Литмир - Электронная Библиотека
A
A

3

Честер и другие

Сам по себе я более приближен к владельцу, чем кто-либо из работников и дело не в моей должности. Всё очень просто: владелец – мой старый друг, хотя я не уверен, что мы всё еще друзья. Когда-то были, это точно, но сейчас уже не уверен. Что-то умирает само по себе, а что-то насилуют и уничтожают. Нашу дружбу подкосили время и мы сами. Когда-то всё было иначе: небо ласкало взор, а не калечило глаза; земля держала нас и помогала идущему, а не выставляла преграды. Нам было лет по двадцать и учились мы на одном курсе в одном потрёпанном, унылом университете. Я должен был стать журналистом, он хотел выучится на филолога. Как в универе заводят друзей – с ними случайно напиваются. Также было и с нами. Не помню у кого мы пили, да и вообще обстоятельств никаких в памяти не осталось, но я точно помню, что он меня избил, когда я почему-то сказал ему: «Чел, я выеб твою мамашу, передавай привет!» – и с глупой улыбкой ждал его реакции. Потом мы пересеклись через примерно полгода на другой тусовке, где было много интересных веществ и мы лежали в обнимку, в мясо укуренные и шептали на ушко друг другу про любовь и смысл этой жизни.С того момента я зову его – Честер(его настоящее имя – Саша). Так и завертелось: теперь мы напивались и накуривались только вдвоем. Чуть позже появилась Карина – теперь уже жена его.

Сам по себе Честер не очень разговорчив. Он, скорее, трудоголик, только с небольшими перерывами на наркоту и алкашку. В этом я ему способствовал. Мы постоянно вместе нажирались чем попало, а после долго разговаривали о жизни и её гранях. Карина стала появляться все чаще в наших компаниях. Честер не отходил от неё. Меня это раздражало, и я пытался утащить его куда угодно, лишь бы Карины там не было. Она – явно не дура, а потому сразу всё поняла. Так мы и начали с ней холодную войну. К сожалению, я постепенно проигрывал Честера – у Карины было одно огромное преимущество – её пизда. У меня был только анал, да и тот я не мог никому предоставить, даже лучшему своему другу. Кто знает, куда бы нас завела судьба, будь я чуть раскованнее.

Честер постепенно перестал пить совсем и начал работать официантом в местном баре. Туда же и меня потом подтянул. Теперь мы вместе работали, вдвоем пытались объяснить клиентам-дегенератам, что кухня работает только до четырех утра, а сейчас уже пять сорок, вдвоем пытались наебать невнимательных клиентов, вместе шли после к метро и мечтали о будущем. Тогда я думал, что все-таки друзей на тёлок не меняют, но, как показало время, я ошибался. Честер просто знал, что работать нужно грязно, наебывая людей, а это мог сделать также хорошо как и он сам – только я один. Поэтому он доверял только мне, и только со мной наебывал клиентов. Об этом мне рассказал наш общий знакомый. В тот момент я засомневался в истинности нашей дружбы с Честером.

Карина же постепенно вовлекала его в свою жизнь. Она была внучкой какого-то генерала, а это значит, что её семья не бедствовала. Честер увлекся ее связями и через семью быстро нашел выходы на деньги. По сути он просто иногда работал курьером, только вот работал на отца Карины и просьбы ее родителя были за гранью для меня – Честер подбрасывал «улики» разным людям, а те уезжали надолго после незамедлительного появления отца Карины – майора ГНК. Честер мне сам всё рассказал через какое-то время. Тогда и надломилось что-то святое – последнее, за что я цеплялся в нашей с ним «дружбе». Он стал помогать отцу Карины постоянно, а мы все реже и реже виделись. Карина угрожала мне, что если кому расскажу – умру. Дураком я точно не был, а значит и рассказывать не собирался. Прошло уже девять лет с момента нашей первой встречи.Она меня по сей день не очень любит.

Деньги постепенно копились у Честера, и он открыл этот ресторан( само собой, с помощью отца Карины, имевшего долю с выручки). Первое время его тесть к нам часто захаживал, но, спустя год посещений и проверок, видимо, понял, что всё идет хорошо в делах ресторана, а потому Честер полностью взял на себя этот бизнес. Карина периодически взрывалась и разносила работников за что только было можно. Но не так часто, как могла. Иными словами: Честер с Кариной теперь вели дела ресторана вдвоем, и неплохо справлялись. Отец Карины вышел на заслуженную пенсию, и больше к нам никогда не заходил, и повелевали нами – работниками – теперь лично Честер и Карина.

Теперь у Честера – жена, дочь, шлюхи на любой вкус и цвет, премиум ресторан в столице необъятной и несколько раз в год выезд на границу в обязательном порядке. У меня – только алкоголь, квартира от родителей и трещина на зеркале в ванной. Так и живем.

Вход служебный красуется одинокой светодиодной лампой, мусорным баком, упиравшимся в тупик – красную стену с потрескавшимся кирпичом, и одинокий, не нужный совершенно никому квадрат, кем-то начерченный на стене баллончиком с черной краской, которая уже давно приелась и глазу работников, и взору неба. После смены мы могли вытащить стулья из зала и долго сидеть, пить, курить и веселиться, а может и плакать. Много здесь произошло интересного…

Здесь, например, мы с нашим шефом впервые напились до усрачки. Знакомились мы с ним так. Помню, как он доставал из-под пальто бутылку портвейна, самым честным, само собой, образом спизженую из нашего бара. Тогда он разводился со своей женой. Вообще-то, шеф наш был алкоголиком. Есть, правда, одна оговорка – это жена его довела. В один прекрасный и чудесный день шеф вернулся с работы к себе домой, только жены и ребенка там не было. Ребенок был у мамы его жены, только где сама жена – неизвестно. Вернулась она на следующее утро в сопли пьяная и потасканая. Она проспалась, а после они кричали друг на друга. Шеф просто хотел понять, почему не предупредила, мол, хочешь развлечься – так и скажи! Однако, она просто крикнула, что презирает его и любви давно уже нет. А шеф любил. Любил сильно, между прочим. Потому, когда через неделю или две, просто ушел спать в другую комнату, когда она сказала во время ужина, что спит с любовником. Шеф надеялся, что образумится она, вернется. Но – хуй там. Так они прожили вместе чуть больше года. Потом она просто ушла и забрала с собой сына. Через неделю она позвонила – просила развод. С тех пор и ебет она ему голову: то с сыном общаться запретит, то помощи с деньгами просит, то просто орет в трубку на нашего шефа – а он терпит. Любит, сука, её. В общем – печальная судьба у человека. Человека этого звали Женя, но я называл его – Старый.

Сегодня пятница – посадка полная, клиенты будут пить и веселиться всеми доступными им способами. Собственно, значит это только следующее – главное выжить в потоке пафосных орущих снобов, в костюмах, что дороже обеих моих почек. Да поможет мне Вселенная пережить этот день…

Итак, вхожу в дверь, тяжело поддающуюся моим силам. Сходу в меня вцепился взглядом шеф – сейчас он выглядит как висячая свиная туша, холодная и безжизненная – который вчера явно перебрал и, скорее всего, дома у себя так и не появился.

– Доброе – говорю ему – ты живой вообще?

– Если бы доброе… Есть спасение? – это значило, что Старый хочет похмелиться.

– У меня есть в шкафчике от похмелья – жестом указываю дальше по коридору.

– Сильно выручишь, спасибо. – мерцание боли в голове соединилось с радостью от скорого выздоровления, и проказник-Старый, кое-как, пошел в сторону раздевалки.

– Должен будешь – отвечаю ему вслед.

Переместились в раздевалку. Маленькое помещение слева от входной двери для персонала, в десяти-пятнадцати метрах от неё. Пятьдесят два шкафчика стояли несколькими рядами и выразительно смотрели друг на друга. Открываю свой шкафчик ключом, пока Старый нетерпеливо трет свою руку. Передаю таблетки Старому и достаю рабочие вещи. Я переодеваюсь в черный костюм. Старый залпом пьёт три таблетки и тупыми глазами уставился куда-то сквозь меня. Молчим.

Слышим, как открывается дверь. В раздевалке появляются ещё двое. Этих звали Сашей и Настей. Две вечные подруги-лесбиянки, с ярым, истинно-верующим оскалом отрицавшие свою ориентацию. Они были официантками. Самые обычные девочки, кроме редкой красоты и невыразимо независимого характера, почему-то стеснявшиеся своих наклонностей. Все мы знали, что они ебутся, а они отрицают это, несмотря даже на то, что многократно их находили, ласкавших друг друга в тёмных углах на любых тусовках, пьянках, и даже на работе.

2
{"b":"893896","o":1}