Единственное чего человечество не смогло придумать за свою долгую историю развития, это способ как стать человеческому роду: добрее — сердцем, умнее — головой, и быть великодушными не осязаемой частью своего естества. Если бы люди смогли добиться этих трех целей, тогда может быть, и не существовало бы ужасной процедуры по умерщвлению не родившихся детей. Ведь глупо считать живой комочек человеком, глупо думать, что у маленького человечка есть душа и он может чувствовать боль, и не хочет того, чтобы злые врачи в белых масках и родители, которые привели его в этот мир, забрали единственное, что у него пока еще есть.

Судьба распорядилась по другому, родители Эдди жили в приграничных мирах, в которых ныне царствуют ксарги. На периферии уровень жизни всегда будет хуже, чем в центральных мирах КС. Поэтому его родители не смогли вовремя узнать о генетическом отклонении, это было выявлено после его рождения. Прошло немного времени, и родители отказались от такого ребенка, просто выкинули его в уличный утилизатор. В тот раз маленькому Эдди повезло во второй раз, так как утилизаторы на той улице были отключены, так как находились в ремонте. Долгая холодная ночь прошла и на утро его заметили, после чего были вызваны органы правопорядка и службы опеки.

Началась его жизнь отщепенца человечества, он не знал ласки материнских рук или хмурый взгляд отца, он просто стал изгоем среди детей. Дети еще более жестоки, чем взрослые, но они неосознанно жестоки в отличие от взрослых, были долгие издевательства со стороны сверстников и он их тихо ненавидел. Только звезды его не обижали, он их полюбил, потому что при свете звезд заканчивался дневной ад и его оставляли в покое. Долгие годы он жил в детском доме пока не произошло вторжение ксаргов. Тот день он запомнил только фрагментами: крики воспитателей, грохот взрывов, плачь детей, кровь от порезов стекла, безумный смех сошедшего с ума, грязь и так далее. Была эвакуация населения и его каким-то образом доставили на орбиту, после чего был долгий полет и вот теперь он живет в детском доме № 175. Он услышал шаги, они приближались и остановились за его спиной, после чего до его ушей донесся девичий голос.

— Опять ты тут сидишь один и смотришь на звезды. Тебе же потом влетит от воспитателей за это, как ты это не понимаешь. Я захватила с собой мороженное, как мне сказали воспитатели, недавно какой-то благодетель сделал пожертвование, вот они и купили всем мороженое. Ты же вроде любишь со вкусом дыни?

— Да, мне такое мороженое нравится, в прошлый раз, когда в детском доме был праздник, я первый раз попробовал мороженое, и оно было со вкусом дыни, а теперь и сам не хочу пробовать другое мороженое. Вдруг мне понравится другой вкус, я же тогда разлюблю то, что мне понравилось первый раз. На счет того, что опять тут сижу, я все прекрасно понимаю, но не могу поступить по-другому. Мне нравится на них смотреть, когда мои глаза видят звезды, то у меня возникает чувство, что и они на меня смотрят, и тогда внутри становится не так грустно.

— Это называется душа, она у нас внутри. Может быть, мы тогда пойдем обратно? А я помогу тебе с креслом на колесиках, так что и руки у тебя не устанут. Вот держи мороженое. — Она подошла и передала мороженое, с которого уже убрала защитную пленку.

Его трясущиеся руки только с третьего раза смогли ухватиться за протянутый вафельный стаканчик. Его руки аккуратно подтащили этот деликатес ко рту, и он на пару секунд зажмурился от удовольствия.

— Ммм… вкуснотища… вот бы весь мир превратить в дынное мороженое… можно задам вопрос? — Он нажал на кнопку, и спинка кресла каталки сложилась, он уже долго сидел, а врачи сказали, чтоб он временами давал нагрузку на мышцы спины, а то они могут атрофироваться.

— Задавай.

— Тебе нравятся звезды?

Солнце давно скрылось за горизонт, а их глаза были обращены в сторону далеких светил, мириады которых украсили небосклон от края и до края, она немного помолчала, а потом сказала грустным голосом.

— Эххх… нет, они мне не нравятся, эти светлячки в небе многое у меня отобрали Эдди, а также дорогому для меня человеку постоянно приходится улетать к ним, а это сильно меня расстраивает. Может быть, мы всё-таки вернемся?

— Я соглашусь на твое предложение, только после того, как ты мне расскажешь историю про звездного воина в черных доспехах. — В его голубых глазах отразился свет далеких светил, когда он посмотрел в сторону этой представительницы прекрасной половины человечества. — Тем более он к тебе недавно приходил и должен был рассказать, про свои подвиги. Хорошо, что я тогда смог своими глазами на него посмотреть, а то бы никогда не поверил, что есть такие большие люди.

— Ладно, Эдди расскажу тебе историю о звездном войне Арте в черных доспехах, тем более ты его уже видел. Он полетел с воинами человечества на фантомных кораблях через пустоту космоса, чтоб победить ксарговых чудовищ и отобрать у них красивые кристаллы для своей возлюбленной…

Время: Февраль 3543 года.

Место: Система Процион. Дредноут «Феникс».

Адмирал Хатоль сидела в своем кресле, когда её оповестили о том, что выход из гиперпрыжка будет произведен через двадцать минут. Она встала со своего места и направилась в рубку управления, пять минут и она садится в кресло, а перед ней разворачивается голографическая карта системы. Все детали были давно обговорены по десятку раз, каждый человек во флоте знал, что стоит на кону и почему нужно выложиться по полной программе. Нужно бороться до последнего вздоха и не ослаблять напора, пока враг не будет побежден, и каждый человек в Конфедерации Солнца сможет спать спокойно, не боясь, что в небе появятся корабли ксаргов.

Встала с места, и облокотилась на терминал с голографическим проектором, она рассматривала наличные силы и думала, как лучше распорядится ими в предстоящей битве, дабы минимизировать свои потери и увеличить урон по врагу. Волнение перед битвой — это нормальное состояние, но только не для полководца. Короткая команда и в её кровь впрыскивается легкое успокоительное. Истекали последние секунды в гиперпрыжке, а затем произойдет столкновение флотов.

Прошло немного времени и корабли ВКС Конфедерации Солнца начали производить выход из гиперпространства. Короткий оценивающий взгляд на диспозицию флота, корабли выходили в обычное пространство не одной сплочённой группой, и некоторая часть флота была рассеяна, последовал приказ на перегруппировку флота и построение в боевой ордер. Дредноуты нового поколения сдвинулись в переднюю полусферу, это будет острие атаки флота под командованием адмирала ВКС Хатоль, даже четыре таких монстра это грозная сила. В верхней и нижней полусфере их прикрывали линкоры, которых насчитывалось двенадцать штук, в других секторах оборона была отдана на откуп крейсерам и эсминцам. Люди успели спустить со стапелей космоверфей сорок два крейсера и девяносто один эсминец, все они сейчас были под её командованием.

Перед ней начали отображаться уменьшенные модели кораблей, которые начали занимать положенные места. Короткая команда и четыре носителя сдвинулись, занимая место за спинами дредноутов и линкоров. Рядом с ними начали выстраиваться небольшие группы прорыва, это были десантные корабли, прикритие таких звездолетов взяли на себя группы в которых были тройки эсминецев во главе с одним крейсером, к каждой такой группе будет придано усиление в виде эскадрильи истребителей. Разведывательные корабли начали отходить в стороны от основного флота, у них отдельная задача при прорыве, так что они будут полностью независимы в действиях.

В центре голографической карты начали мигать огоньки вражеского флота, значит их прибытие заметили. Прошло пару минут и в стороне от системы Процион начали вспыхивать новые точки, так было отмечено прибытие второго флота. Второй флот опоздал на полчаса, просто погрешность в расчетах, которую учло высшее командование. Второй флот начал производить перестроение, пока первый флот людей замер и ждал команды к выдвижению, потекли томительные минуты ожидания. К адмиралу ВКС Хатоль пришел запрос на связь с флагманом второго флота, она подтверждает соединение и перед ней разворачивается голографическое окно. На неё смотрят уставшие глаза адмирала ВКС Кузнецова, она хмыкнула, было понятно, что ему пришлось не сладко во время организации сборного флота.