Почти с сожалением он снова произнес:

– Куда ты направлялся?

– В Шерборн! – завизжал Жильбер.

– Зачем?

– Во имя Иисуса Христа, умоляю, сними меня! Я все расскажу.

Уильям чуял близкую победу. Его сердце радостно забилось. Осталось только чуть поднажать. Он повернулся к Уолтеру:

– Убери-ка его ноги из огня.

Схватив Жильбера за тунику, Уолтер потянул в сторону так, чтобы языки пламени больше не доставали до его ног.

– Ну, – сказал Уильям.

– В Шерборне и его окрестностях у графа Бартоломео пятьдесят рыцарей, – начал Жильбер, давясь от рыданий. – Я должен собрать их и привести в Эрлскастл.

Уильям улыбнулся. Ему было лестно сознавать, что его догадки подтвердились.

– И зачем граф понадобились эти рыцари?

– Этого он не сказал.

– Пусть еще немного поджарится, – сказал Уильям Уолтеру.

– Нет! – взвизгнул Жильбер. – Я скажу!

Уолтер колебался.

– Только быстро! – предупредил Уильям.

– Они собираются воевать за королеву Мод, против Стефана, – выложил Жильбер.

Вот оно – доказательство! Уильям наслаждался своим успехом.

– А если я спрошу тебя об этом перед моим отцом, подтвердишь ли ты сказанное только что? – спросил он.

– Да, да!

– А когда мой отец спросит тебя об этом перед самим королем, ты скажешь правду?

– Да!

– Богом поклянись.

– Клянусь Господом, скажу правду!

– Аминь, – удовлетворенно произнес Уильям и начал затаптывать костер.

Они привязали Жильбера к седлу и, ведя его коня в поводу, шагом тронулись в путь. Несчастный рыцарь был чуть живой, и Уильям, опасаясь, что он умрет, старался обращаться с ним не слишком грубо, ибо какой от мертвого прок. А когда они переправлялись через ручей, он даже плеснул холодной воды на обожженные ноги Жильбера. Тот сначала застонал от боли, но, похоже, в конце концов это несколько облегчило его страдания.

Уильяма переполняло чувство триумфа, к которому примешивалось нечто вроде досады. Он еще никогда никого не убивал и теперь жалел, что не может убить Жильбера. Ведь подвергнуть человека пытке и не убить его – это то же самое, что раздеть девчонку и не изнасиловать. И чем больше он об этом думал, тем больше хотел женщину.

Может, когда доберется до дома… нет, там времени не будет. Ему придется обо всем рассказать родителям, и они захотят, чтобы Жильбер повторил свое признание в присутствии священника, а возможно, и еще каких свидетелей, затем они обдумают план захвата графа Бартоломео, который следует осуществить завтра, пока Бартоломео не успел собрать слишком много воинов. Правда, Уильям еще не придумал, как овладеть замком без длительной осады…

Он с неудовольствием подумал, что, похоже, пройдет немало времени, прежде чем он хотя бы увидит привлекательную женщину. И тут прямо перед ним, на дороге, появилось то, о чем он мечтал.

Навстречу ему брела группка из пяти человек. И среди них находилась темноволосая женщина лет двадцати пяти, не девушка, но еще достаточно молодая. По мере ее приближения интерес Уильяма возрастал: оказалось, что это настоящая красавица с собранными вверх волосами и глубоко сидящими глазами насыщенного золотого цвета. У нее была стройная, гибкая фигурка и гладкая, загорелая кожа.

– Задержись, – сказал Уильям Уолтеру, – и загороди рыцаря, пока я буду с ними разговаривать.

Путники остановились и озабоченно смотрели на Уильяма. Это была семья: высокий мужчина, очевидно, муж, юноша, вполне взрослый, только без бороды, и две малявки. Мужчина показался Уильяму знакомым.

– Где-то мы уже встречались, – сказал он.

– Я знаю тебя, – отозвался мужчина. – И твоего коня знаю – вместе с ним вы чуть не убили мою дочь.

Уильям начал припоминать, как его конь пронесся рядом с девчонкой, чуть не растоптав ее.

– А-а-а, это ты строил мне дом. И когда я всех уволил, стал требовать расчета и чуть ли не угрожал.

Мужчина не стал отрицать. Он продолжал стоять, молча глядя на Уильяма.

– Ну сейчас ты не так дерзок, – ухмыльнулся Уильям. Было видно, что семья голодает. Похоже, день складывался удачно, чтобы свести счеты со всеми, кто посмел оскорбить Уильяма Хамлея. – Есть хотите?

– Хотим, – сердито буркнул строитель.

Уильям снова взглянул на женщину. Она стояла, слегка расставив ноги, и, гордо вздернув подбородок, бесстрашно смотрела ему прямо в глаза. Алина разожгла в нем желание, и теперь ему нужна была эта женщина, чтобы утолить свою похоть. Он не сомневался, что уж она-то его потешит: будет извиваться и царапаться. Тем лучше.

– Ведь ты не женат на этой девке, а, строитель? – сказал Уильям. – Я помню твою жену – уродливую корову.

Страдание исказило лицо строителя.

– Моя жена умерла.

– Ну а с этой ты в церковь не ходил, не так ли? И у тебя нет ни пенни, чтобы заплатить священнику. – За спиной Уильяма кашлянул Уолтер, кони нетерпеливо били копытами. – Предположим, я дам тебе денег на еду, – продолжал Уильям, дразня строителя.

– Я с благодарностью возьму их, – ответил мужчина, хотя Уильям видел, что такое раболепство дается ему с огромным трудом.

– Я говорю не о подарке. Я хочу купить твою женщину.

Но женщина заговорила сама:

– Мальчик, я не продаюсь.

Презрение, звучавшее в ее словах, разозлило Уильяма. «Когда мы останемся наедине, – подумал он, – я тебе покажу, кто я». Он повернулся к строителю:

– Я дам тебе за нее фунт серебром.

– Она не продается.

Злость Уильяма закипала все сильней. Какая глупость! Он предлагает голодному целое состояние, а тот отказывается!

– Если ты, дурак, не возьмешь деньги, – пригрозил он, – я просто разрублю тебя мечом и выебу ее на глазах у детей!

Рука строителя скользнула под плащ. «Должно быть, у него есть оружие, – мелькнуло в голове Уильяма. – Кроме того, он очень большой и, хоть тощий, как лезвие ножа, может устроить отчаянную драку, чтобы спасти свою бабу». Тем временем женщина распахнула плащ, а ее ладонь легла на рукоятку длиннющего кинжала, висевшего на поясе. Юноша тоже был достаточно крупным, чтобы наделать неприятностей.

Тихим, но твердым голосом заговорил Уолтер:

– Господин, сейчас не время.

Уильям неохотно кивнул. Он должен доставить Жильбера в имение Хамлеев. Дело слишком важное и не может быть отложено из-за бабы. Придется потерпеть.

Он взглянул на эту семью, на этих оборванных, голодных людей, которые были готовы до конца сражаться с двумя здоровенными мужчинами, вооруженными мечами и сидящими на конях. Он не мог их понять.

– Ладно, подыхайте! – бросил Уильям и, пришпорив коня, рысью помчался прочь.

Когда они прошли около мили от того места, где произошла встреча с Уильямом Хамлеем, Эллен сказала:

– Может, пойдем помедленнее?

До Тома наконец дошло, что он идет, делая немыслимо большие шаги. Да, он испугался. В какой-то момент казалось, им с Альфредом не избежать схватки с двумя вооруженными всадниками. А у Тома даже не было оружия. Ведь потянувшись было к молотку, он тут же с досадой вспомнил, что давным-давно выменял его на мешочек овса. Он не знал, почему Уильям в конце концов отступил, но ему хотелось убраться как можно дальше от того места, не то, неровен час, молодой лорд передумает.

Тому не удалось найти работу ни во дворце епископа Кингсбриджского, ни в других местах. Однако неподалеку от Ширинга находилась каменоломня, где, в отличие от строительных площадок, работники требовались круглый год. Конечно, Том привык к более квалифицированной и высокооплачиваемой работе, но об этом не приходилось и мечтать. Он просто хотел прокормить семью. Каменоломня эта принадлежала графу Бартоломео, которого, как сказали Тому, можно найти в его замке, что в нескольких милях к западу от города.

Теперь, после того как он сошелся с Эллен, положение казалось ему еще более безвыходным, чем прежде. Он знал, она бросилась в его объятия из любви, не задумываясь о последствиях. Очевидно, она не представляла, как непросто Тому получить работу. Она не могла допустить и мысли, что им не удастся пережить зиму, и Том старался не разрушать ее иллюзий, ибо всем сердцем желал, чтобы она осталась с ним. Но в конечном счете для женщины дороже всего на свете ее ребенок, и Том боялся, что однажды она все же покинет его.