Я стоял и смотрел на Стужинского не зная, что ответить. Он потеряет бойцов, если начнётся война, а мы кого-то из семьи. Но и уступать ему нельзя, он не будет делиться.

– Интересное предложение. Но даже сейчас я склоняюсь сказать вам “нет” и послать на три буквы, – сказал я, опередив отца.

Стужинский пришёл на пятачок без оружия, следуя нашим требованиям, но он был далеко не дурак и оставил часть своих людей на подступах к нашей пещере с оружием в руках. Если я сейчас открою огонь, то и они ответят тем же.

Эдуард, холодно улыбнувшись, обвёл нас взглядом:

– Всё же, подумайте. Вдруг вы, Николай, куда благоразумнее этого молодого человека, – кивок в мою сторону. – Я приду завтра, чтобы узнать ваш ответ.

Развернувшись, он направился к своим пещерам, вслед за ним потянулись бойцы. Стоило этой шайке скрыться с глаз, как мама, всплеснув руками, воскликнула:

– Нет, ну каков! И дом ему, и ресурсы.

Отец нахмурился:

– Их больше. Правда, насколько неизвестно.

– Давайте обсудим всё дома.

Мы спустились в долину, сели за стол. Первая вдруг заговорила Татьяна.

– Нам с ними не справиться. Давайте согласимся на его условия, – она тряхнула чёлкой, глядя на нас.

– Как ты это представляешь? – мама смотрела на Таню, не отводя глаз, – вот так всё отдать? А он не подавится? Такие полумерами не довольствуются. Потом мы на корм людоедам пойдём, в лучшем случае будем ютиться в их пещере. В качестве наложниц, а наших мужчин пустят в расход.

Николай Петрович поднял руку, привлекая всеобщее внимание:

– Лариса права. Но и нам стоит договариваться полюбовно. Может, соберём им дом возле их пещеры, дадим чутка дизеля? Войну мы не осилим, аборигены – подмога плохая. Против автоматов с луками не попрёшь.

– У нас есть монстр, – Света встала, меряя лужайку шагами, – получится ли натравить его на них? Одного он уже съел.

– Ты забываешь, – перебил я её, – про монстра они теперь знают, а значит, будут осторожны. Он не ручная собака, на поводке его не выведешь из воды, перед пещерой не посадишь. Скажу за всех. Мама права, такие как Эдуард половиной не удовольствуются. Отдавать ничего нельзя. Ставим дозор в пещере, толпой там не пройдёшь, сможем отбиться. И ворота стоит вернуть на место. Будем работать по ночам, скорее всего, за нами будут следить. Что скажете?

– Я с тобой согласен, – кивнул Артём, – ничем делиться не будем. Отобьём пару их атак, есть шанс, что тогда их пыл поугаснет.

Все поддержали нас, одна Таня надула губы:

– А если не получится? Нас всех перебьют. Подумаешь, появятся у нас новые соседи. Долина большая.

– Таня, замолчи, – перебил её Борис, – ты несёшь бред. Нам от них в любом случае хорошего ждать не приходится. Хватит. Довольно. Будем защищаться. Будем отстаивать наш дом. Пусть живёт со своими людоедами. Там ему самое место.

– Охрана, это одно, – сказал наш агроном, – надо бы подготовиться к приходу гостей. Поставьте пару баков соляры, если что сможем её поджечь. Взрывать в пещере нельзя, а вот простой огонь стены выдержат. Но это на самый крайний случай.

– Согласен, – кивнул отец, – на самый крайний. Надо быть готовыми ко всему.

– Соляру тратить не будем, наберём сырой нефти. Как людоеды спасаются от одуков, так поступим и мы. Сделаем широкий жёлоб, чтобы горючка не растеклась по пещере. Надо рассчитать, чтобы его размера было достаточно остановить человека. Простым огоньком их не спугнёшь.

К нам робко приблизился Роко:

– Мы поможем: станем следить за входом в пещеру, если что, подадим сигнал. И сделайте нам стрелы с ироном, они хорошо бьют. Будем стрелять из засады.

– Спасибо, друг, – я не принимал во внимание, что четыре десятка бойцов нам будут хорошей подмогой, – так и сделаем. Савелий, Борис, на вас стрелы. Мы с Артёмом и отцом будем дежурить эту ночь. И надо подготовить лес для ворот.

Я первым заступил на вахту, потом будет очередь Артёма и затем уже отца. Ночь прошла спокойно. В обед заявился Эдуард, с десятком бойцов. Брат разбудил меня:

– Пойдём, Серёга, явился Стужинский с приспешниками.

Я быстро оделся и поспешил в пещеру. Эдуард стоял на входе. Завидев нас с братом, он неприятно оскалился:

– Каким будет ваше решение?

– Ты ничего не получишь. Людей и оружия у нас тоже хватает. Я бы поостерёгся на твоём месте соваться сюда впредь.

Глаза Стужинского заледенели:

– Что же, ваше решение. Сегодня мы уйдём. Но это ненадолго. Скоро поймёте, что лучше бы нам было договориться миром. Война так война.

Эдуард пнул ногой камень, развернулся, отдал команду бойцам, и они ушли, прижимаясь к стенам пещеры. Попасть на обед нашему монстру никому не хотелось.

– Эх, вот бы и правда эту монстрятину перед входом посадить. Никакой охраны не надо, – задумчиво проговорил Артём, глядя на озеро.

– Если бы, да кабы, – махнул я рукой, – нашего питомца, думаю, и пристрелить недолга. Потому будем действовать по обстоятельствам. Противостояние началось.

Пару дней было спокойно, но потом Роко и Пака заметили, что бойцы Стужинского крутятся возле пещеры. Одного им удалось ранить.

В эту ночь я заступил на свой пост последним, сменив Бориса. Всё было спокойно. Лето близилось к исходу. К рассвету заметно похолодало. Я сидел на входе в узкую часть пещеры, свет мы не зажигали и даже фонарей с собой не брали. В темноте они только слепят, не давая рассмотреть, что твориться у выхода. Я задумался, сколько ещё будет всё это длиться? Вялая разведка Стужинского меня пугала, этот тип замышляет что-то. К чему нам быть готовыми? Если его план не удастся, он может решиться обрушить свод пещеры. И тогда мы окажемся почти в ловушке. Да, выход есть. Но он далеко, каждый день не находишься. Моё внимание привлёк тихий шорох. Я вгляделся в темноту. В пещеру полетели пропитанные нефтью шкуры животных, горели они плохо, однако всё заволокло дымом, он не давал нормально дышать, резал глаза, выбивая слёзы. Невольно я отошёл к выходу. В проход начали лезть каннибалы. Они чихали и кашляли, но упорно шли. Двое, трое, пятеро. Сколько же их всего? Вскинув оружие, открыл огонь. Дикари залегли на пол, молча и упорно продвигаясь к выходу. На звуки выстрелов выбежала встревоженная Джина.

– Зови всех! – крикнул я ей, – скорее!

Через пару минут ко мне уже бежал Артём и Борис, следом за ними отец и Николай Петрович.

– Они, по-моему, безоружны, – крикнул я.

– Что за ерунда, – отец залёг сразу за выходом из пещеры, за большим камнем, – нееет, тут точно что-то не так!

И как ответ на его слова послышались звуки выстрелов. Мы пригнулись, почти вжавшись в землю.

– Там человек двадцать, – крикнул Артём, – точно не видно, прячутся, гады, в нишах.

Мы стреляли почти вслепую, чад заполонил весь свод пещеры. Как там удавалось держаться людоедам, не знаю. Эдуард решился дать им оружие. Этого я не ожидал. Но дым нам был скорее на руку, мы заметили, что люди отползают к выходу. Перестрелка велась слабо. Что это? Что за манёвр? Очевидно же, что проигрышный. Что-то здесь не так.

– Тёма, тащи мокрые тряпки, надо пробираться внутрь, – крикнул я брату. Тот молча кивнул и спустился в долину. Через пару минут брат вернулся, на ходу поливая тряпки водой. Мы осторожно поползли вглубь пещеры. Людоеды уже почти вернулись к выходу, палёные шкуры воняли невыносимо. Нам удалось ранить пару человек, чад понемногу рассеялся. Аборигены бежали наружу из пещеры.

– Серёга, там кто-то ещё, – крикнул брат.

Это были чужие бойцы.

– У нас ваши дикари, – послышался голос Стужинского, – выходите или я их пристрелю.

Вот тебе и отвлекающий манёвр! Они выследили Роко и Пака. Перед пещерой показались двое людей Эдуарда, которые держали наших людей перед собой, скрутив им руки.

– Я не шучу, – голос Эдуарда был спокоен, – выходите. И да оружие, советую с собой не брать.

– Чёрт, – прошептал Артём, – что будем делать?