– Тогда есть у меня одна идея. Тебе понравится, Лиль. Сейчас сгоняем, – роется в приложении такси.

– Куда? – хмурюсь.

– Сюрприз, – одаривает меня нахальной белозубой улыбкой, демонстрируя мальчишеские ямочки.

Дар открывает передо мной заднюю дверь такси.

– Подвинься, – кивает и садится следом за мной на диван.

В салоне моментально становится тесно. И без того не самая просторная Лада Веста как будто сжимается вокруг. Немного раздражающий запах резковатой ёлочки на лобовом стекле перебивает принесённые нами ароматы набережной: вода, адреналин, разгорячённые тела.

Дар ни в чём себе не отказывает, широко расставляя колени и откидываясь на спинку дивана. Наши бёдра соприкасаются, и я напрягаюсь, думая, отодвигаться или нет. Ногу печёт, словно, к ней раскалённый лом приложили, но от этого внутри так приятно трепетно зудит, что я заставляю себя остаться в том же положении и, как и Дар, сделать вид, что никакого нарушения личных границ не замечаю.

Такси трогается, впиваюсь взглядом в навигатор на приборной панели. Не могу разглядеть конечную точку – название какого-то клуба, наверно, но чётко вижу, что удалённость 50 км!

– Так мы, всё-таки, куда?

– Сказал же, сюрприз, – Дар закидывает руки за голову, окончательно растекаясь по заднему сидению, ещё сильнее впечатывается в меня.

– Потерпи…– тоже косится на экран навигатора таксиста, – минут сорок пять.

– Мы за город едем?! – на последнем слове мой голос срывается вверх от накатывающей лёгкой паники.

– Да, а что не так? Тут недалеко, – Даниил вопросительно выгибает тёмную бровь.

– Да, просто…– развожу руками, не договаривая.

– Просто, может быть, я – маньяк? – подсказывает.

– Заметь, это ты сам предположил! – тычу в него пальцем.

– Ну, можешь позвонить родителям, рассказать о планах на вечер и сообщить номер такси, так меня хотя бы потом посадят, – закатывает глаза.

– То есть от своих коварных планов ты, всё равно, не откажешься!

– Для этого, Лиль, ты слишком хорошенькая, – клацает зубами, словно, хочет меня съесть, не выдерживаю и смеюсь.

Напряжение тут же спадает, мне становится абсолютно всё равно, куда мы там едем. Смартфон у меня с собой, зарядка почти полная, выберусь из любого леса, топая пешком к трассе. Маньяк… Подумаешь!

Кстати, о телефоне… В эту секунду он отчаянно напоминает о себе, вибрируя в моей сумке. Копошусь с полминуты и, выудив, наконец-то, гаджет, испытываю острое желание изобразить смайлик «face-palm».

Ну, конечно… Кто же ещё?! Атай…

Интуиция мне подсказывает, что спалил геолокацию. Движение в неусловленную сторону – повод для занесения выговора в личное дело. Делаю глубокий вдох и провожу пальцем по экрану, принимая вызов.

– Да, привет.

Отлично, Лиля. Звучишь невинней некуда, как будто только что вышла на поляну с лесными зверушками ромашки собирать.

– Куда едешь? – басит отец с ходу.

Ни «Салям, кызым!», ни «Халляр ничек, балакаем?!», а вот сразу «Куда едешь?». При этом в переводе с папского – это «Куда ты, твою мать, едешь в сторону Крылатского?! Я прямо сейчас слежу за точкой на карте!»

Подавляя внутренний протест, сжимаю зубы так сильно, что челюсть начинает болеть… С папочкой нельзя ругаться – будет хуже. Папочку можно только любить, обожать и умасливать… И, вот, стекая по этому маслу, получать всё, что хочешь. Это я поняла ещё, примерно, в три года…

Закатывая глаза и нервно потирая переносицу, щебечу сладкую ложь.

– Да к подружке на дачу, после работы захотелось искупнуться. Туда и обратно! Ночевать буду дома, пап!

Кошусь на Дара с немым вопросом: «Ведь буду же, да?!»

Он никак не реагирует, только внимательно за мной следит с раздражающей ироничной ухмылкой. Ну, да… Я в курсе, что мне двадцать, и как-то пора бы уже не отчитываться.

– Что за подружка? Коллега? – ведёт допрос бдительный родитель.

– Да, такая тёмненькая, высокая, зеленоглазая… – придирчиво оглядываю Дара, выбирая те его характеристики, которые подошли бы и женщине, чтобы лишний раз не врать, – Дашей зовут. Нет, ты не видел, наверное, фоток ещё не присылала…

Сам Даниил начинает тихо ржать, приложив кулак к губам и сверля меня горящим взором исподлобья. Уверена, если бы мой отец позвонил ему, мне бы было не так весело.

– Хм-м-м…– папа делает паузу, видимо, перебирая в голове варианты развития событий.

Потом, сдавшись, спрашивает сакральное:

– Кызым, она – хорошая девочка?!

На этой фразе мой взгляд непроизвольно прикипает к ширинке соседа по заднему сидению. И там, прямо, что-то оживает, да… По телу прокатывается волна смутно–тягучего тепла.

– Да, ничего такая, – бормочу рассеянно.

Поднимаю глаза выше и натыкаюсь на чувственно-самодовольную улыбку Дара, дающую понять, что разглядывание ширинки кое-кто заметил. Щёки опять обжигает. Быстро отвожу взгляд.

– На работе всё хорошо, коллектив дружный, приняли меня сразу, – нервно тараторю в трубку, уводя отца от опасной темы, – Я вчера асяй обещала и забыла позвонить! Скажи, что наберу попозже, ладно?!

– Да, забыла, кызым, мы переживаем, волнуемся… – смягчается отец, – Ты у меня умница! Кстати, Салман звонил, спрашивал о тебе, асяй сказала ему, что ты переехала в Москву…

– Спасибо, пап, поняла… Слушай, мне неудобно сейчас говорить… Попозже перезвоню.

– Хорошо, только не забудь! Мать ждёт. И повнимательней там! На даче…

– Пап, ну, конечно! Люблю, пока!

– И мы тебя, балакаем. Отдыхайте… Только прилично!

Кладёт трубку. Выдыхаю, откидываясь на спинку дивана. Ну, нормально прошло!

– Папина дочка, значит? – хмыкает Дар снисходительно.

– Да.

Полчаса в машине пролетают, как пять минут, хотя мы особо не разговариваем. Присутствие третьего, таксиста, сковывает язык, но обостряет ощущения от постоянных, как будто случайных прикосновений. Потому что я не настолько наивна, чтобы не понять, что Дар делает это специально. Специально просит сделать музыку громче и одновременно закидывает руку на спинку пассажирского сидения, мне за спину, отчего по волосам проносится электрический разряд и мурашки покрывают затылок. Специально ещё минут через пять рассеянно накручивает мою прядь на палец. Недовольно дёргаю головой, и он поворачивает ко мне лицо. Взгляд поплывший. Такой откровенный, сразу забываю, что хотела сказать. Облизывает губы, гипнотизируя мои.

– Что? – вопросительно выгибает бровь.

– Нарушаешь мои границы, – кошусь на прядь, намотанную на его пальцы.

– Извини, Лиль, – без тени сожаления. Отпускает волосы, но руку со спинки дивана и не думает убирать. Я, всё равно, её остро чувствую!

– Забылся, – уже более лёгким тоном, – У тебя очень мягкие волосы.

Вдруг подаётся ко мне и зарывается носом в макушку, шумно вдыхает.

– И пахнут – отпад. Вкусно!

Снова улыбается, отклоняясь.

– Соблазняешь? – теперь уже я скептически выгибаю.

– Соблазняюсь, скорее, – слепит белым рядом зубов.

– Мы ведь просто гуляем, да?

Закатывает глаза и убирает руку.

– Не загоняйся, Лиль!

Продолжаю пытливо смотреть на него, и Даниилу приходится продолжить, издав перед этим недовольное «Пф-ф-ф…»

– Да, ты мне нравишься. Ты – красивая девушка, почему нет?! – смотрит прямо в глаза, – И, мне кажется, я тебе тоже. Это ни к чему не обязывает ни тебя, ни меня, да? Мы просто едем на озеро покататься. Ты сама хотела…

– Покататься?! – удивлённо повторяю, – Где?! На чём?!

– Я хотел сделать сюрприз, – недовольно шипит Дар на это.

– Даниил, я передумала… Давай, вернёмся!

– Лиль, мы почти доехали… Ты чего?!

И мне так становится стыдно за своё внезапное безрассудство. Это всё папино влияние! Его послушать, так весь мир только спит и видит, как меня обесчестить. Смущённая, прячу в ладонях лицо.

Правда, ну вот чего я?! Всё так было хорошо!

– Отвези меня домой, пожалуйста!