С Глебом Лиза познакомилась через «Живой журнал», ставший с некоторых пор одной из самых популярных тусовок в интернете. Там каждый желающий мог завести собственную страницу – нечто вроде виртуального дневника. У них в редакции такие страницы были почти у всех, начиная с «главвреда» Синичкина и кончая прыщавым курьером Славкой, неуклюже пытавшимся изобразить из себя до невозможности крутого мачо.

Поначалу Лиза свой живой журнал, или ЖЖ, как между собой называли его обитатели интернета, навещала лишь изредка. Не до того было – выяснение отношений с мужем, а потом и бывшим мужем Вадиком поглощали все свободное время и силы. Наконец Вадик окончательно стал прошлым вместе с их машиной и половиной трехкомнатной квартиры. А Лиза, отстояв компьютер, часть мебели, и обзаведясь бессонницей, обосновалась в новом малогабаритном жилище и принялась зализывать свои душевные царапины. Интернет для этого – самое походящее место. Не успеешь написать в ЖЖ: «Неужели все мужики такие сволочи?», как тут же десяток сетевых друзей отзовутся: «Все до одного, не сомневайся!», «Тебе попался какой-то исключительно неудачный экземпляр, детка! То ли дело – я!» или «Да наплюй! Мужики, конечно, козлы, но без них жизнь куда скучнее». И коронное: «Киса, ты с какова города?»

Хорошая вещь интернет, где для знакомства иногда достаточно одного щелчка клавиши «мышки». Легкий треп, переходящий в ни к чему не обязывающий флирт, общение с коллегами, новости и споры. «Живой журнал» был похож на огромную коммунальную квартиру с хорошо изолированными комнатами, где живут самые разные люди. И где расстаться с человеком так же легко, как встретиться. Вычеркнул его из “списка друзей” – вычеркнул из круга общения и из памяти. Если бы так просто было и в жизни – щёлк, и нет ни Вадика, ни настырной бывшей свекрови, продолжавшей донимать Лизу звонками и слезными уговорами «помириться» с её сыночком. Да мало ли кого ещё можно так – щёлкнуть…

Глеб впервые появился в Лизином журнале с полгода назад. Тогда она обратила внимание на картинку под ником1 mefisto – пляшущий на рвущемся канате клоун. Отчаянная откровенность и какой-то болезненный надрыв были в записях самого mefisto – казалось, что человек живет на грани одиночества, опасности, и при этом находит силы смеяться над этим, и заставлять смеяться других

Однажды Лиза, разочаровавшись в казавшемся весьма перспективным ухажере, а затем, встретив по дороге домой бывшего мужа в обществе длинноногой девицы-вамп, разразилась длиннющими унылыми стихами на тему: «Никому я не нужна, никто меня не любит». Было там и про заманчивую голубизну вен на запястье, и про упаковку снотворных таблеток, и про чудный вид с десятого этажа – в общем, обычный набор психопатки.

Друзья, которых в ЖЖ принято называть френдами, прореагировали по-разному – от «Киса куку, не дури!» до «Суицид форева!», а mefisto написал большими буквами: «Зайди в аську!» и дал свой номер. Лизе было плевать на всё, и она включила ICQ. Людям, далеким от компьютера сложно понять, как можно ночь напролет разговаривать с другим человеком, печатая вопросы и ответы в окошке на экране.

Оказалось, что канатного плясуна зовут Глебом, и живет он у черта на куличках. Лиза поначалу даже не поняла, где именно. Хотя для жителя столицы понятие «далеко» начинается где-то в районе Серпухова, но описываемые новым знакомым места показались ей уж совсем неимоверной глухоманью: тайга, в которой полно брусники, белок и нахальных долговязых лосей, реки, где водится загадочная рыба хариус – экзотика. Особенно после статей о бутиках и казино, которые Лиза писала в то время и начинала уже просто ненавидеть.

Они начали общаться довольно часто, и постепенно Лиза оттаивала. Поначалу он был для неё чем-то вроде жилетки, куда можно поплакаться, высказать претензии к человечеству и отдельным его представителям. А он в ответ сочинял смешные стишки и так разбирал по косточкам её проблемы, что становилось ясно – их сложность зависит только от её, Лизиного, к ним отношения. Вообще-то, она и сама это прекрасно понимала, но моральная поддержка ещё никогда никому не помешала.

А когда Глеб прислал, наконец, свою фотографию, на которой он выглядел русоволосым бородатым красавцем с грустными серыми глазами, она заинтересовалась им всерьез. И хотя рассудок иногда брал верх и твердил, что они слишком разные, а главное – слишком далеко друг от друга находятся, она оправдывалась тем, что в ситуации, когда нервы раздрызганы, романтические отношения хороши и в интернете. Это даже лучше, что он так далеко, можно не строить никаких планов, а просто отдыхать душой. Просто болтать по ночам, читать его стихи, рассказы об увлекательной и даже в чем-то опасной жизни. Одна охота на медведя чего стоила!

Лиза теперь и на потенциальных ухажеров смотрела иначе. В сравнении с Глебом они выглядели какими-то мелкими, расчетливыми и пустыми. То ли дело парень из тайги, способный выйти один на один против огромного зверя!

Виртуальная идиллия продолжалась, но Глеб все чаще выказывал желание встретиться «в реале» – то есть в обычной жизни. Собственно, Лиза была не против. Но подразумевала самый простой вариант – он приедет в Москву.

Оказалось, что все не так просто. С работой в далекой тайге была напряженка, и Глеб не мог вырваться даже на неделю – уволят и глазом не моргнут. А отпуска ему ждать ещё целых пять месяцев.

Лиза огорчилась. У неё самой отпуск был намечен на август, и каким образом его проводить, она ещё не решила. Отправляться на курорт и отпинываться от любителей скоротечных сексуальных приключений под пальмами?

Именно тогда Глеб робко попросил её приехать к нему. Даже предложил оплатить дорогу – с заработками у них на руднике всё обстояло более чем нормально. А в августе за Уралом – рай: грибы, ягоды, песчаные речные пляжи, так что отдохнуть есть где. Да и написать о местах, где добывают изумруды – это вам не о бутиках и презентациях чирикать. Лиза представила солидную статью в журнале, красиво оформленную фотографиями дикой природы и не менее диких загорелых аборигенов рядом с драгами, или чем они там добывают эти самые изумруды.

Именно это чудное видение стало последней каплей, и Лиза согласилась принять приглашение, гордо отказавшись от оплаты билетов – такая трата с учетом будущего гонорара за статью ей вполне по плечу. И вот теперь самолет заходит на посадку, за окном с бешеной скоростью проносятся космы облаков, и даже осточертевший сосед притих и сосредоточился – не иначе, вспоминает статистику по авиакатастрофам.

Аэропорт Новогорска встретил её обычным гулом и суетой. Лиза растерянно огляделась, пытаясь в толпе найти высокую фигуру Глеба – он сообщил, что его рост метр девяносто два. Может быть, этот? Но к долговязому парню уже мчалась кудрявая толстушка с младенцем на руках. Или этот? И тут она заметила самодельный плакатик, на котором было написано: «Елизавета Боброва». Всё ещё сомневаясь, подошла к держащей плакатик девушке и спросила:

– Вы меня встречаете?

– Вы – Лиза? – прищурилась та.

– Да. А где Глеб? Он что, не смог приехать?

– Глеб не смог, – эхом отозвалась девушка и добавила. – Он попросил меня. Идемте, у меня там машина.

Подхватив сумку, Лиза, слегка растерянная и обиженная, зашагала к выходу из аэровокзала. Ну вот, рассчитывала на романтическую встречу, а вместо этого какая-то непонятная девица. Не слишком все хорошо начинается…

– Садитесь, – распахнула перед ней дверцу разбитой белой «пятерки» девушка. – Я частника наняла. Сумку можно положить на заднее сидение, а лучше – в багажник.

Молчаливый водитель, сухонький мужичок лет пятидесяти, нехотя вышел из машины и взял у Лизы сумку. Девушки в это время устроились на заднем сидении.

– Да, извините, меня зовут Марина, – представилась девушка. – Марина Фомина. Я дружу с приятелем Глеба – Никитой. Дружила…

Она как-то криво улыбнулась, и Лиза заметила, что глаза у неё покрасневшие, словно она недавно плакала.