Проводку номенклатур по бухгалтерии, логистическую часть, стажёр закончил через двадцать минут, использовав полномочия новой должности, ставшие актуальными в полночь:

— Сделал. Что дальше?

— А ничего, — Ута довольно ухмыльнулась. — Всё зафиксировано. Теперь конфигурацию назад не откатишь, большое спасибо. Ты очень помог. — Она поколебалась, но всё же сказала. — Знаешь, я хотела, чтобы мы втроём после этого всего куда-то сходили. Вот прямо в это время, — айтишница покосилась на настенные часы. — Но Хонока упёрлась и ни в какую: то ли из-за деда, то ли…

— Не из-за него, — спокойно ответил Решетников. — Точнее, не в первую очередь. В основном она отказалась потому, что считает, мы — не компания. Если бы речь шла о двоих, а не о троих, фраза бы звучала «он мне не пара». Ну или «мы друг другу не пара».

Айтишница замялась, не зная, что сказать.

— А поскольку нас трое, не знаю, как сформулировать. «Мы — не тройник»? Не парься! — Решетников оттолкнулся ногами и выехал в офисном кресле на середину кабинета. — Меня всё устраивает.

— Мне неудобно. Получается, мы тебя использовали. Я считаю, что она неправа и прямо ей сказала об этом! — Зачем-то Уэки-младшей показалось важным упомянуть вслух. — А она в ответ отключилась.

— Дай бог, чтоб это была самая большая проблема, — жизнерадостно заржал хафу.

Странно. Хозяйка кабинета была готова спорить, он рассчитывал на совсем другое продолжение этого вечера как мужчина. Пусть не до самого, к-хм, ну пусть будет хэппи-энда с кем-то из двух… Но — как минимум с ужином в компании конкретной пары женщин.

Из другого социального слоя, про себя сформулировала она мысль уже с другим выражением лица. Теоретически, должен переживать из-за несбывшихся планов — Ута не вчера родилась и понимала, что чувствуют в таких ситуациях обломавшиеся мужики. Особенно если имели реальные основания предполагать некие авансы.

— Что тебя так веселит? — поинтересовалась она вслух спокойно.

— То, что сейчас теоретически надо утешать меня, а успокаивать буду я тебя.

— Интересно. — Уэки спокойно смотрела на собеседника и ожидала продолжения.

Признаться, ей только сейчас пришло в голову, что нынешняя ситуация имеет несколько вариантов развития. Без подробностей.

Решетников пожал плечами:

— Что она в итоге поступит именно так, на восемь десятых было видно с самого начала.

— Точно⁈ — в этом месте она удивилась.

— Мне — да. Я изначально предполагал этот вариант, итог чётко уложился в мой коридор ожиданий. Разочарования нет.

— Странное ощущение. Смешанные чувства, причём целый клубок, в том числе в твой адрес. Не имею в виду мужскую ипостась! — поторопилась оговориться хозяйка кабинета.

— Внутренний конфликт, — снова пожал плечами логист. — Самый обычный, хотя и из трёх пунктов. Если умными словами.

Она вопросительно изогнула бровь и подняла подбородок.

— Да ну, — он пренебрежительно отмахнулся. — Не время для умных разговоров, ночь на дворе. Тебе будет неинтересно слушать, мне — рассказывать.

— Говори. Не надо решать за меня. Не заставляй меня напоминать, кто в этом кабинете хозяин! — Хотелось добавить «и в здании тоже», но она удержалась.

Тем более что последнее было бы где-то натяжкой.

— Ладно. Как человек ты чувствуешь себя мне обязанной, причём дважды за день. Как директор департамента ты хочешь восстановить иерархию в этой беседе — я должен быть внизу, а не по горизонтали, со всей вытекающей атрибутикой.

— Хм.

— Третье. Как женщина ты мной не заинтересована настолько, насколько… ты поняла.

— Хм ещё раз.

— Эти три пункта у тебя в голове столкнулись лбами и не двигаются с места. В итоге растёт чувство вины, которое ты, — он загнул мизинец, — стараешься не показать мне.

— Чёрт.

— И пытаешься придумать, как от него избавиться, — безымянный палец. — У тебя сейчас мозги закипят, — он потянулся, поднялся из офисного кресла и потянулся ещё раз. — Ладно. Работу на сегодня закончили, предлагаю прощаться.

— Стой! Давай куда-нибудь сходим вдвоём, без Хоноки. — Она всё же сказала это, когда он уже подходил к двери.

— Не стоит.

— Почему⁈ — а вот тут Ута удивилась. — Я тебя сама зову! Что ещё надо⁈

— Тобой движет чувство долга, — стажёр обернулся. — Знаешь, вымотался как собака, в мозгах песок, семь десятых градиента вообще не вижу, потому сделаем так. Если скажешь, что САМА очень хочешь пойти, я соглашусь. Составлю компанию. Но если это из-за ощущения вины — извини, без меня. По взаимному согласию переносим на другой раз, хорошо?

— И снова этот твой тон, когда хочется поставить тебя на место. Очень хочется.

— Ну извините. Я честно сказал, что сейчас — выжатая тряпка. Через шесть с половиной часов начало следующего рабочего дня, а я даже из здания не вышел.

— Ты полностью прав. — Ладно, какого чёрта. — Мысли вслух: если где-то в будущем упомянуть, что Уэки Ута в час ночи звала безвестного стажёра-хафу в хороший ресторан, а он ей отказал… — она не окончила фразу, самой стало смешно. — Пожалуй, такой отказ моей репутации повредит гораздо сильнее, чем самый откровенный намёк на наш пресловутый «интимный романчик», пха-ха-ха.

— А мы никому не скажем, — Решетников серьёзно смотрел ей в глаза. — Мы сегодня сделали как минимум одно важное дело: за ограниченное время укрепили ваши позиции в компании настолько, что отсутствие Хаяси Юто ваш клан сможет пережить без особых потерь. Согласна?

— Да.

— Тогда давай на этом остановимся, скоро час ночи. И отказываюсь я не ради надуманного тобой компромата, а из закона сохранения энергии. Веришь?

— Да. Но это не объясняет, в чём был твой интерес в этом всём!.. — договаривала она в пустоту.

Дверь за стажёром аккуратно закрылась, из коридора донеслись глухие удаляющиеся шаги.

Пару минут Ута смотрела на ночной город, затем решительно вошла в мессенджер и вызвала Решетникова.

На удивление, тот отозвался сразу (неужели уже успел выйти из лифта⁈ Внутри сигнал не проходит).

— Ответь, пожалуйста, на вопрос.

— Да? — хафу звонку явно удивился.

— Когда ты сейчас отказывался идти ужинать, то осёкся и недоговорил. Что хотел сказать ещё, но не стал?

— А-а-а, уф-ф… Мелочь, не стоящая упоминания. Старая цитата, на общий смысл не влияет.

— Какая?

— Вот тебе делать нечего среди ночи, Уэки-сан. «Для Атоса это слишком много, а для графа де ла Фер — слишком мало».

— Не уверена, что понимаю подтекст, — честно сообщила айтишница. — Что оно всё значит?

— Слишком много пересказывать, давай завтра? — ну очень искренне попросили с той стороны.

— Как хочешь.

— Спокойной ночи.

— Спокойной… Стой!

— Да?

— Решетников-сан, в наших личных отношениях, не на людях, можешь считать меня своим близким другом. Это первое.

— Спасибо. — О, хоть озадачился.

— И второе. Завтра утром, когда твой новый начальник отдела начнёт тебя спрашивать, почему ты по новым приходам сегодня ночью сработал через его голову, ска…

— Я найду, что ответить! — невежливо перебил начальство метис. — Своему новому боссу. Однако большое спасибо за участие, тронут. Я серьё…

— СТОП! — теперь перебила она. — Сейчас молчишь и слушаешь! Не нужно ни в коем случае «…находить, что ему ответить». Нужно прямо сослаться на мой приказ и предъявить документ! Сейчас сделаю и сброшу тебе на корпоративный адрес.

— А такое бывает? — стажёр озадачился. — Я не очень хорошо понимаю, каким образом мои обязательства в логистике могут вытекать из распоряжения директора айти.

— Пф-ф-ф, запросто, — фыркнула Ута. — «В связи с технической необходимостью… департаменту айти срочно потребовалось…». Сперва служебная записка, на её основании — моё распоряжение.

— Ночью?..

— Да. В срочных случаях, и это оговорено Положением, я могу личным приказом вызывать сотрудников сервисных департаментов. В том числе вас, логистику.

— А-а-а. Получается, ты как будто вызвала меня лично? И мы работали с двадцати трёх до ноля тридцати? Под твоим руководством?