Справа появляется В, в кресле-каталке, которое он при­водит в движение, отталкиваясь палкой. В останавли­вается.

(Рассерженно.) Подайте пенни несчастному старику! (Па­уза.)

В. Музыка! (Пауза.) Так, значит, это не сон. Теперь я убедился, что это не видение; они молчат, и я молчу пе­ред ними. (Продвигается вперед, останавливается, загля­дывает в миску. Равнодушно.) Горемыка. (Пауза.) Теперь можно уезжать, тайне конец. (Отталкивается назад, оста­навливается.) Вот разве только мы соединимся, заживем совместно, и так до самой смерти. (Пауза.) Что ты на это скажешь, Билли? Можно я буду называть тебя Билли, по-свойски? (Пауза.) Билли, ты любишь общество? (Пауза.) Билли, ты консервы любишь?

А. Какие консервы?

В. Солонину, Билли, обыкновенную солонину. Если по­дойти с умом — хватит, чтобы душа не рассталась с телом до лета. (Пауза.) Разве не так? (Пауза.) К тому же не­сколько картофелин, несколько фунтов картофеля к тому же. (Пауза.) Ты любишь картошку, Билли? (Пауза.) Мы можем даже прорастить их, а затем, когда придет время, закопаем в землю. А что, попробуем! (Пауза.) Я бы наме­тил место, а ты закопал бы. (Пауза.) Ну как? (Пауза.)

А. Как поживают деревья?

В. Трудно сказать. Теперь зима, ты ведь знаешь. (Пауза.)

А. Сейчас день или ночь?

В. О-хо-хо... (Смотрит на небо.) ... День, если угодно. Конеч­но, без какого ни на есть солнца, иначе бы ты не спраши­вал. (Пауза.) Уследил за движением моей мысли? (Пауза.) Ты ведь еще не свихнулся, так ведь, Билли?

А. Но хоть светло?

В. Да. (Смотрит на небо.) Да, светло. Другого слова не подберешь. (Пауза.) Позволь, я опишу тебе все это? (Па­уза.) Позволь, я попытаюсь дать тебе некоторое представ­ление об этом свете?

А. Временами мне кажется, что я и ночи провожу здесь, играя и прислушиваясь. Обычно я чувствовал, как опуска­ются сумерки, и готовился. Я прятал миску и скрипку, и мне оставалось лишь стать на ноги, когда она брала меня за руку. (Пауза.)

В. Что за она?

А. Моя женщина. (Пауза.) Женщина одна. (Пауза.) Но теперь... (Пауза.)

В. Что теперь?

А. Когда я вышел — не знаю, когда пришел сюда — не знаю, и пока я здесь — я не знаю, день сейчас или ночь.

В. Ты не всегда был таким. Что с тобой случилось? Ты был бабник? Картежник? Богохульник?

А. Я был таким всегда.

В. Ну!

А (исступленно). Я всегда был таким: пресмыкающим­ся в потемках, испускающим на все четыре стороны стар­ческие отвратительные скрипы!

В (исступленно). У нас есть женщины, не так ли! Твоя — чтобы водить тебя за руку, моя — чтобы вынимать меня из коляски по вечерам и засовывать обратно по утрам. И толкать меня до угла, с тех пор как я стал получеловек.

А. Так ты калека тоже? (Равнодушно.) Горемыка.

В. У меня лишь одна проблема — и это поворот кругом. Мне частенько приходило в голову, когда я пыжился повер­нуться, что легче было бы ехать вперед и дальше, прямиком вокруг земного шара. Пока в один прекрасный день меня не осенило, что можно возвращаться домой задом на­перед. (Пауза.) Например, я нахожусь в пункте А. (Оттал­кивается немного вперед, останавливается.) И возвращаюсь в пункт Б. (Отталкивается немного назад, останавливает­ся.) И вновь откатываюсь в пункт А. (Порывно.) Все вре­мя по прямой линии! И никаких тебе преград! (Пауза.) Я начинаю возбуждать тебя, не так ли?

А. Временами я слышу шаги. И голоса. Тогда говорю се­бе: вот они идут, кто-то возвращается в попытке опреде­литься или в поисках чего-то оставленного или кого-то позабытого.

В. Возвращаются! (Пауза.) Кому охота возвращаться в такие места? (Пауза.) И ты ни разу не окликнул их? (Пауза.) Не закричал? (Пауза.) Нет?

А. Ты ничего не замечаешь?

В. О, ты же меня знаешь, замечаю... Я просиживаю в своей берлоге, в своей каталке, в потемках по двадцать три часа в сутки. (Исступленно.) Что бы ты хотел, чтобы я заметил? (Пауза.) Как ты считаешь, могли бы мы соста­вить пару теперь, когда ты начал узнавать меня?

А. Так ты сказал, солонина?

В. A propos, чем ты жил все это время? Должно быть, ты жил святым духом.

А. Кругом валяется всякая всячина.

В. И съедобная?

А. Временами.

В. Почему ты не дал себе умереть?

А. В общем-то, мне сопутствовала удача. На днях спот­кнулся о мешок орехов.

В. Врешь!

А. Мешочек, набитый орехами, посреди дороги.

В. Допустим, но почему ты не дал себе умереть?

А. Я думал об этом.

В (рассерженно). Но не сделал!

А. Я не был до конца несчастен. Это всегда было моей бедой: несчастен, но не до конца.

В. Однако с каждым днем ты должен был становиться чуть несчастнее.

А (исступленно). Я не до конца несчастен! (Пауза.) В. Если хочешь знать, мы созданы друг для друга.

А (с понимающим жестом). Каково теперь в округе?

В. О, ты меня знаешь... Я никогда не уезжаю далеко, просто чуть вперед и назад, в виду собственного порога. Прежде я сюда не добирался.

А. Но по сторонам-то ты смотришь?

В. Нет-нет.

А. После всех тех часов темноты ты не...

В (исступленно). Нет! (Пауза.) Конечно, если ты поже­лаешь, я огляжусь. А если любезно согласишься толкать меня, постараюсь описать пейзаж, пока мы будем дви­гаться.

А. Хочешь сказать, что стал бы моим поводырем? Или я что-то недопонял?

В. Точно. Я сказал бы: полегче, Билли, полегче, мы дер­жим курс на большую навозную кучу, поворачивай и тол­кай влево, пока я не дам знак.

А. Ты обязан так поступить.

В (пользуясь преимуществом). Полегче, Билли, полегче, в сточной канаве я вижу консервную банку. Возможно, это суп или печеные бобы.

А. Печеные бобы! (Пауза.)

В. Я начал нравиться тебе? (Пауза.) Или это лишь игра моего воображения?

А. Печеные бобы! (Поднимается, кладет скрипку и миску на стул и на ощупь пробирается к В.) Ты где?

В. Здесь, дружище.

А нащупывает ручку кресла и начинает толкать наугад. Стой!

А (продолжает толкать). Это дар! Дар!

В. Стой! (Бьет его палкой.)

А отпускает кресло, отскакивает. Пауза. А на ощупь про­бирается к своему сиденью, останавливается в растерян­ности.

Прости! (Пауза.) Прости меня, Билли!

А. Где я? (Пауза.) Где я?

В. Вот я его и потерял. Он полюбил меня, а я побил его. Теперь он покинет меня, и я никогда не увижу его. Никого никогда не увижу. Нам никогда больше не услыхать че­ловеческого голоса.

А. А ты еще не наслушался? Одни и те же вздохи от колыбели и до могилы.

В (тяжко вздыхая). Сделай что-нибудь для меня, прежде чем уйдешь!

А. Вот! Ты слышишь? (Пауза. Тяжко вздыхая.) Я не могу уйти! (Пауза.) Ты слышишь?

В. Не можешь уйти?

А. Не могу уйти без своих причиндалов.

В. Чем же они тебе полезны?

А. Ничем.

В. И ты не можешь без них уйти?

А. Не могу. (Начинает движение на ощупь, останавли­вается.) Я найду их в конце концов. (Пауза.) Или оставлю их здесь навсегда. (Начинает движение на ощупь.)

В. Поправь мне плед, я чувствую холод в ноге.

А останавливается.

Сам бы сделал, да времени уйдет уйма. (Пауза.) Сде­лай это для меня, Билли. Тогда я смогу уйти и сесть в ук­ромном уголке, как обычно, и сказать такие слова: я видел человека в последний раз, я побил его, а он помог мне. (Пауза.) Найди хоть крупицу добра в моем сердце и при­мирись с моими недостатками. (Пауза.) Ты чего вылупил глаза как этот? (Пауза.) Разве я сказал чего не следует? (Пауза.) Что особенного в моей особе?

А на ощупь пробирается к нему.

А. Дай звуковой сигнал.

В издает звук. А пробирается на звук, останавливается.