Поначалу все шло просто отлично. Тревожное нетерпение, с которым я ожидал неприятностей, нежданно-негаданно сменилось спокойствием и умиротворением. Я млел, предвкушая и представляя скорую встречу с командой и пассажирами звездолета. Да, теперь я свято верил, что это был именно звездолет, на борту которого находились наши сменщики.

Я отчетливо представлял, как дотронусь до горячей обшивки звездолета. Как тут же одерну обожженную ладонь, но не стану на нее дуть, а крепко прижму к груди. И навечно сохраню этот момент в памяти, пристроив его где-то между вкусом первого поцелуя и запахом последнего нормального завтрака.

И, что самое радостное, я наконец-то увижу людей. Нормальных людей! Среди них не будет ни рецидивистов, ни буйнопомешанных, ни мутантов. Я сразу наброшусь на них с вопросами, которые так волновали меня последние шесть лет:

– Сколько сейчас стоит большой баскет соевых наггетсов с соусом терияки в «Трехлапой жабе»? Какой длины юбки носят дамочки в этом сезоне? Продолжают ли показывать сериал «Расследования Форсети»? И если да, то чем закончилась схватка детектива Форсети и преступного гения профессора Кромарти?..

И так далее, в том же духе.

Теперь наше путешествие уже не казалось мне самоубийством. И пусть в нашем вездеходе не работала печка и было холодно, как в морге, а от шума двигателя закладывало уши, впервые за долгое время я был по-настоящему счастлив.

Наш старенький вездеход звался «Полкан». Кто и почему наградил его таким именем – неизвестно. Надпись «Полкан» была намалевана несмываемой краской на помятом боку вездехода кем-то из его прежних хозяев. Так мы с тех пор его и называли.

Невзирая на множество сварочных швов и кое-какие технические проблемы, ехал «Полкан» ходко. Высокую проходимость вездехода обеспечивали широкие стальные гусеницы, а за скорость отвечал мощный движок на водородной тяге. Спереди «Полкан» был оснащен массивным плугообразным тараном, способным пробить любые, даже самые толстые и прочные стены. Это была настоящая движущаяся крепость – неприступная и громоздкая. Несмотря на то, что старший техник Гуччин жаловался на аварийное состояние вездехода, а в особенности на провисающую правую гусеницу и доисторический водородный движок, который, по его словам, мог взорваться в любой момент.

Но нега продлилась недолго. Из плена грез меня вырвал командный рык голема:

– Проныра, Циклоп приготовиться на выход!

Комендант сидел за рулем вездехода и общался с подчиненными по громкой связи. Его металлический голос вырывался из дребезжащих колонок и, смешиваясь с шумом двигателя, превращался в настоящую какофонию, которая могла поднять и мертвого.

– Мы уже на месте? – не открывая глаз, спросил я.

– На выход! – повторил Комендант.

Я открыл глаза и увидел напротив себя Циклопа. Мутант был в полном боевом обвесе с плазмаметом через плечо. Он сидел неподвижно, как статуя, только желваки по скулам катались.

Как и все члены нашего маленького отряда, Циклоп был прекрасно экипирован. Камуфляжный костюм, броник, с кучей подсумков на нем, высокие ботинки, и наконец – самый модный аксессуар в этом сезоне: головной убор типа «каска». В руках мутант крепко сжимал энерговинтовку с укрученным стволом.

– Отлично выглядишь, – сказал я, ища глазами свой плазмамет.

Оказалось, что «Циклон» лежал у меня в ногах. Я наклонился и поднял пушку.

– Я долго ждать буду?! – снова разнеслось из колонок.

– Уже, уже, – проворчал я в ответ.

Снаружи было зябко. Над головой нависали тучи, а под ногами валялись пустые топливные бочки и другой мусор, сохранившийся еще со времен космостарателей. Всюду стелился жиденький туман и, разумеется, накрапывал дождик, куда же без него.

Я осторожно выглянул из-за вездехода и, не увидев ничего подозрительного, облегченно выдохнул.

– Чисто, – сказал я Циклопу.

Тут моя черепушка неожиданно завибрировала. Если бы я работал фокусником в шапито, то придал бы лицу загадочный вид, обнажил голову, и с радостным криком: «Фокус-покус!» вытащил бы из каски белого кролика. Но я вкалывал водовозом на Сиротке, а мои боссы были самыми отъявленными жмотами в Системе, что означало только одно – встроенная в мою каску рация представляла из себя дешевое барахло, и при включении вибрировала как бешеная.

– Доложите обстановку! – захрипел в наушниках голос Коменданта.

– На месте. Осмотрелись. Вроде все чисто, – сказал я в микрофон.

– Какая у вас видимость?

– Приемлемая.

– Добро. В двухстах метрах к югу от вас мои приборы засекли какое-то подозрительное движение. Ваша задача выяснить, что это или кто это. Дальше разрешаю действовать по обстановке.

«Разрешает он! Ну спасибо, благодетель!», – подумал я, а вслух сказал:

– Неплохо бы узнать, что мы конкретно ищем.

– Конкретно вы ищете два наряда вне очереди и строгий выговор за разговорчики в строю.

– А если это засада?

– Очень даже может быть.

– В таком случае не лучше ли нам вернуться назад? Мы же торопимся! Не так ли?

Эфир забился помехами, но после того, как я врезал кулаком по каске, связь наладилась. В наушниках снова зазвучал голос Коменданта:

– Приказы не обсуждаются – приказы выполняются. Это раз. Ваша задача: разведать обстановку и доложить. Это два. В случае опасности действуйте по обстановке. Это три. Вопросы есть? Вопросов нет.

Когда сеанс связи закончился, я обернулся к Циклопу.

– Слышал?

– Нет, у меня рация не работает, – признался мутант.

Я передал Циклопу слова Коменданта. Неожиданно для меня мутант не стал ерепениться, только покорно сказал:

– Тогда вперед.

Мы шли не спеша, постоянно оглядываясь по сторонам. Холодный ветер бил по щекам, а под подошвами, словно снег, хрустели камни.

– Проныра, в случае чего, можно, я заберу твои ботинки? – вдруг спросил Циклоп.

Меня аж передернуло:

– В каком таком случае?

– Ну, если что-то пойдет не так, – уклончиво ответил Циклоп.

– То есть, если меня убьют? – напрямую спросил я.

– Угу.

– А если я отвечу «нет», не заберешь?

– Заберу. Я это ради приличия спросил. Понимаешь, у меня ботинки старого образца, с жестким задником. Они пятку при ходьбе натирают. А у тебя ботинки нового образца, у них задник мягкий и ортопедическая стелька.

– Ты лучше не о башмаках думай, а по сторонам гляди и пушку держи наготове.

– Так я и смотрю…

Впереди раздался шум, напоминающий сдавленный стон, а скоро мы увидели и сам источник шума. Им оказался человек в лохмотьях с признаками крайнего истощения и следами побоев на лице. Несчастный висел на деревянном кресте, сколоченном из двух досок, его руки были крепко примотаны к перекладине ржавой проволокой. И никого кругом, только мусор и валуны.

– Что делать будем? – спросил Циклоп.

– Как что? Для начала надо его снять, – ответил я.

Циклоп прищурил глаз:

– А может, ну его к черту? Не наше это дело.

– Не по-людски как-то, – ответил я и, перекинув через плечо плазмамет, достал из чехла нож. – Ты прикрываешь, а я пойду разберусь.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

– Я тоже надеюсь. Если не вернусь, нашим привет передавай.

– А ботинки?

– Что ботинки? – спросил я, а, вспомнив недавний разговор, махнул рукой. – Ах, ботинки! Забирай, на том свете они мне будут ни к чему.

Циклоп ярко улыбнулся, отчего меня передернуло.

Когда я приблизился к этому бедолаге, то признал в нем Фиделя. Вблизи он выглядел еще хуже. Вся одежда на нем была порвана и перепачкана кровью и грязью. Лицо превратилось в один сплошной синяк, а на лысой башке выступали две здоровые шишки, похожие на рога. В полуметре от креста валялся его разорванный рюкзак-супермаркет.

Я в два счета срезал путы на руках Фиделя, подхватил его падающее тело и опустил на землю. Потом приподнял голову и влил ему в рот воды из походной фляжки. Старьевщик застонал и прокашлялся.