Предки Анатолия Бахтарева принадлежали к племени, которое некогда населяло обширные земли к востоку от Эльбы, позже распространило свои владения до Урала, проникло в Сибирь, в азиатскую степь и добралось до берегов Великого океана. В этом безудержном расползании вширь таилась опасность, так или иначе сказавшаяся много веков спустя на судьбе Бахтарева. О родителях Толи неизвестно ничего или почти ничего; сам он рано покинул родные места, очутился в столице и здесь завершил свои дни при обстоятельствах, которые лицам, проводившим дознание, в общем не казались загадочными. Если, согласно правилу Оккама, не следует без нужды изобретать новые сущности, то очевидно, что нет смысла изобретать и новые причины. В конце концов, переселение в лучший мир может произойти с медицинской точки зрения только по двум поводам: паралич сердца или остановка дыхания.

С точки же зрения криминалистической смерть бывает либо насильственной, либо добровольной, либо, наконец, происходит в силу естественных причин; к последним можно отнести несчастный случай. Следствие остановилось на третьем варианте, выяснив без особого труда, что гибель Бахтарева была результатом рискованной попытки вылезти из чердачного окна на покатую крышу.

Необъяснимая власть цифр заставляет нас оценивать по-разному почти одно и то же время: например, три часа — это глубокая ночь, а четвертый — уже раннее утро. Несчастье случилось ночью, так как незадолго до полуночи родственница покойного слышала его шаги, а около пяти часов утра тело было обнаружено дворником Федором Болдыревым. На вопрос, что могло побудить Бахтарева выйти на крышу, да еще в такое время, опрошенные дали различные, частью фантастические, но в целом не противоречащие друг другу ответы. Дворник Болдырев заявил, что Бахтарев и прежде имел склонность проводить время где не положено. «На крыше?» — спросил следователь. «Может, и на крыше», — сказал дворник. На вопрос, почему он, Болдырев, не препятствовал этим привычкам, свидетель ответил, сославшись на возраст, что у него кружится голова от высоты и что его обязанность — убирать двор и тротуар перед домом, а о крышах-де пусть заботится управдом. «Зачем Бахтарев туда полез?» — спросил следователь. «Кто ж его знает, — возразил Болдырев, — должно, отдыхал. Может, воздухом подышать захотел». — «От чего это он отдыхал?» — «От работы», — сказал Болдырев. На вопрос следователя: известно ли свидетелю, что Бахтарев нигде не работал? — дворник ответил, что у нас господ больше нет, каждый должен трудиться, а не желаешь по-хорошему, так заставят. Но опять же следить не его обязанность, на то есть управдом. Видно было, что у него с управдомом свои счеты.

После этого следователь районного отделения милиции, уже располагавший данными обследования чердака, желая проверить достоверность свидетельских показаний, задал хитрый вопрос, а не может ли быть так, что Бахтарева кто-то убил. А потом, к примеру, выбросил тело из окошка. «Да кому он нужен», — сказал Болдырев. «Так как же?» — продолжал допытываться следователь. «Чего как же?» — «Как он там оказался?» — «По пьянке, — сказал Болдырев, — от чего же еще». Этот диалог мы воспроизводим по материалам архивного дела, любезно предоставленного в наше распоряжение преемником тогдашнего начальника отделения Ефимчука.

От Бахтаревой, упомянутой выше родственницы, которую следователь повторно допросил в больничной палате, новых данных получить не удалось; в качестве объяснения случившемуся она ссылалась на «судьбу». Под этим словом малограмотная пожилая женщина подразумевала стечение обстоятельств, или, что то же самое, несчастный случай, подтвердив таким образом точку зрения следствия. На вопрос, что могло заставить Бахтарева вылезти из чердачного окна, свидетельница отвечала плачем и причитаниями.

Наконец, проживающая в том же подъезде квартиросъемщица Иванова, известная у жителей дома под именем Раковая Шейка, подтвердила, что Бахтарев злоупотреблял спиртными напитками.

Было, правда, еще одно обстоятельство, грозившее спутать карты. Но и оно, если вдуматься, лишь подкрепляло вышеупомянутый вывод. Труп был обнаружен не совсем там, где ему полагалось лежать. Когда прибывший на место происшествия судебный эксперт осмотрел тело, он обнаружил на одежде следы, указывающие на то, что тело тащили по двору от места падения по направлению к черному ходу. При этом эксперт не исключал возможности того, что Бахтарев еще был жив. Таким образом, картина всего случившегося предстала в следующем виде: кто-то ночью услышал стоны, вышел во двор и увидел Бахтарева. Он попытался оказать пострадавшему помощь, возможно, хотел дставить его домой, искал монету, чтобы позвонить по телефону, а тем временем умирающий умер. После чего, боясь влипнуть в историю, очевидец счел за благо исчезнуть, не поднимая шума, а на рассвете труп обнаружил Болдырев.

Учитывая сложность таких понятий, как случай, тем более — несчастный случай, мы не считаем себя вправе с порога дискредитировать эту версию. Возможно, следователь чего-то недоучел; не принадлежа к модной ныне психологической школе, он не ставил перед собой задачу досконального изучения личности погибшего; не располагая техническим оснащением современной криминалистики, он не имел возможности проверить свои умозаключения с помощью хитроумных лабораторных исследований, о которых и пишущий эти строки имеет крайне смутное представление. Метод, которым руководствовался следователь милиции, метод, основанный на принципе экономии мышления, сводился к отсечению неясностей, противоречащих принятой гипотезе, и в общем и целом отвечал ожиданиям начальства. Нелишне также заметить, что определенную роль здесь сыграла старинная и скрепленная общностью интересов дружба управдома Семена Кузьмича с товарищем Ефимчуком. Дружба эта способствовала тому, что, с одной стороны, движение следственных бумаг по инстанциям замедлилось, а с другой — ряд формальностей удалось упростить, так что, например, сам управдом и его дочь не были привлечены к неприятной процедуре дознания (впоследствии С.К. решительно отвергал факт знакомства Веры с Бахтаревым). Наконец, известное влияние на результаты следствия оказала очень кстати начавшаяся война.