После чего молниеносно приблизился к вождю, броском опрокинул его и обездвижил. Можно было бы убить одним ударом, но ему хотелось максимально впечатлить и ужаснуть зрителей, наблюдавших за схваткой.

Стальные пальцы перехватили горло аборигена. Тот страшно захрипел, глаза вылезли из орбит, изо рта потекла слюна. Скоро движения его стали слабее, тело обмякло, глаза закатились. Отбросив мёртвую тушу, Эдуард встал, спокойно отряхнулся и заметил, с каким уважением и страхом смотрели на него не только местные, но и собственные бойцы.

Подойдя к кострищу, Стужинский обернулся к пещерам:

– Выходите, или я вас всех убью!

Людоеды, вжав головы в плечи, показались из недр убежища. Скоро всё племя стояло перед чужаком.

– Я ваш новый вождь! Зовите меня Эду!

Дикари упали на колени и стали повторять:

– Эду! Эду! Эду!

Кто-то крикнул:

– Мако Эду, – что значило – великий Эду.

– Так ещё лучше, – довольно улыбнувшись, Стужинский обвёл взглядом теперь уже своё племя.

Затем новый вождь вместе со своими людьми обследовал пещеры, пока всё племя тихо жалось у кострища, не понимая, что происходит. Половина бойцов осталась снаружи сторожить людоедов, мало ли что.

Самая крайняя пещера была для вождя. Просторная и более-менее чистая, она заметно отличалась от остальных вонючих нор, где обитали аборигены. Далее жили мужчины, потом женщины и дети. В самых маленьких нашли пленников, которых держали на убой. Эдуард велел отпустить их.

К концу осмотра у всех слезились глаза от смрада, что стоял в каменных мешках. Запах немытых тел, людских испражнений, подгнивших шкур, стухшего мяса – амбре было просто чудовищным. Эдуард велел привести человек двадцать из завоеванного племени.

– Вы, – ткнул он пальцем в их сторону, – убрать тут всё!

Людоеды переглядывались друг с другом, не понимая, что от них хотят. Тогда Стужинский взял одного за шею, бесцеремонно затолкал в пещеру, зашёл следом и пнул валявшиеся шкуры:

– Выкиньте и помойте камень водой. Понял?

Абориген мелко затрясся, кивая. Выйдя из пещеры, Эдуард направился к кострищу.

– Разводите костёр, – коротко бросил он Савве, – надо подкрепиться.

– На этих, – мотнул головой боец, – тоже готовить?

– Сколько у нас мяса? – Стужинский понимал, что «диету» людоедов надо менять. Не хотелось бы однажды самим попасть на ужин.

– Полтуши, – коротко бросил Савва.

– Сейчас устроим, – Эдуард развернулся к аборигенам, – идите на охоту. Без мяса не возвращайтесь.

Человек десять мужчин встали, взяли копья и, боязливо оглядываясь на охрану, ушли в сторону леса.

Стужинский подозвал к себе пятерых бойцов:

– Проследите, чтобы убрали все пещеры хорошенько. Тут от вони сдохнуть можно.

Сам он направился к своему жилищу. Там было сухо, пол засыпан речным песком. Шкуры хоть и потрёпанные, но не такие вонючие. Видно вождь выбрал самые лучшие. Эдуард подозвал жестами несколько женщин, велел им выкинуть все пожитки былого обитателя. Затем отправился к машине. Выбрал там пару спальных мешков и вернулся. Пора заняться и своим обустройством. Отправил мальчишек наломать ветки, чтобы обустроить постель. Женщины уже управились и Стужинский вошёл внутрь, прикидывая, как комфортнее разместиться. Надо сделать маленький очаг, пригодится. Да, вариантов для улучшения жилищных условий немного. Ничего, бывало и хуже. Эдуард вспомнил свою комнату в студенческой общаге. Здесь хоть тараканы не бегают полчищами и блох вроде не видать, не факт, что их совсем нет, далеко не факт.

От костра запахло едой, аборигены жадно принюхивались к аромату съестного.

– Карс, – кликнул Стужинский, – возьми себе несколько помощников, разведите ещё один костёр. Вернутся охотники будет для них, где мясо приготовить.

– Хорошо, Мако Эду, только они и сырое могут поесть, – его помощник с брезгливой боязнью глянул в сторону людоедов, только авторитет Эдуарда удерживал его здесь, так он бы давно уже дал стрекача.

– Хватит сырого, – мужчина глянул на валявшиеся под ногами человеческие кости, – будем делать из них нормальных людей.

Скоро вернулись охотники, притащив с собой три туши. Они сам быстро разделали мясо, разрезав его на большие куски. Вскоре над становищем поплыл аромат шашлыка. Посуду Стужинский велел притащить в свои “апартаменты”, обедать с людоедами ему претило.

Постепенно люди обживались. Две большие пещеры, рядом с логовом босса, заняли бойцы. Их бывшие обитатели поделили оставшиеся убежища. Соорудили лежаки, из машин перетащили вещи, припасы Эдуард велел разместить у себя. Егор выбрал пару толковых помощниц и учил их готовить. Не всё же ему стоять с поварёшкой у костра. Девушки быстро схватывали и уже умели сносно варить простейшие похлёбки. Карс отыскал местные овощи, вкус у них был своеобразный, но супчики получались вполне сносными.

Стужинский выбрал и для себя пару девушек в качестве прислужниц. Статус вождя надо поддерживать. Племя смирилось с его главенством, опасаясь перечить. Машины подогнали к пещерам со стороны реки, тут они всегда были под присмотром.

Сегодня с утра Эдуард решил устроить банный день, им давно пора привести себя в порядок, а вид немытых аборигенов просто раздражал. Грязные разводы на руках и ногах, колтуны сальных волос, чёрные ногти. Каждый раз, проходя мимо, мужчина ловил себя на желании, согнать их всем стадом в реку и хорошенько залить мылом. Пусть сидят там, пока не отмокнут. Так он и решил поступить.

– Егор, зови остальных. Пятерых на охрану, другие к реке мыться.

Стужинский ещё опасался оставлять людоедов без надзора. С ними всегда были пару вооружённых ребят.

Скинув одежду, босс с подчинёнными полезли в реку. Вода была приятно прохладной. Хорошо оттеревшись песком, за неимением других средств они довольные вылезли на берег.

За ними с немым благоговением наблюдал Карс.

– Иди тоже помойся, – крикнул ему Эдуард.

– Нет, – мотнул тот головой, – тут зверь. Большой зверь.

– Видишь, нас же не съели, – босс считал этот страх надуманным, за всё время он не видел ни одного водоплавающего хищника.

– Мако Эду – великий вождь. Его не съедят. Нас, – ткнул Карс себя пальцем в грудь, – съедят.

Стужинский усмехнулся, ничего, он приучит их к элементарной гигиене. Поднявшись к пещерам, новый вождь приказал людоедам идти к реке. От ужаса их глаза чуть не вылезли из орбит.

– Там зверь! – лопотали они.

Мальчишки помладше и вовсе разбежались по кустам.

– Так не пойдёт, – нахмурился Эдуард, – мужики, берите вон ту бабу, – наугад ткнул он пальцем, – тащите её к реке.

Вышли Гарик и Слава, два друга. Оба темноволосые и кареглазые, со скуластыми лицами, похожие, как братья. Они схватили женщину и потянули её за собой. Людоедка упиралась ногами, дурниной вереща на всю округу. Не выдержав, они просто подхватили её подмышки и понесли. Дойдя до реки, бросили её в воду. Погрузившись с головой, она тут же вынырнула, как зверь отфыркиваясь и встала на ноги. Гарик направил на неё автомат. Дрожа всем телом, аборигенка стояла в реке, замерев точно соляной столп, не решаясь даже пошевелиться. Слава жестами пытался объяснить, что от неё требуется, но та лишь громко стучала зубами от страха. Сплюнув с досады, Славик шагнул в воду. В этот момент позади них промелькнула огромная тень, из реки высунулась страшная зубастая морда и в громадном прыжке накрыла собой людей. В поднятых брызгах было непонятно что происходит, вода окрасилась красным. Гарик, оцепенев, стоял, не шевелясь. Монстр расправился с добычей, и одним прыжком вылез на берег. Боец упал от неожиданности на спину, извернулся и, встав на колени, выпустил в страшилу автоматную очередь. Чудище обиженно взревело, земля обагрилась кровью, клацнув челюстями, ушло под воду, оставляя за собой алый след.

Эдуард несколько секунд тупо смотрел на спокойную речную гладь.

Выходит, аборигены не зря боятся воды. Он оглянулся, людоеды не сводили глаз с реки, что-то негромко лопоча.