Я только забыл спросить, как мне, собственно, поступить, если вдруг замечу что-то не то? Кричать, взывать к полиции, бежать за советом к наставнику, молчать в тряпочку, решать все вопросы самому? Какое решение единственно верное? Ох, и вот так с ним всегда.
Впрочем, обратно месье Ренар вышел буквально через пять-шесть минут. Быстрый, уверенный и очень довольный собой.
— Мне совершенно необходимо где-нибудь набраться! — торжественно объявил мой учитель. — Здесь должен быть какой-нибудь приличный паб. Ага, вот вроде бы на той стороне улицы есть подходящее местечко.
— Сдаётся мне, сэр, что вы раскрыли это дело? — озарило меня.
Лис широко ухмыльнулся от уха до уха и горделиво задрал нос.
— Идём, нам нужно подкрепить силы. Посол будет в отеле через два часа, и нам надо соответствующим образом подготовиться. Эй, гарсон! — Рыжий джентльмен ловко цапнул пробегавшего мимо енота. — Хочешь заработать шиллинг?
— Хочу два шиллинга, командор, — мигом сориентировался тот.
— Заплачу полтора, если приведёшь ещё четверых приятелей и окажешь мне одну несложную услугу.
Мы не успели дойти до паба, как нас настигла толпа аж из шести деловых енотов, и каждый был готов получить монету. Лис, не став спорить, честно выдал полтора шиллинга тому, кто их привёл, и вполголоса изложил суть дела:
— От порта до отеля «Элион» на перекрёстках стоят шесть башенок Биг-Бена. Я хочу, чтобы с шести до восьми вечера никто не мог разглядеть их циферблат.
— Чё, никого убивать не надо? — разочарованно вздохнула пара енотов с явно злодейскими мордочками. — А мы-то надеялись.
— Плачу наличными по исполнении задачи. Контролировать буду сам. Итак, кто хочет шиллинг?
Шесть лапок взметнулись вверх.
— Отлично, тогда марш за дело!
Когда мелкой уличной шпаны и след простыл, мы вошли в паб, чтобы появиться у знакового отеля с первыми наплывами тумана.
— Никаких вопросов, — буркнул месье Ренар, садясь за свободный столик. — Скажи лучше, у тебя ботинок всё так же под зарядом?
— Само собой, сэр, — с трудом удержался я, поскольку вместо ответов душа просила много вопросов. — Какую мощность установить?
— Максимальную. Возможно, тебе понадобится остановить взрослого крупного мужчину.
— Я тренировался и думаю, смогу попасть ногой в грудь или плечо не хуже вашего дворецкого.
— О да, Шарль прекрасный учитель. Кстати, что ты будешь есть?
— Любой говяжий стейк был бы кстати.
— Отлично. — Лис кивком головы подозвал неторопливого официанта и заказал две порции жареной рыбы с картошкой. — Мясо здесь есть не стоит, уж поверь моему звериному нюху.
— Зачем тогда спрашивали?
— Из вежливости, — искренне удивился он. — Не могу же я всё решать за тебя, это не по-джентльменски. Поверь, даже младшим необходимо иногда давать право голоса! А вот прислушиваться к нему совсем необязательно.
Примерно через полчаса, когда с пережаренной треской и отварной картошкой было покончено, чай выпит, бокал лафита неспешно вылизан моим учителем, он достал из жилета швейцарские часы на цепочке и убедился, что время приближается к шести вечера.
— Отлично, если судно придёт без опозданий, то всё должно сработать.
— Какое судно, сэр? — не сдержался я и тут же закрыл ладонями рот — молчу, молчу.
— Ох, неужели ты поверил, что опытный пьяница в кассе скажет первому же сунувшемуся мальчишке, когда на самом деле в нашу страну прибудет иностранный посол? — в свою очередь удивился мой учитель. — Мне пришлось кое-кому заплатить за подлинную информацию, а уж «киски» всегда знают всё: рейсы, время, названия кораблей, членов экипажа и прочее, прочее, прочее. От этого, видишь ли, зависит их заработок.
— Он прибывает сегодня вечером! А зачем вы…
— На этом лимит вопросов исчерпан, — остановил меня мистер Лис. — Пойдём-ка лучше прогуляемся мимо наших замечательных Биг-Бенов. В конце концов, мы должны рассчитаться за исполненную работу, верно?
Он расплатился на стойке бара и, не оборачиваясь, вышел из паба, мне вновь, пыхтя, пришлось бежать за ним вслед. И это не потому, что я неуклюж или объелся, просто мой наставник был настолько гармоничен в движениях, что от максимально расслабленной позы переходил к прыжку в считаные секунды! Я не понимаю, как он это делал, вроде вот сидит тут, а глянешь, он уже в десяти шагах у двери. Это был самый непостижимый зверь в моей жизни и сейчас, и потом, и, как я понимаю, до последнего часа.
Мы обошли отель бодрым шагом, двигаясь по направлению к порту. Собственно, не очень далеко, до двух самых близких с нашей стороны Биг-Бенов. Практически на наших глазах еноты, встав друг дружке на плечи, залепляли обрывками газет и мокрыми листьями циферблат. Незакрытым оставался лишь один.
— Отличная работа, парни, — ещё издалека похвалил их месье Ренар. — Добивайте последний, и деньги ваши.
— Слушаемся, командор! Дельце и впрямь плёвое, навались, братва-а…
— А что делаем мы, сэр?
— Возвращаемся в отель и ждём.
— Чего?
— Всего и всякого, — туманно ответил он.
Наш путь освещали зажигаемые к вечеру газовые фонари. Где-то вдалеке слышались первые гудки паромобиля. Этих машин в Лондоне было от силы пять-шесть штук, по цене и комфорту мало кто мог такое себе позволить. Убедившись, что за нашими спинами пятёрка енотов кидается грязью в циферблаты самых дальних часов, Лис остановился и при всех отсчитал нужную сумму предводителю шайки.
— Накинуть бы надо?
— От мёртвого осла уши!
— Понятненько, что ж, всегда к вашим услугам, командор! Точно никого не убивать?
— Не сегодня. — Лис добавил ещё полшиллинга «за оперативность». — Идём, мой мальчик, кажется, нам уже пора.
Когда мы ступили на первую ступеньку роскошного отеля с сияющей электрическими огнями надписью «Элион», мой учитель на миг сбавил шаг.
— Во-первых, что бы ни произошло, никуда не дёргайся и ничему не удивляйся. Запомни одно: твоё место у двери, и если французский посол попытается бежать, ты должен его остановить. Любыми средствами, кроме прямого членовредительства.
— Понял, сэр! Один вопрос, сэр?
— Один, — сразу предупредил Лис.
— Мы уже не защищаем этого француза?
— В первую очередь мы защищаем интересы британской короны. Так яснее?
Я верноподданнейше кивнул. В четырнадцать лет мир часто воспринимается в безоттеночном варианте, умение видеть весь спектр палитры всё-таки приходит с возрастом.
Когда мальчику говорят, что его действия необходимы для защиты родины, поверьте, он сделает всё возможное и невозможное или умрёт. Я был готов и к тому и к другому.
— Джентльмены, — попытался остановить нас швейцар у входа, — отель не принимает гостей.
— Майкл, объяснись, я очень занят, — попросил меня месье Ренар, с такой невероятной ловкостью исчезая в дверях, что мы со швейцаром почувствовали себя идиотами одновременно.
— Что это было, парень?
— Мой учитель, месье Ренар, — ответил я.
— Скажи-ка ему: в отель нельзя, у нас важный гость ожидается. Чего непонятного?
— А я-то тут при чём? Он внутрь прошёл, его и задерживайте. Мне и тут за шиворот не капает, — вдруг возмутился я.
Нервы на пределе, сами понимаете, а тут ещё вроде как я крайний? Несправедливо! Мне даже почему-то захотелось врезать швейцару ботинком под коленку, но надо было беречь заряд аккумулятора.
— Я его, конечно, найду, но сначала… — Едва здоровяк в швейцарской ливрее попытался ухватить меня за воротник, как на дороге показались огни мятущихся фар и практически к порогу вывернул, скрежеща шинами, новенький электромобиль.
Следом за ним стали парковаться кебы, набитые полицией. Как я понимаю, операция всё-таки началась. Пока швейцар решал, что же для него важнее — задержать меня или встречать почётного гостя, мне удалось не столь элегантно, как моему наставнику, но тем не менее вполне уверенно прошмыгнуть в двери.
Лис стоял у напольных часов, точной копии Биг-Бена (будь он проклят, задолбал уже!!!), а вокруг Лиса прыгали двое служащих отеля — мужчина и женщина, пытающиеся со слезами на глазах уверить гостя, что ему здесь не место. Надо ли говорить, что он попросту игнорировал их старательные потуги, не поведя бровью и не удостаивая взглядом. Быть может, это и впрямь было бы довольно занятным зрелищем, но в это время в отель вломился довольно тучный молодой человек с криком:
