– Сбежать хотела – дышит мне в лицо Кирилл – нежная, красивая, дикая, обожаю таких. Какой этаж?

Мотаю головой и с надеждой смотрю по сторонам, но поблизости никого. Слишком поздно, даже собачники уже не гуляют. Стою, прижатая к подъездной двери и понимаю, это конец. В этом районе никто не придет на помощь, даже если меня будут убивать.

– Этаж и квартира? – шепчет Кирилл на ухо и тут же прихватывает мочку губами, а после кусает.

– Помо!…– решаюсь я – но мой рот моментально закрывают ладонью.

– Тсс, ты чего, я же не насилую тебя, расслабься – шепчет он – говори номер квартиры, посидим, чай попьем, познакомимся.

Все, что сейчас говорит Пименов, смешивается в сплошной гул, я почти не разбираю слова. Тело пробирает мороз, и я трясусь как в приступе лихорадки. В глазах темнеет, и последнее, что я слышу, звук подъезжающего автомобиля.

Вик

– Отпусти девушку, Кир! – ору, выпрыгивая из машины такси.

Как чувствовал, что Пименов неспроста весь вечер Василису обхаживал. Я его со школы знаю, гнилой насквозь и девушки для него существуют только как сексуальный объект. Вот только почему это меня сейчас беспокоит? Раньше меня его любвеобильность совсем не трогала. Больше скажу, я даже с удовольствием наблюдал, как он охмуряет очередную дурочку, купившуюся на деньги его папочки.

Что сейчас изменилось? Почему, вместо того, чтобы ехать развлекаться Ольгой, а она мне весь вечер на это намекала, я сажаю ее в такси, а сам ловлю первую попавшуюся машину и догоняю Бентли Пименова?

Разум кричит, что я не Бэтмен, чтобы вытаскивать из передряг чужие задницы! Не Бэтмен, но конкретно за эту мышиную задницу почему-то переживаю – шепчет внутренний голос. Пока едем в потоке машин, прикидываю, куда этот маньяк везет Василису. Как вариант, к себе на Кутузовский, но нужный поворот мы уже проехали. Куда? Гостиница? Неужели к ней домой едут? У нее хватило ума пригласить его к себе?

Так, спокойно, может, там все по обоюдному согласию. Судя по тому, как Мышь выглядела сегодня, спонсор у нее есть и платит он ей не за красивые глазки.

– Ну точно домой везет этого самца – бурчу я, наблюдая, как мы заезжаем во двор старенькой пятиэтажки.

Мысленно ругаю себя за то, что ввязался и собираюсь просить таксиста разворачиваться. Кто я такой, чтобы мешать взрослым людям развлекаться. Говорю, словно сам себя убедить хочу в чем-то. В чем? Что Василиса ничем не отличается от остальных охотниц за кошельками? Бросаю последний взгляд на остановившийся у подъезда автомобиль, и называю новый адрес своему водителю.

Минута задержки, пока навигатор выстраивает маршрут, всего минута, которая решает все. Задняя дверь Бентли открывается и из машины выходит, нет, выскакивает Василиса и бежит к подъезду. Она пытается что-то найти в сумке, но Пименов догоняет ее практически у подъезда. Я как парализованный сижу и смотрю на них. Нет, это точно не по обоюдному согласию все. Кирилл может быть и увлекается ролевыми играми, но вот Мышь явно не играет.

Она перепугана!

Дальше действую на эмоциях. Срываюсь с места, дергаю дверь и вылетаю на улицу. Бегу к подъезду и, не отрываясь, смотрю, как Кирилл выхватывает у нее ключи и прижимает к двери. Василиса пытается вырваться, машет руками, но этот идиот и не думает отпускать ее.

– Да, это полный звездец! Он ее целует?!

Я уже достаточно близко, чтобы понять, что никакой договоренности между Мышью и Пименовым не было. Она стоит бледная как покойник, а он держит ее и пытается что-то объяснить. Ну, все, Кир, тебе конец.

– Ты что творишь? – Ору, подлетая к ступенькам – отпусти девчонку.

Кирилл от неожиданности дергается, отпускает Василису и поворачивается ко мне. Я, не останавливаясь, перепрыгиваю через ступеньки и успеваю поймать оседающую на пол девушку.

– Жива? – всматриваюсь в лицо.

Вместо ответа, она часто кивает, но мне почему-то кажется, что не понимает меня. У нее глаза размером с ее очки и такие же круглые, а губы дергаются, предвещая наступление истерики. В душе такая канитель начинается, что сам себя не узнаю. Хочется сгрести ее в охапку и утащить домой, а там, укутать в плед и поить чаем, возможно, даже с коньяком.

– Стоять можешь? – снова трясет головой как болванчик.

Прислоняю ее к двери и разворачиваюсь к пикаперу года. Он стоит рядом, засунув руки в карманы и весь его вид выражает лишь одну эмоцию: «Какого хрена ты сюда приперся?»

– Тебе чего? Девок мало? – наступаю я.

– Оу, полегче, Вик, чего ты так разволновался? Мы с Васей только знакомиться начали – улыбается Кирилл.

– Почему-то мне кажется, что ты у Василисы спросить забыл, хочет ли она с тобой знакомиться.

– Да, ладно, Вик, ну, поиграли немножко. Все сначала ломаются, а потом еще и добавки просят. Все как всегда, никаких извращений, мы же сто лет с тобой знакомы, ты никогда не был против.

– А сейчас против – напираю на него, вынуждая спускаться по ступеням – она моя помощница и мне не нужны головняки.

– Только в этом проблема – ржет он – или ты ее сам уже оприходовал?

– Только в этом – рычу я и Кирилл почти падает с последней ступени.

– Чтобы близко к ней больше не подходил!

– А то что?

– Узнаешь, но гарантирую, что тебе не понравится!

– Да, пошел, ты! – Разворачивается он – из-за какой-то шлюхи друга прессуешь!

– Что ты сказал?! – слетаю с катушек я.

– Эй, эй, хорошо, не шлюхи, а секретутки – и это последнее, что говорит Кирилл.

Его слова действуют на меня странно, я просто сжимаю руку в кулак и наношу удар. Я словно слетаю с катушек, понимаю, что творю жесть, но не могу остановиться, обидные слова Кира в адрес Мыши почему-то воспринимаются как личное оскорбление. С удовлетворением наблюдаю, как Пименов хватается за правую скулу и отступает. Занимаю оборону, готовлюсь принять удар, но хлопок двери за спиной заставляет меня обернуться.

– Сбежала – ухмыляюсь я – трусливый Заяц ты, а не Мышь.

Отвлекаюсь всего на секунду, но Пименов успевает воспользоваться этим. В момент, когда я поворачиваюсь к нему, ловлю удар кулаком между глаз, четко в переносицу. Перед глазами темнеет, от боли сгибаюсь пополам, но не сдаюсь, группируюсь и впечатываю кулак куда-то под ребро. Кир матерится и хватается за бок.

Продолжать драку нет смысла. Василиса сбежала, а мы так и стоим друг перед другом согнувшись, пугая запоздалых прохожих разбитыми рожами.Один-один.

Василиса

– Ужас – вырывается у меня.

Прикрываю рот ладошками и смотрю на Вика не отрываясь. Он тоже смотрит на меня, только вот во взгляде я читаю явное недовольство. Конечно, еще бы, это ведь из-за меня его лицо сейчас украшают распухший нос и огромный синяк, расползающийся от переносицы к глазам.Я, конечно, предполагала, что они с Кириллом подрались, но чтобы вот так?

Мне становится так стыдно, что я опускаю голову. Во всем, что произошло, виновата только я. Не послушала Вика, села в машину с Кириллом, а потом, когда он спасал меня от этого маньяка, сбежала как последняя трусиха. В свое оправдание могу сказать, что очень испугалась, так что даже сейчас все вспомнить не могу, только отдельные моменты, слова. Только кому нужны мои оправдания, когда у Вика вон что с лицом.

– У себя? – одаривает меня недовольным взглядом Вик.

Киваю быстро, но так и не отвожу взгляд от его лица. Больно, наверное. Если бы я не сбежала, смогла бы позвать его домой и оказать какую-никакую первую помощь. Ну, там лед приложить, мазью помазать… может, и не было бы такого страшного синяка.

Провожаю взглядом Бельских младшего и спохватываюсь.

– Кофе! Борис Аркадьевич кофе просил!

Бегу к кофемашине, забираю вторую чашку и ставлю на поднос.

– Салфетки, печенье, конфеты – бубню, пока пересчитываю все пальцем.

Подхватываю поднос и быстрым шагом направляюсь к двери генерального, но в последний момент останавливаюсь. Я все слышу. Они слишком громко говорят, даже кричат, а от рева Бориса Аркадьевича точно сотрясается весь этаж.