После этих откровенных слов они поклялись друг другу в вечной любви, поклялись, что никогда не расстанутся и скрепили свое обещание поцелуем.

Очень скоро наступил сентябрь – пришло время расставаться. Миша стал курсантом в Пограничном институте, Марьяна – студенткой в Институте гуманитарных наук. Он поселился в огромной холодной казарме с сотней таких же новобранцев, она – в крошечной душной комнате общежития с четырьмя студентками.

Первый месяц они совсем не виделись, лишь изредка говорили по телефону. Все дни Марьяна тайком плакала, не спала ночами, очень переживала за Мишу, хотя он каждый раз говорил, что нет никаких поводов для беспокойств. Ей он представлялся благородным рыцарем, которого бросили в страшную темницу, откуда нет спасения. Она не могла свыкнуться с мыслью о том, что кто-то злой и бесчувственный посмел отобрать у нее возлюбленного и разлучить её с ним.

Так проходили однообразные дни в одиночестве, в мыслях о нем, о семье, об учебе. Не с кем было поделиться своим горем, и Марьяна в очередной раз убеждалась, что Миша был самым родным для нее человеком на свете. Когда она в телефонной трубке слышала его голос, мгновенно её глаза наливались слезами радости и неподдельной любви, за которую любой мужчина отдал бы целое состояние. Его искренние признания в чувствах, сказанные столь милым ей голосом, наполняли её нежное девичье сердце теплом, на душе становилось спокойнее, потому что она знала: вместе они все сумеют преодолеть, их любовь сильнее самой смерти. Это та любовь, которую когда-то воспел Александр Куприн – она случается раз в тысячу лет.

Первую их встречу после долгой разлуки невозможно описать словами. Если существует в жизни что-то прекрасное, чарующее, волнительное, от чего может перехватить дыхание, может воспарить душа к небесам, то даже эта восхитительная картина не могла бы сравниться с той красотой и тем восторгом, которые излучали наши влюбленные, заключившие, наконец, друг друга в объятия. Этот незабываемый миг был еще одним подтверждением их нерушимой любви.

Первый год был самым тяжелым, но постепенно Миша и Марьяна сумели приспособиться к сложившимся условиям и свои редкие встречи ценили еще больше. Все складывалось, как и прежде: несмотря ни на что они любили друг друга и были счастливы. Чтобы скоротать дни перед свиданием, Марьяна с головой уходила в учебу, Миша чаще ходил в наряды.

Так проходили годы, так складывалась жизнь. Они и не заметили, как пришло время думать о грядущем Мишином распределении и о бытовой стороне будущей совместной жизни. Юрий Викторович и Ирина Васильевна, некогда опасавшиеся раннего брака, теперь уже недоумевали, почему Миша тянет с предложением.

Видя, как из-за этого расстраивается дочь, Юрий Викторович однажды решил вмешаться и, когда семья собралась по случаю двадцатидвухлетия Марьяны, задал потенциальному зятю вопрос про женитьбу. Марьяну сильно взволновало, что же ответит её Мишенька, ведь сама она не решалась обсуждать с ним столь щепетильную тему. Миша, будучи уже настоящим военным, ответил спокойно и рассудительно, сказав, что сначала нужно дождаться распределения по службе, и, как только все станет ясно, они сразу же сыграют свадьбу, при этом он взял Марьяну за руку и ласково посмотрел ей в глаза. Отца удовлетворил данный ответ, у Марьяны тоже отлегло на сердце, но где-то глубоко в душе ей все же было обидно, что столь важный, даже сакральный для любой девушки момент решается вот так обыденно, чуть ли не на кухне, между скучными разговорами о погоде и вчерашнем футбольном матче. Марьяна совсем не так все себе представляла, в её голове рождались совсем иные картины, они скорее напоминали сюжеты величайших любовных романов, ей ненароком вспомнилось предложение, сделанное Левиным своей возлюбленной Кити, но, конечно же, она понимала, что жизнь разительно отличается от того, о чем пишут в книгах, иначе эти незамысловатые, лишенные драмы и чувств сюжеты никто бы не стал читать.

Вспомнился Марьяне и тот День рождения, когда ей исполнялось шестнадцать лет. Казалось, что прошла целая жизнь с того незабываемого момента и их первого с Мишей поцелуя. Она размышляла о том, как сильно он переменился за эти годы, но все объясняла банальным взрослением, ведь они уже не были детьми, а как хотелось бы сохранить в душе этот трепет восторженного, на все отзывающегося детского сердца. Миша стал с нею менее ласков, но был все таким же благородным и надежным, за что она и полюбила его.

Как-то раз, когда они весенним выходным днем гуляли по проспекту Мира, Марьяна в шутку предложила зайти в ювелирный и просто ради интереса посмотреть обручальные кольца. Мише очень не понравилась эта легкомысленность, он разозлился и с неприкрытым раздражением начал говорить о том, что сейчас ему совсем не до этого, у него и без того много проблем. Не ожидая такой реакции, Марьяна все же понимала, о чем идет речь: на службе с близким Мишиным товарищем произошла какая-то крупная неприятность, дело было настолько серьезным, что ему грозило даже отчисление. Миша не рассказывал ей всех подробностей, но и без того она чувствовала, как сильно он переживает за друга. Эту вспыльчивость, холодность и раздражительность она объясняла тяжелым жизненным периодом, который им двоим нужно было просто пережить, ведь как сказано в клятве: «и в горе, и в радости». А через несколько месяцев, в самом начале лета, шестого июня, в два часа пополудни он её бросил.

Миша приехал к Марьяне в общежитие. Она была в комнате одна. Воспользовавшись случаем, он бесцеремонно заявил о том, что им нужно расстаться, что они совсем разные люди и хотят абсолютно разных вещей. Марьяна не могла поверить своим ушам. В ту секунду, когда Миша произнес эти страшные слова, у нее от потрясения закружилась голова и потемнело в глазах, непроизвольно полились слезы. Она не могла выговорить ни слова: сердце в груди забилось так бешено, что у нее перехватило дыхание. Несчастная Марьяна несколько минут находилась в жутком оцепенении, которое было сродни смерти.

– Ну что ты молчишь, скажи что-нибудь.

– Ты ведь шутишь? – едва слышно слабым дрожащим голосом спросила она.

– Нет, я говорю на полном серьёзе. Послушай, мы правда не подходим друг другу. Я не подхожу тебе! Ну посмотри на меня, я ведь буду простым пограничником, как мой отец. Что я смогу тебе дать? Ведь ты достойна лучшей жизни, чем скитания по приграничным городам. Ты мечтала о путешествиях, хотела побывать в Италии, пройтись по гоголевским местам в Риме, увидеть своими глазами дом Набокова в Берлине, посетить в Шварцвальде пансионат Цветаевой. Вся эта жизнь не для меня. Ты какая-то чересчур возвышенная, витаешь в облаках, а я приземленный, понимаешь. Даже если мы поженимся, то спустя какое-то время тебе станет со мной неинтересно, тебе захочется большего. Я не могу говорить с тобой о романах, которыми ты бредишь, не люблю театры, не слушаю классическую музыку. Ты терпеть не можешь наш провинциальный город, а я может быть навсегда застряну в нём. Я уверен, ты найдешь того, кто всецело будет разделять твои увлечения, кто сможет исполнить все твои мечты и обеспечить тебе счастливую, беззаботную жизнь.

Все это Миша проговорил стремительно, практически скороговоркой, потому что долго готовил свою прощальную речь.

– А как же наши клятвы?

– Какие клятвы?

– Ведь мы поклялись, что будем всегда любить друг друга и всегда будем вместе.

К этому вопросу Миша не был готов и начал импровизировать:

– Милая, я и не переставал тебя любить. Я пришел к мысли о том, что нам надо расстаться, из любви к тебе. Повторю: я не достоин тебя! Я не смогу сделать тебя счастливой. Ты должна купаться в роскоши, а у меня нет денег на то, чтобы обеспечить тебе достойную жизнь.

– Но мне все равно, есть ли у тебя деньги. И я никогда не мечтала о роскоши, мне ничего не нужно, я просто хочу быть рядом с тобой. – Сказав это, Марьяна заплакала еще сильнее и прильнула к Мише. Он почувствовал её горячие слёзы на своей коже и понял, что его аргументы не действуют.