— Красивый оттенок.

— Ты… уже говорил.

— И еще сто раз бы сказал.

Он продолжил движение вдоль щеки, затем спустился к шее, где бил горячий пульс. Прислонив ладонь к ее подбородку, склонился, опасно сократив дистанцию.

— Рэй, ты делаешь неловко, — тихо ответила она, отвела взгляд, но тут же вернула на оппонента.

— Неловко — это вот так? — шепнул он, задев кончик ее носа своим, уже чувствуя тепло ее губ.

Настя взяла его за локоть, тоже подаваясь вперед. Теплый ветерок опять пробежал меж ними, даря самый волшебный момент.

— Рэй! Они здесь! — тревожно раздалось позади.

Рэй болезненно простонал, подняв голову к сверкающему звездами небу.

— Да растуды ж твою, Левша!

Настя прыснула и, похлопав бойца по плечу, отошла подальше; тот отчаянно проводил ее взглядом.

— Рэй! Милый ты мой, они… они снова пришли! — бормотал Левша, семеня вверх по холму.

— Старик, да ради Белых Богов! — взмолился Рэй. — Нет там никого. Ни в доме, ни на дворе, ни в даже колодце. И в третий раз я его проверять не полезу!

— Нет-нет, говорю тебе, уж явились за мной. Убийцы! Палачи! Ты же сказал, что сегодня воротишься поздно. Я уже и ко сну готовился, уже улегся на лавке. А светилы-то такие ясные, — он схватил Рэя за плечи. — Я обернулся, а он прямо за окном!

Сипящий голос срывался поверхностным дыханием. Старик и правда был напуган до смерти.

Герой махнул перед носом, разгоняя терпкий перегар, и отшагнул.

— Ты, бедолага, еще б шкалик выпил, за тобой бы сам черт явился!

Левша отчаянно тряс головой:

— Видел! Ви-дел!

Рэй положил руку ему на плечо и отправил домой, заверив, что и сам уже идет, только попрощается с другом.

Избавившись от надоеды, герой вошел в конюшню, где Настя прибирала упряжи.

— Мы остановились на том, что… — обнимая ее за плечо, страстно начал он.

— На том, что из стойки «корона» удобно выполнять дальние, амплитудные атаки, однако она уязвима на короткой дистанции, — насмешливо продолжила за него мечница, освобождая трензель от ремешков узды. Его руку с плеча, однако, убрать не попыталась. Но Рэй сам снял.

— Да. Можем поговорить и об этом. О, кстати, Таисья…

— Перестань, пожалуйста! Я старею всякий раз, когда ты меня зовешь этим исковерканным именем.

— А хочешь, впечатлю тебя?

Прыснула:

— Давай!

— Я точно понял, какой у тебя талант.

— Великое заявление, учитывая, что я сама рассказала.

— Не совсем. Ярослав — практик. Его мастерство во владении любым древковым оружием, даже и не обязательно боевым. Он и сломанной веткой может чудищу-поганищу наподдавать. Но дай ему в руки меч, так он едва ли ловчее обычного лапотника. У тебя талант другой — ты обретаешь глубокие теоретические знания об оружии, которое у тебя в руках — моментальное обучение. Отсюда тебе и известны приемы владения мечом и стойки. Потому-то ты, имея от таланта лишь теорию, еще и тренируешься ранней зарей, отрабатывая приемы.

— Видел меня, значит? — покачала она головой. — Нехорошо подсматривать.

— Не я. Это Сольвейг тебя видела утром.

— Опять Сольвейг? — недовольно выдохнула Настя, опустив руки. — Ладно, — она развязала упряжь, звякнув замочком, — считай, что впечатлил. Не рассказывай хоть всем подряд.

Он еще раз взглянул на ее тонкую талию, нос с горбинкой — едва различимые в неосвещенном деннике.

— Ну чего? Вон наниматель не может уснуть без тебя. Иди, я тут приберусь. Завтра в то же время.

— Тогда я пошел.

— Спокойной ночи, — повторила она, сдерживая улыбку на краешках губ.

Рэй и правда собирался уйти, да в последний момент передумал: а гори оно огнем! Сделал шаг, обняв ее за талию, и так неожиданно и ловко всё получилось, что сам не заметил, как губы их соприкоснулись! Настя вздохнула, но через пару секунд ответила на поцелуй. Мир перестал существовать, и длился этот поцелуй… пожалуй, не стоит и говорить сколько, ибо сами законы Вселенной изменяются в такие секунды.

— Рэй, — шепнула Настя, положив руку ему на грудь.

Он прижал ее к себе, глядя в эти красивые глаза. Свет луны едва проникал в эту часть денника.

— А ты… — робко спросила она, опустив взгляд, — пообещаешь мне кое-что?

Но Рэй так и не узнал, что нужно пообещать, поскольку в ворота опять сунулась плешивая башка писаря — очень ему страшно было на пустом конном дворе одному стоять. Ох, получит старикан за свои выдумки!

— Ладно, — принужденно улыбнулась Настя, выпроваживая Рэя, — завтра обсудим твое поведение.

Рэя тут же подхватил под локоть Левша и потянул домой. Он, заикаясь, лепетал о том, что странные тени только что мелькали за окном, и в каком порядке нужно еще раз осмотреть избу, и о чём-то еще.

Рэй улыбался в душе. Гляди-ка, а жизнь-то наладилась. Впрочем, до завершения история героев была далека. «Что же нас ждет дальше?» — мечтательно подумал он.

Настя вошла в денник и прислонилась спиной к створке. «Я хотела попросить, чтобы ты не оставил меня на избранном тобою пути…»

— …И апосля уж запрем входную дверь и обязательно чердак! — всё нудил Левша. — Только сначала там тоже проверь, я знаю, они туда часто проникают через окно в мансарде.

— Да понял тебя, — отмахнулся Рэй, обернувшись на тёмный денник. — Идем спать.

То был последний день, когда Рэй видел Настю Журавлика в Умире.

Повествование Савелия Крапивы вольного путешественника

по собственноручным дневникам героев