Ни до, ни позже, он не познал такого лебединого слияния душ. Каждый миг, каждый взгляд, любое пророненное слово – не доступны даже самой страшной амнезии. Самарин помнил всё до мельчайших деталей общения. Одна только мысль о возможной встрече вызывала в душе командира трепетную нежность.

«Возможно, ожидание этой новости терзает меня, – решил Виктор, – Но…это потом».

Он глянул на корабельные часы, до точки контакта около двадцати минут.

Лодки-дуэлянтки сходятся в готовности немедленного применения оружия. Передние крышки торпедных аппаратов и запирающие клапана торпед открыты. Настроение людей в отсеках торжественно-деловое.

Мини противолодочное учение близится к развязке. У руля старпом и Самарин не волнуется. Но у ребят переживание за его действия, работу акустиков и, особенно торпедистов – конечно же, ощущается.

После единственной провальной «призовой стрельбы», больше ляпаться в дерьмо не хотелось.

«Один за всех и все за одного» – девиз, который «тридцать седьмая» познала не только в радостях, но и в чуть-чуть не свершившихся бедах.

Боцман Сотур, хотя и не его вахта, но принял пост и держал заданную глубину сто метров.

Командир его изучил, и как-то ощущал его одесско-дерзкую и одновременно трепетную душу – он сейчас в напряжении. Ждёт команды, чтобы буквально выскочить на «стрельбовую» глубину восемьдесят. Черноглазый крепкий парень полюбил свою военную работу и отправится в августе в «Школу мичманов и прапорщиков».

Потерев руки между рычагами манипуляторов, не отводя глаз от дифферентометра и глубиномера, он громким шёпотом пошутил в тишину Центрального поста:

«Ща будем их торпеды мочить…!».

Шутка, но неимоверно в цель. «Соображает», – подумал командир, откинувшись в своём удобнейшем кресле.

Он его выиграл в поединке с рабочим ремонтного цеха Севастопольской автобазы.

В принципе, это была обычная драчная стычка. Он сам задрался на проходной, когда Самарин уговаривал девушку пропустить на территорию…Пришлось пройти за ним в закуток и просто постоять за себя.

Потом, предложив свой носовой платок, Виктор признался, кто такой и зачем появился.

Работяга предложил:

«Сделаю тебе кресло…извини, командир, не знал. От дальнобойного «Икаруса» подойдёт? – он подал руку в знак примирения, – Только к ней больше не подходи».

Они рассмеялись, и в обнимку подошли к его, как оказалось, невесте.

Парень провёл на территорию цеха, показал кресло. И сам же, за традиционную меновую стоимость спирта и тушёнки, переоборудовал его «под командира».

Сейчас, сидя в этом кресле, Самарин пофантазировал боцманскую шутку, представляя наведение, друг на друга и случайного столкновения боевых торпед: «Это ж, какая кувалда вдарит по корпусу корабля от взрывной волны?! Более одной килотонны взрывчатки…!»

Отвлёк от военно-экзотических иллюзий доклад акустика «Горизонт чист».

Башук не докучал частыми докладами о «чистоте» в своих ушах. Сейчас он прослушивал только назначенный сектор. Следом доложил штурман:

– Центральный, штурман. Расчётная дистанция до цели двадцать кабельтовых, – Андрей переживал не просто за старшего помощника или игрока в карамболь, а прежде всего – друга.

– Шум МГС по пеленгу двести восемьдесят один градус, – доложил Башук.

– Командуйте, вахтенный офицер, – старпом назначил вахтенным офицером начальника РТС капитан-лейтенанта Владимира Тернигу. Опытный офицер, засиделся в должности, а на нашем корабле временно, перед переводом в Севастополь на берег.

– Включить МГС-29 на десять секунд, – произнёс Тернига и сам же исполнил команду, потому что пульт управления станции находился рядом с ним.

Через несколько секунд «восемьсот семьдесят первая» замерила дистанцию до субмарины посылкой гидролокатора по корпусу. И началась учебная война, как "всамделишная".

– Центральный, акустик. Обнаружен сильный одиночный сигнал гидролокатора справа десять. Частота девять килогерц. Шумы по пеленгу посылки не прослушиваются, – чётко спокойно, слегка заикаясь, как и в обычном общении, доложил Башук.

– Центральный, штурман. Глубина места тысяча двести, до берега по пеленгу посылки пятнадцать миль, – доложил штурман, выглянув из своей рубки с подсказывающим взглядом на Тернигу, мол, классифицируй контакт-то.

Всё шло своим чередом. Командир им был не нужен, но все команды и доклады сопровождались взглядами в его сторону, как на дядьку инспектора.

– Товарищ капитан третьего ранга. Предполагаю по внешним данным. По пеленгу посылки двести восемьдесят градусов подводная лодка «противника» – доложил вахтенный офицер.

– Центральный, акустик. По пеленгу двести восемьдесят три сильный сигнал гидролокатора. Частота девять килогерц. Там же слабый шум винтов. Предполагаю подводная лодка, – Башук сдвинул наушники шумопеленгатора, чтобы лучше слышать команды командирской связи и аккуратно сопровождая «баранкой» направление шума, – Включена вторая дорожка магнитофона, – это уже своему начальнику РТС.

– Утверждаю! Боевая тревога! Торпедная атака! Атака подводной лодки. Торпедные аппараты три, четыре, ВИПС к выстрелу приготовить. Акустики, «Самбу» приготовить на режим «Противо-торпедной защиты». Замерить дистанцию до цели, – последовало решение старпома спокойным и ровным голосом.

С самого начала совместной отработки организации атак, Самарин добивался спокойных и ровных команд и докладов по всему кораблю. Тишина в отсеках должна обеспечить прослушивание летающей мухи.

Хотя, мухи на лодке не живут. Никаких повышенных, а тем более панических тонов, и прежде всего своего. Спокоен и уверен командир – спокоен и уверен экипаж. Крик, и не дай Бог, с паническим привкусом, порождает тревогу, неуверенность и растерянность подчинённых.

Атака – своего рода экстрим: или ты или тебя.

Ревун «боевой тревоги» закрутил и завертел всё на корабле!

Бойцы, без слов и суеты, быстро расходились в узких проходах и пролетали на руках вперёд ногами в переборочные двери – занимали свои боевые посты. Пожалуй, отдыхали только гальюны и камбуз.

Всё включалось и приводилось в готовность к бою. И всё это за секунды, не раз отмерянные старпомовским секундомером на тренировках.

По командирской связи старпом дал команду в первый отсек:

«Первый, Центральный. Стрельба одиночными прямоидущими торпедами. Углы второго по-ворота на ноль. ДС в третьем торпедном аппарате двести, «Омега» одиннадцать право ввести. Стрельба через помеху».

Тут же правильное репетование команды с приставкой впереди «Есть».

«Правый мотор малый вперёд. Стоп левый мотор экономхода. Боцман. Всплывай на семьдесят восемь метров. Дифферент десять градусов на корму».

Услышал Сотур долгожданную команду и с усердием, прикусив нижнюю губу, начал валить дифферент.

Дуэлянты сближались, чтобы стрелять наверняка. Башук замерил дистанцию до цели:

– Центральный, акустик. Дистанция до цели по пеленгу двести восемьдесят четыре пятнадцать кабельтовых. Шум чёткий, ясно прослушивается. Подводная лодка типа «Варшавянка».

Командирское кресло поползло и накренилось от манёвра всплытия.

В рубке метристов, под чертыханье бойцов, что-то с грохотом слетело на палубу. Все рефлекторно обернулись в корму, но замечание будет потом. Сдерживая ногами кресло, Самарин достал самодельный малый манёвренный планшет для контроля ввода данных стрельбы в торпеды. Все посты управления корабельного боевого расчёта КБР доложили о готовности по «КС».

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.