Лицо молодого человека с тяжелым подбородком и густыми бровями было не лишено приятности. Карие глаза смотрели на Лизу с интересом. Парень словно бы чего-то ждал. Чего – Лиза не поняла. Может быть, того, что она заговорит первой? Или попросит его убраться? Вот еще… Девушка отвернулась к окну.

– Извините, что побеспокоил, – проникновенно начал незваный пришелец. – Вы ведь журналистка из Москвы?

Лиза с трудом сдержала стон. Ее здесь уже все знают? А это кто? Поэт-модернист? Производственник-многостаночник? Кто-то из руководства рудника?

– Позвольте представиться – Геннадий Андреевич Щупов, – заявил между тем парень. – Хозяин этого вот заведения.

– Понятно, – сказал Лиза, вместо того, чтобы вежливо ответить "очень приятно". Щупов на это внимания не обратил.

– Вы ведь писать о наших краях будете? – поинтересовался он.

– Собиралась.

– У меня к вам деловое предложение.

Лиза подняла брови. Не иначе, Щупальце хочет договориться с ней о скрытой рекламе заведения? Это становится забавным…

– Предложение такое: я вас все время пребывания в Шигазино кормлю и пою бесплатно, а вы пишете в своей статье, какое прекрасное заведение "Казино", – широко, показав золотые зубы, улыбнулся Щупов.

Правильно догадалась! Лиза холодно улыбнулась в ответ.

– Я в состоянии заплатить за завтрак. А насколько хорошо у вас кормят – еще посмотрим.

– Такие смелые и самостоятельные девчонки мне нравятся, – не смутился Щупов. – Как насчет сегодняшнего вечера? Выедем ко мне на дачу на шашлычок? Такие места покажу – любо-дорого посмотреть! Ты что пьешь – шампанское, коньяк? Хочешь, подружку с собой возьми. Ты ведь с подружкой приехала?

От такого напора Лиза даже опешила.

– Мы разве перешли с вами на "ты", Геннадий Андреевич?

– Ну, извини. Давай перейдем, в чем проблема?

– Проблема в том, – пожала плечами журналистка, – что я бы хотела спокойно позавтракать. Надеюсь, вы, как хозяин заведения, понимаете моё желание.

– Да ладно, – ухмыльнулся Щупов, – я – мужчина галантный, ещё не одна барышня не жаловалась на то, что я ей мешаю. А, обычно, наоборот – очень даже помогаю!

Лиза громко вздохнула и опять демонстративно уставилась в окно. Вот только приставучих ловеласов ей не хватало для полного счастья!

В этот момент официантка принесла поднос с тарелками и чашкой кофе. Щупальце немедленно сунул нос в крошечную жаровню с омлетом и добрил: – О, смотри – с пылу, с жару! У нас, не хуже, чем в Париже!

Лиза хмыкнула и отобрала у него омлет. Парень не обиделся, а весело ухмыльнулся.

– Крепкий ты орешек, москвичка! Скажи, хоть, как тебя звать, красавица.

Лиза вздохнула и назвала имя.

– Лизавета? – обрадовался Щупальце. – Клево! Нравится мне – Лизетта, Жанетта, Жоржетта… – затянул он было, но, увидев, как Лиза поморщилась, оборвал пение. – Лизунчик, ну так как насчет шашлычка на полянке? Из настоящего барашка, между прочим, а не из какой-нибудь жирной хрюшки.

Лиза пыталась сообразить, как ей вести себя с нахалом. Можно, конечно, проявить упорство и отшить. Но провинциальный нувориш может затаить обиду, и неизвестно, чем все это потом обернется. Она поковыряла вилкой омлет и пожала плечами.

– Слушай, я сюда не по дачам шашлыки есть приехала, а работать. Мне за три дня нужно материал на статью собрать.

– Понимаю! – горячо воскликнул Щупальце. – Работа – прежде всего. Уважаю! Сам такой. Но отдыхать ведь тоже надо. Давай договоримся так – я тебе предоставлю машину, чтобы ты поскорее со своим материалом управилась, а ты уделишь мне всего один вечерок. А если понравится, то и не один.

Он хитро прищурился. Понятно, Геннадию Андреевичу очень хочется покрасоваться среди туземцев в обществе москвички. И ведь ни за что не отвяжется с этой идеей. Впрочем, в этом есть и свои плюсы – наверняка Щупов о тех, кто в Шигазино склонен к криминалу, знает куда больше, чем Коля Усик или Марина. А машина… да, машина бы ей пригодилась, но разъезжать на ней на виду у всего поселка – увольте. Тут ведь каждый велосипед на виду.

– Лизавета, соглашайся, – не отставал Геннадий. – Если не захочешь, я даже приставать к тебе не стану.

– Ну, спасибо! – усмехнулась Лиза.

– Нет, правда, – придвинулся к ней поближе Щупов. – Мне общения не хватает – девчонок-то у нас полно. А я, может, по московским меркам, птица и не слишком высокого полета, но тут – хозяин поселка. Так что стоит тебе только захотеть, все устрою…

– Ладно, – сдалась Лиза. – Только ни на какую дачу я не поеду. Если хочешь, можем с тобой тут поужинать. Пообщаться, если ты так общения жаждешь. И – всё!

– А барашек?

– Какой барашек?

– Который не хрюшка. Настоящий кудрявый жирный барашек для шашлыка.

– Живой?

– А как же! Я из дохлых баранов таким девушкам шашлык никогда не предложу. И сам есть не стану.

– Никаких барашков и никаких шашлыков! – решительно отрезала Лиза. – Я не собираюсь быть причиной чьей-то преждевременной смерти.

– Хорошо, – моментально согласился Щупов, так что Лиза даже заподозрила, что рекламируемый барашек являлся чистейшей воды вымыслом. – Тогда пусть будет шашлык из осетрины. Сразу говорю, что осетры уже не живые. Им сюда далеко ехать с Каспия.

– И никаких дач!

– Дача отменяется, – послушно закивал Щупов. – Поедем на Черный плес, разведем на берегу костер…Романтика, блин!

– Усика с собой возьмем! – подхватила Лиза.

– Колька-то нам зачем? – едва не поперхнулся Щупов.

– Для компании, – пояснила Лиза, доедая последний кусочек омлета и принимаясь за кофе. – Это – обязательное условие.

– Ну, как скажешь, – скис Щупов. – Усик, так Усик. И когда поедем?

– Завтра! Сегодня мне нужно на рудник, материал для статьи собирать.

– Давай, я тебя отвезу!

– Не стоит, – Лиза оглянулась, высматривая официантку, чтобы расплатиться. Геннадий протестующее замахал руками:

– Обижаешь!

Однако Лиза потребовала-таки счет и заплатила за завтрак. А когда она, не торопясь, вышла на площадь, к ней подлетел огромный вороной джип, и встал, как лист перед травой, едва не врезавшись в бетонную цветочницу. За лобовым стеклом широко улыбался Щупальце. И когда успел? Передняя дверь распахнулась:

– Садись, Лизавета, домчу с ветерком!

Лиза про себя выругалась. Только таких сцен ей не хватало. К тому же со стороны универмага к ней уже спешил Коля Усик. Так что популярность среди мужского населения поселка Ширгазино налицо.

– Геннадий, – злобно прошипела она, – если ты сейчас же не испаришься вместе с машиной, я твое «Казино» в статье распишу как самую последнюю забегаловку, где и ризотто с овощами приготовить не могут! Понял?!

– Понял! – ничуть не обиделся Щупальце. Похоже, все обиды отлетали от него, как горох от стенки. – Принципиальная ты девка, Лизавета! И строптивая. Пожалуй, влюблюсь я в тебя!

И радостно заржав, он захлопнул дверцу. После чего джип рванул с места, обдав выхлопным газом и Лизу и Колю.

– Ты… чего это? – вскричал запыхавшийся Колька.

– Ничего, – удивилась Лиза. – В чем дело?

– Ну, этот… Генка. Он что, угрожал тебе? Или нагло приставал?

– С чего ты взял? Он хочет, чтобы я в статье упомянула его «Казино», вот и обхаживает. Хотя ума не приложу, для чего это ему. Неужели рассчитывает, что после этого москвичи рванут в Шигазино только ради того, чтобы полакомиться местными разносолами?

– А, – сразу успокоился Усик, – тогда ладно. Не думал, что он ради этого станет так гарцевать перед тобой. Предполагал, что он денег предложит, или еще чего-нибудь…

– Так это ты его надоумил? – догадалась Лиза. – Ну, спасибо тебе огромное, коллега.

– Я, – покаялся Колька. – К слову пришлось. Даже не подозревал, что у него эта идея в башке засядет. Просто хотел обеспечить коллеге процесс нормального питания. А оно вон как вышло.

– Ладно, чего уж теперь… Мы сегодня на рудник идем, или как?

– Да, конечно, – засуетился Николай. – Директор даже машину обещал прислать. Если, говорит, хорошо напишет, то я и премию выпишу. Обидно ему, понимаешь, что о таком уникальном предприятии все давно забыли. При советской власти не писали, потому что нельзя было – режимный объект. Теперь и можно, а не пишут.