Метрдотель, увидев постоянного клиента, услужливо проводил его к столику, где его ждала ослепительно красивая дева.
За те деньги, что имел её отец, можно быть не просто красивой, а ослепительно прекрасной!
– Ты просто потрясающе выглядишь! – банально поприветствовал он её.
– А вот ты, что-то не очень. Опять у отца в кабинете был? – Ванда была в курсе его жизни, и знала о его фобии.
Сева скривился:
– Да. Никак не могу забыть…ну, ты понимаешь…
Ванда погладила его по руке. Его сентиментальность ей даже нравилась. Благо, что на дела она не распространялась.
Они посидели, молча, ожидая, пока официант расставит блюда, и отойдет от столика.
– Ванда, дорогая…– нерешительно начал Всеволод, да, она была с ним уже три месяца, но понять, что творится в её душе, ему пока было не дано, – а ты не хочешь перевести наши отношения в новую плоскость?
– В плоскую? – хохотнула девушка, капитал её отца позволял ей проявлять такую непосредственную вульгарность.
Сева поперхнулся. Откашлялся, и решился продолжить:
– Ванда, я люблю тебя, и прошу стать моей…
Телефон в кармане Севы громко зазвонил, он поморщился, надо же было забыть его отключить! Вытащил гаджет их кармана, и в ужасе вытаращился на яркий экран.
Тот номер телефона, что сейчас высвечивался, Сева предпочел бы увидеть…позвольте, никогда!
– Извини, дорогая, одну минуточку! Мне надо ответить! Я покину тебя ненадолго. Скучные дела!
Ванда задумчиво смотрела ему вслед. Сева торопливо двигался к выходу, на ходу принимая вызов.
Несмотря на свою кукольную внешность, девушка была очень и очень не глупой.
Деловой вызов не принимают с таким ужасом на лице! Никогда!
Денежек-то как хочется!
Яшка, рядовой матрос, печально подкинул монетки в заскорузлой ладони. Их было до обидного мало!
А как хорошо гулялось, после того задания! Эх! Подумаешь, помог красотке искупаться!
А то, привыкли себя считать пупами земли! Простому матросу даже на понюшку табака чаевых не дадут! Фифы! Так ей и надо!
Впрочем, та девица была не первым заданием подобного толка. Яшка не брезговал ничем. По нему давно уже плакали стражники. Но какая-то звериная хитрость и лисье чутьё пока берегли его.
А жизнь…да чего она стоит?! А вот монетки, полновесные, это да, это очень приятно!
В животе противно забурчало. Он опять пересчитал монетки. Негусто.
А! Ладно! На похлебку хватит! А выпить можно и на хвост кому-нибудь упасть!
В трактире он встретил старого приятеля, и почему-то до того расчувствовался, что рассказал ему о том, что сидит на мели. Ибо с последнего задания никто его не звал на дело.
А ломаться опять матросом, после того, как погулял с полными карманами золотых…ну…ох, как не хотелось!
Приятель был ушлый. Сам никогда такими делами не занимался. Зато советов знал множество.
Он посмеялся над Яшкиными трудностями. А когда тот почти обиделся, объяснил ему, что после этого самого, последнего заказа, он может всю жизнь как сыр в масле кататься!
Яшка неделю после этого мотался по городу, пытаясь встретить того заказчика.
Это было не просто.
Во-первых, в том прикиде, какой мог себе позволить Яшка, в благополучных районах города, его сразу же останавливали стражи порядка.
Но это бы ещё ладно. То самое чутьё помогало во время нырять в подворотни.
Во- вторых, заказчик был не просто из богатых, а ещё и из влиятельных господ.
В-третьих…
Мда…пришлось влезть в долги, обзавестись новой одеждой, и, применив все знакомства, какие только были, устроиться курьером в службу доставки еды, которой пользовались все богачи их города, когда не хотели идти в ресторан, а повар был выходной.
Для этого Яшке пришлось влезть не просто в долги, а в натуральную кабалу! И это было бы ох, как плохо, если бы не маячившая после всех манипуляций, безбедная жизнь.
Навсегда!
Работа была хороша ещё и тем, кто иногда работникам доставались не забранные заказы. Тогда в конторке царил настоящий пир горой! И это помогло Яшке продержаться до тех пор, пока не поступил нужный заказ.
Наконец-то в его руках был заветный номер телефона!
Сева, еле проталкивая слова через пересохшее горло, ответил на вызов:
– Я вас слушаю…
– Что, приятель, небось, не ожидал, что я тебя найду? – хриплый голос на том конце связи резал прямо по нервам! – значится, так, хочешь, чтобы я молчал, через час жду тебя на пристани! Не явишься, сам понимаешь, что будет!
Сева с перекошенным лицом подошел к Ванде. Его жалкие бормотания только раззадорили её любопытство.
Она сделала вид, что поверила в его оправдания, и милостиво простила ему испорченный вечер.
Набранный ею номер был строго конфиденциален. И только для своих. Для самых, самых, самых важных клиентов!
Сева несся на предельно возможной скорости к месту встречи. И ему не было никакого дела до развалюхи, следующей за ним колесо в колесо.
Если бы не ночь, и не пустынные дороги, думаю, любой, кто увидел бы эту картинку, долго пытался бы понять, как эта консервная банка может держать такую скорость. Но не те механики, которые заменили в ней всю требуху.
А что это вы тут делаете?
– Явился, братишка…– довольно проскрипела фигура в лохмотьях, – боишься, значит, уважаешь! – и она залилась хриплым гоготом, перетекшим в кашель.
– Чего тебе надо?! – стараясь, чтоб голос не дрожал, резко спросил Всеволод.
– Мне, да мне, похоже, уже скоро ничего будет не надо, – фигура опять зашлась в кашле, – а вот ей много чего надо!
Странная фигура, в очертаниях которой сложно было бы понять, мужчине она принадлежит или женщине, из-за причудливо намотанных лохмотьев, порылась где-то в глубине своей хламиды, и вытащила сверток, завернутый в такие же грязные тряпки, – его маманя того, дуба дала, – вновь странный, напоминающий скрежет по металлу хохот, завершающийся кашлем, – да и мне наш знахарь сказал, недолго осталось топтать эту землю, а вот её надо вырастить! Ты же не захочешь, чтобы газетчики узнали, что ты бросил ребенка от…
– От кого?! – ледяным холодом прозвучал нежный голосок Ванды.
Сева подпрыгнул на месте, как заяц, наверняка побив все известные рекорды. Он умудрился развернуться в скачке, и приземляясь, в ужасе уставился в ставшее ледяным лицо своей девушки.
«Наверное, уже не своей!» пробежала мысль.
– И вообще, что это у вас такое происходит, осмелюсь узнать?! – продолжила Ванда.
– Не мог «хвост» отследить! – презрительно проскрипела фигура, – объясняйся теперь сам, мне-то до флагштока всё!
– Это, это,…это…– начал заикаясь Сева, зажмурился, и как в воду холоднючую прыгнул, – это мой младший брат, а вот кто это у него, я не знаю!
– Дочка моя! – выплюнул братишка.
– И почему надо было устраивать такую таинственность, – поинтересовалась девушка.
– А как бы я признался, что у меня такая родня?! Да меня бы заклевали! – выпал в осадок Сева, – я ему помогал, чем мог, но он всё спускает всегда на…
– Я понимаю, на что. Так, а что ты собираешься делать с ребенком? Как выясняется, своей племянницей?
– А что я могу? Буду воспитывать…– обреченно ответил Всеволод.
Странное дело, но лицо Ванды как будто разгладилось. Она взяла телефон в руки, набрала номер, и когда к ним подошли двое в темных, одинаковых костюмах, скомандовала:
– Этого в лечебницу! Срочно! Девочку давайте мне! – это уже фигуре в тряпках.
Ванда развернула грязный сверток, без брезгливости, и заворковала:
– А кто это тут у нас такой маленький? А кто тут такой…грязненький…
А ты меня разочаровал! – припечатала она Севу, – мы же вроде собирались стать семьей! А семья – это всегда решения вместе! Любые!
– Собирались?! – простонал Сева.
– Теперь тебе придется меня убеждать дольше! – обложила его взглядом девушка.
И больше ни слова не говоря, пошла к своей машине. Сева поплелся к своей. Брата уже увозила та самая развалюха.
