Когда шли домой, я гладила маму по спине шваброй, шутила, что помою всю дорогу, и пыталась сбить ею голубей. А ещё втайне надеялась, что найду Мастера, ведь у меня в одной руке были прелестные цветы, правда, в другой была швабра…

Дома был сладчайший сон, крепление шкафов, приборка и танцы, которые доставили мне неимоверное удовольствие. Я всё-таки пожарила стейк, но он стал меньше раза в три, бывает. Я употребила его с клубникой и мёдом. Честно говоря, думала, что будет вкуснее, ну или после автобуса обоняние отшибло вновь. Это был насыщенный день, я благодарна, я люблю.

И да, как обычно, мне пора спать, но… Прямо сейчас я счастлива, начнём по порядку.

Мне спалось не так сладко, как обычно, может, это стейк так повлиял, поэтому сегодня на ужин я ограничилась парой печенек и клубничкой. А вообще, день был расчудесный. Погода меня решила побаловать и крошила снежными хлопьями. А я восхищалась, улыбалась и пыталась поцеловать каждую хлопушку, пролетавшую мимо. Позже появилось солнце и опять хлопья – бесподобно. Я любила, и природа отвечала мне любовью такой, что меня захлёстывало и начинало чаще стучать сердце.

Я мёрзла, мочила ноги, даже попробовала халву – мелочи, из которых состоит день. Сказали, что я вкусно готовлю, и это правда. У меня появилась новая клеёнка на стол, она красивая, с розовыми надписями кофеёчков, а сверху я поставила ведёрко с цветами – мило, по-девчачьи.

Днём собирала вещи, мерила платья, берцы и кайфовала от себя. Купалась, мне очень нравятся гели для душа, и я взяла тот, подаренный близким человечком на Новый год, в бутылке для мартини.

Вечером я смотрела что-то, плакала, смеялась, было очень трогательно. Какое же счастье ронять слёзы оттого, что видишь, как переживает герой, а не оттого, что боль вгрызается в тебя, норовя оторвать кусок послаще. Прочистила заодно слёзные протоки.

Перед сном сделала массаж головушки, нанесла тоник и масла, а затем у зеркала любовалась собой. Я гладила тело, благодарила, признавалась в любви к каждой клеточке. А волосы на головушке недоумённо барашком стояли с одной стороны и гладенько лежали с другой. Благодарю себя за себя. Люблю. До встречи.

Сегодня я начинаю писать раньше, хотя мне давно хочется спать, но сейчас только семь, поэтому рано, да и занята кровать. Кстати, я нахожусь где-то под Питером. Как так вышло? Хм, видимо, ты ещё плохо знаешь меня. Но не переживай, у нас будет время познакомиться ближе. А сейчас я сижу за столом в своём полюбившемся пончо и смотрю в панорамные окна от пола до потолка. Там маленький прудик, в котором раки и окуни. Метёт снег, и торчат шишковатые почки яблонь, слив и груш. Волнуются и шебуршат сосны. По телевизору идёт «Моя ужасная няня», мне нравится, много ярких цветов, лепота.

Я посетила Питер снова, жаждала этого свидания, и наконец оно случилось. В предвкушении я летела на электричке, и вот. Тот самый запах, ни с чем не сравнимый, петербуржский.

Он встретил меня пронизывающим ветром, лохматил мою головушку, а потом заливал дождём и завивал кудри. Он расцеловывал мне щёчки и забирался под одёжку, мураша. Всё было прелестно, как всегда. Я была счастлива насколько возможно, даже больше.

Метро, как же оно мне нравится, но всё же чутка пугает. Я всегда максимально аккуратно встаю на ступенечку эскалатора и еду на ней, вытянувшись в струночку, не двигаясь, держась за перила, которые имеют обыкновение уезжать вперёд, вытягивая меня помимо моей же воли. Эти жетончики, я немного теряюсь, куда что пихать и прикладывать, поэтому сегодня готова была уже всё отдать, чтоб шайтан-машина выпустила меня на волю.

Запахи метро кружат голову, волнует и восхищает шум прибывающего поезда, ветер обдувает, кружит и шалит. Люди снуют туда и сюда, их много, и они такие разные, чудесно. Я смотрела на своё отражение в стекле – удивительно. Глаза живут и сияют, оправленные в золочёные округлости, смешинки затаились в уголках рта, помада распускается аккуратным цветком по губам, а волосы, ну, как обычно, вьются, выпрямляются, лезут исследовать двери и поручни, пушатся. Люди вокруг в масках – это завораживает, столько глаз, глазок, глазищ – бездонные, пленительные, хитрые, распахнутые, со стрелками, накрашенные, с веснушками на радужке. Невозможно оторваться.

На улице свежо, очень. Люди бегут по своим делам в куртках, пальто, шапках и в длиннющих, до земли, шарфах. Столько пар, держащихся за руки, – это прекрасно и очаровательно, химия летает в воздухе, я напитываюсь ей и начинаю смотреть всё внимательней, вдруг встречу, вдруг промелькнёт, и я почувствую, но пока безуспешно, но я верю, сильно и искренне.

Дворцовая площадь встречает меня кругляшами мостовой. Я любуюсь, ей это нравится, она самолюбива, и я не прочь ей подыграть. Пора отобедать, и в какой-то неприметной столовой я беру себе индейку и брокколи. Один капустный кочешок оказался непривычно солёным, потому что зелёный, что ли… Невкусно подкрепившись, покидаю заведение, меня ждут.

Гуляя, захожу в лавочку сувениров, яйца Фаберже покоряют меня от макушки и до пят. Золотые, алые, малахитовые, васильковые с позолотой, мраморно переливающиеся и искрящиеся глазурью. Внутри них можно обнаружить наливные яблочки, выскакивающие на тонкой серебряной цепочке, щенков пуделей, кареты, дворцы, фото Николая Первого и его супруги. Посетила мармеладную бочку, там стояла тьма тьмущая бочек с мармеладом, взяла себе чутка – было вкусно и приятно очень.

Магазин Елисеевых – высоченные потолки, стеллажи с разными вкусностями: фигурки из карамели, трюфели, шоколад с ягодами, фрукты и овощи из марципана. Золотая лепнина на потолке, восковые фигуры на балкончике, машущие тебе руками, и куча игрушечных человечков, кружащихся, спускающихся и поднимающихся вдоль витрин. У меня от всего изящества и богатства предательски и сентиментально защипало глаза. Захотелось в тот же миг всё бросить и встать за прилавок или небрежно прогуливаться вдоль полок в аккуратном коричневом фартучке и шляпке, подсказывать вкусности и улыбаться.

Я ехала в электричке, смотрела на снег, бьющийся в окна, счастье наполняло меня и захлёстывало. Свидание с Питером прошло, но мне было мало, я столько не успела. Он коснулся моего лба губами и отпустил, зачем так быстро? Я уже томлюсь и ожидаю новой встречи, хочу познакомиться ближе, коснуться, упасть в объятия, слиться в самом нежном и самом чувственном. Люблю. Счастлива. Спасибо ему и всем, кто мелькнул мимо, каждой капле, упавшей на мои щёки, каждому барельефу, углу и кирпичику, за который зацепился мой взгляд. Благодарю. Моё сердце открыто и трепещет. Я жива и живу ярче и насыщенней с каждой секундой. Я буду и есть счастлива теперь и, пожалуй, чуть дальше.

Уже утро, я сижу за столом, спиной к балкону. Кстати, знаешь, где я? Нет? В Евпатории. Не удивляйся, просто принимай меня такой, какая я есть. Во дворе кричат дети, и вкусно пахнет пирогом из кухни. Я перестала писать вечером, поэтому сегодня у меня будет поздняя рефлексия.

День Победы. Раньше мне казалось, что я люблю этот праздник более других, сейчас нет. Я осознаю, что это день всемирной боли и плача. Молчу и отвожу глаза от поздравлений и парадов.

Я уезжаю в Севастополь, поэтому одеваюсь очень тепло, тыря у папы его куртку; крашу глаза блестящими любимыми тенями, расчёсываю волосы, чтобы быть ну очень прекрасной. Иду по улице, наслаждаясь – припекает солнышко. Как только лучи согревают мою кожу, я тут же раздеваюсь до маечки (брюки, разумеется, оставила при себе), северная ж дама. Ветер начинает пробирать, но я не сдаюсь. Вокруг цветут сирень, яблоки и айва – я очень часто останавливаюсь, нюхаю и любя глажу цветы.

Я так спешила на встречу, что пробежала назначенное место, потом, правда, вернулась и нашлась. Мы едем на двухколёсном звере, и да, я не про велосипед. Мотоцикл! Настоящий! Я научилась резво запрыгивать на него, по крайней мере мне так кажется, но так и не одолела застёжку от шлема. Вообще, мне казалось, что я выгляжу дерзко и классно в шлеме, но мои щёчки так не считают, предательски округляя мордашку.