай об этом направо-налево. Считай, уже заступила на должность, а Немью говорит у вас, целителей, свой кодекс чести есть. О пациентах не болтать и все такое. Не знаю, насколько деревенскую знахарку можно приравнять к целителям…

– Не буду, – прервала я его, а то он меня оскорбит окончательно и уничтожит напрочь зарождающуюся симпатию.

Все-таки чтобы эффективно лечить, неплохо бы желать пациенту выздоровления, а не мучительной смерти.

– Вот и отлично, – кивнул сам себе генерал. – Никаких особых способностей у драконов нет, мы просто более восприимчивы к магии, вот и все.