Я не собиралась облегчать его страдания. Пусть теперь терзается в сомнениях. Отвернулась и коварно улыбнулась.

Нужно собираться на занятие, на которое я опаздывала. Все-таки я адептка, пусть и ненадолго.

— Мы всегда можем наверстать пробелы в моей памяти, — прошептал Саймон мне на ухо.

Я вздрогнула от неожиданности. Как он так быстро и бесшумно оказался рядом?

— Тебе очень идет моя рубашка, — мужчина обхватил рукой мою талию и прижал спиной к себе. — И пахнешь ты замечательно, — слегка касаясь губами мочки моего уха, сказал он.

— Ты это вчера уже говорил, — недовольно пробурчала, маскируя смущение.

— Я напомню и повторю не только слова.

— Вообще-то мы на занятия опаздываем!

— Они могут подождать, — продолжал шептать он.

Саймон нежно захватил губами мочку моего уха, и я невольно вскрикнула. И почему я так реагирую на такую простую нежность? Как же чертовски это приятно!

В дверь постучали, и, не дожидаясь моего разрешения войти, она отворилась. На пороге стоял Войтин, а позади него маячили адептки, одну из которых я узнала. Это была Кайрана.

Саймон неохотно отпустил меня.

— Да ладно! — вырвалось у декана. — Все спешим на занятия, опаздывать нехорошо! — повернувшись к ошарашенным адепткам, сказал он и зашел в комнату, закрыв за собой дверь. — Саймон, ты издеваешься? — устало спросил он у друга, ни капельки не стесняясь того, что он почти голый.

Вид у Войтина был слегка помятый, видимо, именно он составил компанию моему жениху вчера ночью.

— Что ты здесь делаешь? — спросил Саймон, недовольно уставившись на ректора.

— Ты забыл, что я декан академии, в который ты работаешь? — фыркнул тот. — Ко мне поступил сигнал, что у адептки в комнате слышен мужской голос. Я должен был отреагировать.

— Отреагировал? Теперь уходи.

— Ты вчера перебрал с драконьей мятой. Давай, бери себя в руки и топай на пары. Ты вообще-то преподаватель, — напомнил Войтин, тяжело вздыхая и качая головой. — И тебе на пары нужно, — мягко обратился он ко мне.

Я кивнула и скрылась в ванной комнате, прихватив с собой форму. Когда вышла — моя комната оказалась пуста. Грустно улыбнулась. Саймон смотрелся в ней очень даже неплохо.

***

Я чудом успела на первую пару, конечно же, оставшись без завтрака. Это было зельеварение.

— Что, бурные ночи мешают учебе? — хмыкнул Кинсит, когда я плюхнулась на стул рядом с ним.

— А в этой академии сплетни расходятся быстро.

— Еще бы! Здесь это главное веселье. Тем более адепткам не каждый день приходится видеть своего любимого профессора голым, — засмеялся парень.

— Он был не голый, — возмутилась я.

— Жаль, что это не на мужской половине произошло. Я хотел бы посмотреть на тебя не совсем одетую, — игнорируя мою реплику, продолжил адепт.

— И я не против, — засмеялся другой с соседнего стола.

Я покраснела и недовольно поджала губы. Вот надо же! Еще и недели не проучилась в академии, а уже такая популярная!

— Ты горячая штучка, теперь понятно, как тебе удалось так быстро охмурить нашего заядлого холостяка, — не удержался от комментария еще один адепт.

— Так и скажи, что тебе просто завидно, — кинул ему Кинсит.

— Так нам всем завидно, — не стал скрывать тот. — Теперь вот будем фантазировать о том, что не удалось увидеть.

— Она, вообще-то, его невеста. Нужно же как-то им видеться, — аргументировал Кинсит.

Он меня защищает? Приятно.

В аудиторию вошел профессор Дартли, и все замолчали. Началось практическое занятие, которое мне казалось цирком с иллюзионистами. Адепты демонстрировали хлопки, вспышки, подобие бенгальских огней, и все это с помощью соединения различных компонентов зелий. Кого-то Дартли хвалил, кому-то делал замечания. И все эти действия сопровождались комментариями моего соседа по парте в духе:

— Мало добавил травы.

— Цветок шайры не высушен до конца.

— Неправильная пропорция.

— Не на том расстоянии всыпает порошок.

— Откуда ты знаешь все детали, если эти темы даже не проходились? — шепотом спросила я. Не могли они столько изучить за прошедшую неделю, которую меня здесь еще не было.

— Мой дядя зельевар, — признался Кинсит.

— Так ты не летал ни на какую гору! Все у него взял? И чешуйку не мог взять?! — возмутилась я.

— Нет. Я все добывал сам, — фыркнул он.— Если он зельевар, это не значит, что я должен просить у него ингредиенты. И он бы не дал! Слишком правильный.

— Но в случае острой нужды мы можем наведаться к нему в кабинет?

— Возможно, но это рискованно и далеко. Это как крайний случай.

И вот настала наша очередь.

— Прошу сюда, — ехидно улыбаясь, сказал преподаватель, наверняка предвкушая нас провал. Однако мы его удивили.

Мы с Кинситом подошли к большому демонстрационному столу, который имел несколько уровней защиты. Они срабатывали, если зелье было опасным для окружающих или оказывалось сделано неправильно.

Кинсит, как он успел объяснить мне, пока отдувались наши одногруппники, уже успел соединить вчера те компоненты, которые можно было соединить без вступления в реакцию, чтобы на занятии не тратить время. Теперь нужно только добавить к ним несколько оставшихся. Конечно же, делать это напарник мне не доверил, я просто стояла рядом.

Парень с медицинской точностью добавлял необходимые составляющие. Он даже на часы смотрел, прежде чем положить следующий ингредиент. Судя по его улыбке, получилось все как надо. То, что вышло, нарушало все законы физики и химии вместе взятые. У нас получился огненный шар с крупицами льда внутри. Чем-то наше творение напоминало сувенирные шарики, которые переворачиваешь, и идет снег. Только в нашем горел огонь Я стояла рядом и чувствовала от него тепло.

— Хорошая работа, — признал профессор. — В вас я не сомневался, Кинсит. А теперь уничтожьте шар без опасных последствий для окружающих, — улыбнулся Дартли. — И пусть это сделает ваша напарница.

Я с ужасом посмотрела на одногруппника. Понятия не имела, как это сделать.

— Мы ведь не проходили соединения противоположных по своей сути стихий. Это задание взято из программы старших курсов, — заметил Кинсит. — И…

— И вы его выполнили, — продолжил за него профессор. — А первое правило зельеварения гласит: «Не начинай делать зелье, которое не знаешь, как уничтожить».

У вас было парное домашнее задание, значит, вы вместе готовились к его изготовлению и изучили все нюансы. Не так ли? — спокойно спросил он.

Вот за это я ненавидела учиться в школе и радовалась, когда закончила институт! За принципиальность некоторых преподавателей! Вот что за гад такой? Ведь все выполнили, а он придирается!

— Сядьте на свое место.

— Нет. Я останусь рядом, — сказал Кинсит тоном, не терпящим возражений. — Как вы заметили, это парная работа, и я должен подстраховать напарницу на случай, если у нее что-то не получится.

— Хорошо. Адептка Деунбрей, приступайте.

Я косо посмотрела на Кинсита. К чему приступать-то? Понятия не имела, что делать!

Профессор ехидно смотрел на меня, ожидая действий. Это провал. Хорошо хоть стол защитит от разрушений.

Краем глаза заметила, как окно в аудитории покрылось изморозью и на нем появилась надпись: «Возьми колбу с каринаитом». Что за подсказки! Как будто я знаю, что это такое! Все адепты затаили дыхание, наблюдая за происходящим. За столом позади профессора блондин, тот самый, который первый заговорил со мной, когда я пришла на практическое занятие по боевому искусству, поднял лист бумаги с надписью: «Каринаит светло-салатового цвета, стоит возле твоей правой руки».

— Берем каринаит, — громко сказала, затягивая время.

«Добавь в него пустотыр», — надпись на стекле.

«Это трава коричневая, она третья сверху, там, где травы лежат», — послание на листочке уже у другого адепта.

«Добавь щепотку, не больше», — морозный рисунок.

— Добавляем щепотку пустотыра, — серьезным голосом произнесла я.