— Котяра в Башне что-то такое говорил. П-повлиять на историю мира, которая будто бы идет к концу. Лично я никакого вс-селенского зла тут не встретил. Не считая обычных людских п-пороков, но таких и в нашем мире хватало — не рухнул.

— Да, с геройской миссией не всё ладно. Где корень зла и в чём проблема с его историей, никто из знакомых мне героев не знает. Известно одно! — звонко щелкнула она пальцами. — До нас историю уже исправляли.

— Какой-то бракованный мирок, ей богу. А исправляли тоже герои?

— Тоже, — кивнула она, но подняла палец, привлекая внимание к следующей фразе: — Но важная оговорка. Те герои, которые однажды исполнили божественную миссию, четыре века назад, это не те же самые герои, что мы, понимаешь?

Рэй задумчиво кивнул.

— В глазах местного населения есть Великие Герои. Их не просто помнят за давнишние подвиги, а почитают! Некоторых, например, Елену, Велимира, Леду и Астру, чуть ли ни наравне с Белыми Богами. А оно и понятно, они были прямым продолжением самих же Белых Богов, да еще, похоже, мир спасли. И вот эти, Великие, ничего общего с современными героями не имели, потому как были не только умелы сверх всякой меры, но еще поистине честны, полны достоинства…

— И преданы своему ремеслу.

— Точно! — снова щелкнула она пальцами. — Как видно, ребята были огонь. Наше поколение пока надежд не оправдывает. Герои, которых призывали до сих пор, в основной своей массе оказались трусами и кутилами, которые только и тратили полученные при призыве деньги да развлекались с обретенной силой.

— Уж меня от этого уберегло, — горько усмехнулся Рэй. — Слушай, Насть, всё-таки п-почему с миром опять проблемы, если Великие его давным-давно уже спасли? Котяра мне обмолвился, что успех п-первых героев был обманчив. Что это значит?

— Спроси полегче, — ответила она, показав кончик языка.

Настя сделала большой глоток из бутылки, надув щеки, и принялась за сказ:

— Ты уже, наверное, узнал, что в представлении местных жителей мироздание разделено на три измерения: Явь — тварный мир материальных вещей, в котором живем мы; Навь — потусторонний мир, где живут духи и Тёмные Боги; и Правь — высший мир Белых Богов.

— Сиречь герои должны разделаться с Навью?

— Вовсе нет, — качнула она пальцем. — Навь — тёмная, но неотъемлемая сторона мироустройства, она — не зло. Ну, или даже зло, но совершенно неизбежное. По-простому, Навь нужна, чтобы была Правь и, следовательно, Явь.

— Не понял.

— Без заката не будет рассвета. Без зла не родится добро. Без света лишается смысла сама концепция тьмы. Что-то может существовать только если у этого есть противоположное состояние.

— Хлопок одной ладонью, — прошептал Рэй.

— Явь стала источником великого разрушителя — времени, которое воздействует и на Правь, и на Навь. Задача Тёмных Богов Нави — уничтожение того, чему более нет места в Яви, чей срок истек. Навь, стоящая в противовес Прави, нужна для баланса сил, наличия у людей свободной воли, а главное — развития всего мироздания, поскольку без разрушения старого нет движения вперед. Существа, живущие в Нави и Прави, могут как вредить людям, так и помогать. Навь и Правь, по преданиям, тоже разделены на какие-то свои подмиры, но, как я и сказала, я не увлекаюсь мифологией.

— Хочешь сказать, сам б-баланс этих трех миров нарушен?

— Перемены в мировом балансе происходят медленно, а потому незаметно для большинства. Но старики, кто по памяти может сравнить мир сегодняшний с тем, что было лет пятьдесят назад, говорят, что мир дурнеет: деревни чаще голодают, являются новые болезни, народ подается в воровство и даже разбой, навные чудища, а это именно по нашей части, доселе слышанные только в преданиях глубокой старины, проникли в Явь да развелись тут и там, будто чуя, что нет на явной земле того, кто мог бы дать им отпор. На дорогах между городами может быть смертельно опасно. Говорят, это всё происходит потому, что Явь сближается в Темной Навью. Эти два мира стали влиять друг на друга, нарушая хрупкое вселенское равновесие. Материальные вещи, которые никогда не могли оказаться в Нави, теперь проникают в нее, и наоборот, нематериальные силы просачиваются в Явь, приводя к необратимым изменениям.

— Вот это уже более к-конкретно. Чудища — это вроде того, что у нас тут поселилось возле поместья? И почему же миры сближаются?

Настя легкомысленно пожала плечами:

— Я не знаю.

— А что местные думают?

— А вот для туземцев причина массового появления чудовищ стала настоящей притчей во языцех, — Настя с силой поставила бутыль на ступеньку и вытерла губы. — Спасения от потусторонних чудовищ изыскивают у высших сил. Сил в Княжестве две: еще не вымершее язычество, то есть вера в Белых и Тёмных Богов, и учение Пророка — вера в триединого Господа. Отсюда два очевидных пути спасения рода людского. Кто эта наша богиня с красивыми глазами — тот еще вопрос, о ней в местном фольклоре упоминания нет, как собственно, и об ее кошаке.

Первые, которые язычники, говорят, что люди, живя в достатке, отреклись от традиций, забыли напутствия отцов. Да еще стали почитать не небожителей, а эфемерных землерожденных героев! Люди, следуя за Великим Героями, возгордились, отвергая Правь и великую любовь Рода-Творца — первого божества. Этим они сознательно отодвинули свой мир от Прави, став ближе к Нави. Но ведь сила геройская была от самих Белых Богов и дана! Значит, нужно срочно вернуться к традициям, присмиреть и истово молиться Сварогу, Перуну, Даждьбогу и другим представителям белого пантеона, и мир постепенно вернется «на рельсы» — Явь опять окажется посредине.

Настя откинула руку в другую сторону:

— Вторые, крестопоклонники, утверждают, что Белых Богов, конечно, никогда не было — языческий треп и наследие тёмной старины. На деле очевидно, что Бог един. Еще сотни лет назад, через Пророка, Он передал людям Писание, чтобы привести их на истинный путь и спасти не земные тела, а сами души! Жизнь человеческая — есть испытание, по завершении которой Он всякому воздает по заслугам. Познавая Бога, люди забывают страх, гнев и нужду. Смерть — лишь переход в Царство Небесное, сотворенное Создателем для праведников.

— Пару недель назад к нам заходил бахарь и рассказывал б-былину про трех богатырей. Заключенным понравилось, но у тебя получается даже лучше.

Настя посмеялась:

— Почти угадал, я в прошлой жизни была… — она задумчиво склонила голову и отмахнулась: — неважно.

— А правильно я понял, что из этих двух фракций…

— Никакая не желает знаться с новыми героями. Вопрос нашего шарлатанства, вероятно, единственное, в чём сходятся ученья. Больше того, даже немногие, кто всё еще славит Великих Героев, терпеть не могут героев сегодняшних, потому как мы для Великих настоящий позор, и из-за нашего вероломного поведения только рушится вера в последних.

— Незавидно.

— Единственное, что внушает надежду, это таланты — сверхъестественные способности от Белых Богов. Здесь надо отдать должное, в Башне не пожадничали.

— Вот только я…

— Ага, бездарный, — подтвердила она. — Прости.

— А что это хотя бы такое, талант? Предмет какой-то?

— Сам ты предмет! — рассмеялась Настя. — Талант… это талант. Один человек вот рисовать умеет, хотя специально этому никогда не учился, другой большие числа в уме складывает.

Рэй скривился, мол, как же умение рисовать исправит мировой баланс?

— Ну, господи, я же для примера. У каждого свой талант, но всегда только один. И у Великих героев, похоже, было также. Кхм, — она прочистила горло и пылко зачитала строки старинной былины: — «Акж махнет Велимир топором булатовым — лес расступится, вдругорядь взмахнет — скалы колются!» Говорят, некоторые Великие Герои даже могли повелевать силами природы и колдовать.

— И какой талант у тебя?

Девушка отвела глаза в сторону и, кажется, даже смутилась:

— Не стоит о таком распространяться. Надо тебе с Асланом поговорить, он большой теоретик в вопросе божественного промысла, — сказала она, переводя взгляд на рыжий комок света, который всё копошился в густых ветвях и наконец угас совсем.