Завтра его ждёт нежданное развлечение, ведь прибавив четыре килограмма веса и продолжая жить в комнате, Степану Петровичу не доводилось общаться почти ни с кем, кроме персонала медицинского учреждения. Вдалеке тихо шуршали зеленью деревья заповедника, напоминая всем подопечным внутри научно-лечебного центра, что каждый из них был, есть и остаётся настоящим детищем матери-природы.

— Ведите подопечного.

Медицинский персонал мог отчётливо наблюдать сквозь специальные зеркала за тем, как ведут себя люди внутри изолированного продолговатого помещения с хорошей связью через умело расставленные микрофоны. Через длинный и блестящий письменный стол Николай Алексеевич мог встретить взглядом конвой из молодого парня под присмотром двух санитаров, идущих сквозь механически открываемые дверные проёмы в просторное помещение.

Парень не вёл себя агрессивно. В стёклах очков врача отражалась глубокая царапина на весь лоб, а некогда ямочки на желваках некогда румяных щёк также выдавали нервозность всей ситуации для вошедшего. Сев на механический стул на почтительном расстоянии от Яблокова, он скрестил худые руки на груди, закинув ногу на ногу.

— Моё приветствие, Евгений Александрович. — врач хотел казаться искренним, насколько это было возможно. — Мы уже померили все ваши физиологические показатели и решили остановить свой выбор на вас.

Юноша приподнял медленно трясущуюся от волнения голову и сверкнул глазами.

— Хотел бы пожать вам руку, ведь вы находитесь в самом подходящем положении для помощи отечественной науке. — неспешно продолжал Яблоков. — Я бы сказал, что с вашим содействием мы станем на пороге научного открытия.

Евгений приподнял правую руку и тыльной стороной пригладил болезненное место шрама. Он всё ещё был способен видеть и узнавать всех окружающих его внутри бесконечных коридоров живых существ вплоть до подопытных млекопитающих. Врач тем временем доверительно снял очки, пытаясь сократить дистанцию в общении с главным подопечным.

— Вы знаете, что благодаря участию в нашем исследовании вы вернётесь домой знаменитым и состоятельным. Тысячи людей мечтали об участии в эксперименте, ты-ся-чи.

Парень смог преодолеть лёгкую форму головокружения и, чуть не уронив голову на колени, смог наконец произнести:

— Я не помню, где мой дом. Моя родня далеко.

Не самое подходящее время для сантиментов, ибо настоящий научный сотрудник должен быть объективным. Яблоков глубоко вздохнул и одел очки в блестящей оправе обратно на нос. Надо быть готовым к любым последствиям, на кону будущее отечественной медицины.

— Вы совершенно правы, неделю назад мы совершили операцию под местным наркозом и теперь важно знать, как поведёт себя инородное тело внутри вашей черепной коробки. Провалы в памяти можно списать на побочный эффект внутричерепного давления на месте лобных долей вашего мозга. — Врач нарочито убедительно заглянул юноше в глаза. — Вы ведь мыслите именно этим местом, верно? Тогда не сильно напрягайтесь.

Евгений понял, что его готовят к самой незавидной участи первопроходца. Когда Ермак прорубал дорогу через Сибирь, неизвестно, сколько злых медведей было встречено на его пути. Ровно, как и общее количество жертв. Парню нужны были средства для самостоятельной жизни в столице, потому бывший бакалейщик со всем молодым безрассудством согласился пройти жесточайший отбор на экспериментальное исследование. Родственники в далёкой Сибири были уверены в его успешной столичной жизни, а потому ждали новостей о скромных достижениях знатока столичного продовольствия. Риск всё же — благородное дело, и в двадцать лет поставить на кон своё душевное здоровье мог согласиться либо мечтатель, либо безумец. Надежды юношей питают. Между тем, Анна всё-таки зашла второй раз в бакалейную лавку, всерьёз покорив сердце юного продавца. Следуя заветам классиков, Евгений понял, что для дальнейшего личного счастья необходимо сильно поправить своё материальное положение. Теперь же, оглядываясь на тревожные и драматичные события прошедшей недели, ему будет трудно узнать Анну в лицо. Так же, как и отправить электронное письмо родне с обратным адресом.

— Вы хотели участия, так вот оно. Режьте, доктор: я ваш. — спокойно сказал парень, пытаясь всем телом отстраниться от десятка внимательных глаз, чьи взгляды через специальное зеркало следили за его разговором с врачом.

Николай Алексеевич рефлекторно подмигнул юноше правым глазом и снова вернулся к своей медицинской мантре. Вероятно, на земле есть заклинания почище клятвы Гиппократа. Быть профессионалом во всех отношениях — как раз из подобной категории.

— Напрасно хороните себя, голубчик. Чип может ещё прижиться. — заверил Яблоков, переходя к финальной части своей сократической беседы к пациентом. — Вы ещё не подарили нам самое главное: кристально чистые и непредвзятые научные данные. Так будьте героем.

Смотря в глаза врача, Евгений успел прочитать все возможные варианты развития событий. Если он подключит вживлённый в его голову имплант к компьютеру современной версии мощности и попытается управлять им при помощи мозговых импульсов, главная часть экспериментального исследования официально завершится. Вполне возможно, что его отпустят восвояси с небольшим довольствием и славой участника главного медицинского исследования текущих десяти лет. Ему вполне возможно будет легко вернуться к прежней работе или пойти на повышение. Да мало ли перспектив в его-то годы, должна быть полноценная жизнь… Синхронизация с компьютером — мероприятие сложное, даже для заокеанских диковинных девайсов, а потому завтра ему надо собраться с мыслями на финальной прогулке. Евгений согласно кивнул врачу, и, перекинувшись с ним ещё парой фраз, отправился под тем же конвоем в свою комнату А-102.

Гулять на территории природного заповедника разрешалось ежедневно перед обедом. Многие тропинки лесопарка оказались вытоптанными вдоль и поперёк из-за любознательности подопечных, кроме того за их примерным поведением следили камеры дистанционного наблюдения. Никому не пришло бы в голову обрезать кору дерева, ибо все колющие и режущие предметы изымались медбратьями на самом первом уровне доступа на территорию центра. Также подопечным было абсолютно невозможно осуществить какую-либо порчу имущества, поскольку за это штрафовали их родственников или ужесточали режим содержания.

Степан Петрович частенько присматривал за забытыми вещами, стремясь наладить контакты среди таких же иждивенцев, как он. В целом часть группы подопечных старалась не терять связи с большой землёй, расширяя кругозор чтением книг или разгадыванием ребусов. Приходить друг к другу в гости также было совершенно исключено, ровно как и иметь между людьми одного подчинённого статуса дружеские отношения.

Однако подобно пирату из классического литературного произведения, слесарь уже получил свою чёрную метку, а потому изо всех сил обдумывал грядущую ситуацию. Что же ждало его на прогулке? Подойдя к выходу из здания, он решил дождаться потенциального партнёра по общению здесь, чтобы потом не искать его на обширной территории.

Остановившись на лесной дороге у столба с мигающим маячком, указывающим путь в главный корпус научно-лечебного центра, Степан Петрович увидел, как сквозь механические дверные проёмы медицинский конвой выводит на свежий воздух юного парня с царапиной на лбу. Без сомнения, они уже виделись — узнать в нём юношу, грустящего о забытой любви было не трудно даже с такой памятью, как у слесаря.

— Стойте. — проговорил Евгений санитарам, видя на дороге ожидающего беседы Степана Петровича. — Я пока побуду здесь с полчаса, а вы пока погуляйте.

Медбратья сняли с запястья юноши электронный напульсник, меряющий пульс и проводящий лёгкие электрические разряды в случае публичной демонстрации им девиантного поведения и отправились внутрь здания выводить другого подопечного.

Евгений шумно выдохнул, провёл рукой по лбу, а затем сухо поприветствовал собеседника.