— По пути встретишь Луи — отправляй его в мои покои, своим передай чтобы собрали лучших лекарей Изумрудного и Серебряного. Алкаирцев не брать, пусть занимаются раненными, исходя из этого необходимо созывать из других городов. Тихое тоже не трогать, там у нас и так полно забот. Празднество перенести на неопределённый срок. Слово в слово, поняла?
Медсестра даже не успела сделать поклон, как тот, кому он посвящался уже испарился.
Через несколько часов толпа голубокожих морен заполнили комнату, дабы произвести необходимые манипуляции с раной Арии, а следом поместив ту в камеру поддерживающую жизнь преподнесли неутешительные прогнозы относительно здоровья поверженной. Большего от них и не требовалось, остальная часть выздоровления так или иначе возлегла бы на плечи Аарона.
Третьи сутки не приносили никаких результатов, радовало лишь одно — состояние оставалось стабильным. Очередное с трепетом и особой заботой приготовленное по личным расчётам лекарство достаточно настоялось, превратившись в концентрат. Неприятно пахнущая смесь растений, выуженная из личного сада Аарона — лое и хое должна была обладать противовоспалительным действием и сейчас будучи разбавленной, а прежде точно вымеренной, пропорция средства наполняла организм принцессы что находилась без сознания. Взгляд Аарона теперь не метался в агонии как несколько дней назад, а его увечье на теле уже порядком затянулось оставив некрасивый шрам, как и пророчил того Луи бесшумно вошедший только что в покои Владыки.
— Как она? — вопрос являлся скорее риторическим. Луи подошёл к странной на первый взгляд и достаточно громоздкой капсуле, прозрачное стекло не позволяло дотронуться, потому мужчина лишь мысленно коснулся её, желая выразить тем самым поддержку. Чуть прищурившись, он разглядел некий замысловатый предмет, находившийся в правой расслабленной руке Арии, красивое украшение напоминало мелкие бусы.
— Я совсем не могу спать. Закрываю веки, а перед глазами она… вся в крови, — со смесью злости и невысказанной обиды как следствий непонимания, принц дерзко развернувшись подошёл вплотную к старшему брату и с вызовом смотрел в его глаза, — Аарон! Какого морского дьявола, когда я кричал тебе о том, что она умирает… ты не реагировал?!
— Ты мне сейчас претензии будешь выказывать?! В моих действиях усомнился? — желтоглазый равнодушно, но в тоже время с нотами стали в голосе вопросил.
— Мне также непросто, как и тебе, мы оба потеряли сестру. Но касаемо Арии… я тебя не понял, Ар. — чуть стушевавшись младший отступил, поумерив свой пыл.
— Я слышу её сердце, Луи. И тогда, когда ты мне кричал — оно уже перестало биться! Я не знаю что случилось, но и вернулся я только потому, что почувствовал в ней вновь жизнь! У меня был запасной вариант, но Ария Муар, как всегда, поступила… — он запнулся, подбирая слово помягче, — Причудливо. Насчёт Ливии… сам всё знаешь.
— Это отдельная тема. Ты обо всём догадывался, даже меня несколько раз сберёг от её уловок, так бы и я уже… «того». Но стоит отдать должное, с охраной замка она ловко нас провела, подделав словно от твоей руки подписанный приказ, отзывающей всю защиту, и это, я так понимаю, единственное что ты не углядел? Да, наша рыжая плутовка… — горькая улыбка тронула его лицо, — Не чувствуешь за собой вину? Ведь если бы она была посвящена в нашу историю, то у неё не сложилось подобного мнения о тебе, не возникало лютой ненависти? — вопрошающий не желал поддеть собеседника, это был скорее диалог намеревающийся заполнить образовавшуюся пустоту двоих.
Тот, кому был задан вопрос потупил взгляд в пол:
— Считай меня кем угодно после совершённого, но это моё решение и всем остаётся лишь его принять. Многого и ты не знаешь, Луи. Ей прощалось многое, но если она взялась уже даже не чужими руками, а самолично поднимать руку на близкого — это отныне не разумное существо которое имеет принципы или что-то за душой. И такое создание исполнив одно, не образумится и далее будет совершать свои деяния, если кровавый путь не будет жестоко пресечён. Что я, собственно, и сделал.
— Прости… мы все всегда думаем лишь о том, что чувствуем сами, не задумываясь о тех, кто ежедневно заботясь о нас омывает свои руки в крови, лишь бы ты спал спокойно и со своей чистою совестью ступал по земле… — разговор теперь вяз, не клеился, по щекам младшего начали серебриться слёзы. Аарон также не поднимал взор.
— Луи… сможешь всё организовать? — младший брат в ответ понуро покачал головой. Спустя продолжительное время затрагивающая воспоминания тема разговора ушла в более лояльное русло породив иной виток в общении:
— Тихое я тебе отдаю, жаль, правда, что такой отвратительной ценой… Я и раньше подумывал на этот счёт, опять же уверен, что при тебе порядок будет.
Собеседник нахмурил брови, словно возвращаясь из полёта своих мыслей и вспоминая что было сказано несколько секунд назад, не до конца веря в услышанное.
— Я? Нептун меня порази! Да не может быть… — неожиданная новость заставила вскочить и попятиться Луи назад, при этом незаметно ощупывать предметы вокруг, дабы точно убедиться, что происходящее не является сном.
Смех желтоокого разрядил до того угнетённую обстановку.
— Ну, а ты получается думаешь, что этого не достоин? Вон как ладно с армией управлялся, да и пока меня не было наладил всё: куда направить раненных, как поступать выжившим, да и жителей успокоил, слова нужные подобрал, молодец. Или то, что младшим рождён освобождает тебя от престола? Нет уж! Полно в принцах сидеть, братец! — произнёс Владыка громким басом и весело похлопал его по плечу, — Но от выражений таких избавляйся, негоже правителю так разговаривать. — братья горячо обнялись.
После восторженных эмоций на смену снова поступили ноты грусти, резкие перепады температуры и эмоционального состояния в покоях Владыки продолжились. Луи слегка замялся:
— Ария просила тебе кое-что отдать, в тот миг, когда держал её на коленях. Она нашла в себе силы и сунула листок мне в руки.
— Почему не передал сразу? — мужчина набрал в грудь больше воздуха, в надежде усмирить драконье сердце.
— Ты закрылся здесь и не впускал никого, еду не принимал. Потом уже я сам оповестил, что тебя тревожить никому не стоит. Дежурил возле двери, а как услышал щелчок, то и заглянул… — говорящий внезапно выпучил глаза, подтянул руки к груди и отрицая стал ими махать в воздухе, — Если что, то я не читал!
— Я верю тебе. Спасибо…
Глаза цвета гелиодора взглянули на автора письма, а далее на листок, но изложенному тексту не удивились. Впервые за всё время после её отбытия он широко и искренне без тени смущения улыбался. А прочитав и не найдя в себе силы чтобы сдерживаться, открыл капсулу и оставил лёгкий и непорочный поцелуй на внутренней стороне запястья девушки.
Ах! Лучше б не было той самой встречи,
Да знать тебя б не смела я!
Не позабыть искусной речи,
И как объял мои ты плечи
В последний миг прощания…
Непокорной была, таковой остаюсь,
Но в груди что-то с жаром пылает.
И ночами теперь лишь луне я молюсь,
Она тайной своей привлекает…
для А.
О содержимом Луи спрашивать не стал, ему достаточно было видеть состояние брата, что являлось красноречивее слов. Сперва тишина затягивалась, потому Аарон решил разбавить травяной запах, которым пропиталась комната, шлейфом алкоголя. Под ритмичный звук медицинских приборов двое мужчин восседая на креслах вслух предавались размышлениям.
— Спасибо что был с ней рядом, — прочистив горло высказал старший.
— Ар, она должна была умереть по всем законам суши или моря — не суть, ты же понимаешь! Как до сих пор жива — загадка!
— Теперь главное то, как и что сделать так, чтобы вывести Арию из этого состояния.
Луи снял шнурок расправляя до того всегда тугой пучок каштановых волос и принялся массировать голову копаясь в предположениях.
— А если ей не место здесь? — собеседник напрягся, — Да я не к тому! Я имею ввиду… Ну вот представь, она всю жизнь жила на суше, ела их пищу, дышала их воздухом, солнце как-никак другое, заболела — излечилась местными настойками и микстурами, а тут ей всё чуждо, точнее организму, поэтому и вытянуть не может. Среда обитания не привычная.
