Старшина.

Мы все даже не представляли, что такая жизнь бывает. После заснеженных лесов и полей Латгарии всё происходящее с нами казалось нереальной фантастикой. Полгода мы жили на островах, купались в море, загорали, объедались невиданными до тех пор фруктами, учились и строили наш новый дом. Работы было очень много, но наши всё прибывали и прибывали. Я женился, причём опять Командир всё продумал и женил меня на Розе, а я всё никак ей сказать не мог.

Уже за линией фронта, когда нам документы выдавали, оказалось, что мы уже давно муж и жена. Роза у меня на шее повисла, а потом заплакала. Мы ведь Командиру даже спасибо не сказали. Дорога как в тумане прошла, летели, спали в самолёте рядом, за руки держались, а мне всё время «Командир» вспоминался, как будто я не сказал ему что-то важное.

Прилетели как на другую какую планету. Всё другое. Люди, погода, отношение к нам, газетчики ещё эти, но Генрих Карлович, Мария, Клаус и Елена помогли очень. Они у нас за всех отдувались, мы отговаривались незнанием языка. Документы мигом оформили, неделя и острова. Как в сказку попали. Потом появилась Дочка с новыми людьми и наказом «Командира», прилетела Фея с Таей, Эстер и Погранцом.

В тот день, когда у Погранца сын родился, мы узнали, что «Командир» погиб. Долго никто в это не верил, но его всё не было. Когда война закончилась, пытались выяснить что да как, но там бой был страшный. Пленных тогда около двух тысяч Командир освободил. После ухода катеров, отряд разделился на группы и «Командира» больше никто не видел.

Тех, кто остался на берегу перебили всех, трупы немцы скинули в море, как будто пытались скрыть даже память о них. Ничего и никого не нашли, группа как будто сквозь землю провалилась. Англичане там памятный знак поставили, на высокой скале, Серж фотографии привёз. Он тоже искал, но так ничего и не нашёл.

Мы с женой редко бываем на островах, только двадцать пятого марта на день рожденья «Командира» весь отряд собирается у «Феи» с «Дочкой». Заводы занимают всё наше время. Мы и живём здесь же в своём доме в нашем посёлке. Даже это «Командир» предусмотрел. Здесь все наши живут, как будто мы в лесу в Латвии. Дома прямо в роще стоят, только роща эта апельсиновая. «Восьмой» чего только не сажает, нравится ему это.

Четыре года как один день промелькнули, у нас с Розой вторая дочка родилась. Восьмой женился, Рысь тоже, и у него девочка родилась, Викторией назвали. У нас если первый мальчик так Виктор, если девочка Виктория, в честь Командира, и не сговаривались ведь. Многие ещё и усыновили кто сына, кто дочку, а то и двоих сразу.

На островах большой детский дом, дети не только с Родины, но и со всего мира и они теперь тоже наш отряд. Между собой мы так и зовём друг друга по боевым именам. Рысь начальник охраны всей нашей территории, ему помогает «Ким», друг Командира. Восьмой со мной и Марком по производству и строительству работает. Постоянно приезжают Клаус, Авиэль, Док, иногда бывает Дочка.

Неожиданно неделю назад Дочка' приехала с «Феей» и детьми, и они поселились в большом гостевом доме на закрытой территории. Есть у нас такой, для почётных гостей поставили, да и сами собираемся, когда встречаемся все вместе. Вырос отряд, многих сюда перевели с Родины, кого в охрану, кого на производства. Как «Фея» с Дочкой там поселились, закрыли гостевой дом, даже охрану дополнительную поставили. Сами они по гостям ходили поначалу, но к себе никого не звали.

Произошло это внезапно. Вечером мне позвонил Рысь и сказал в девять утра прийти в экспериментальный цех. Это мастерские, на которых наши мастера работают и делают всякие новые вещи по чертежам, которые Док и Дочка привезли. Все новинки сначала там делаются, проходят проверку в домах у некоторых членов отряда и только потом по результатам этих проверок новинка запускается в производство.

Это не просто мастерская, это самый охраняемый комплекс заводов. Там и часть старых мастеров живёт, они сами так решили. Рядом мастерские Авиэля и Марка и большая столовая для сбора отряда.

Странно. Рысь сказал прийти обязательно с Розой как на общий сбор. Произошло что-то. Фея никогда сюда не приезжала, видно её тоже вызвали.

Мы пришли, оказывается раньше всех, нас раньше всех позвали. Меня с Розой, Погранца' с Эстер, Сержа, Восьмого, Рысь с Иланой, Белку, Дочку, Фею и… Командира. Он с Сержем, Феей и Дочкой прям за столом сидел. Я, как увидел его, у двери примерз, как ноги отказали, даже за косяк двери схватился. Жена меня в спину толкает, а я и шагу ступить не могу.

Роза меня оттолкнула, стол обежала и обняла его, крепко, крепко, а я вспомнил сорок первый год. Себя пленного, баланду лагерную, хутор, где мы их освободили и Розу в цепях, и Восьмого что кормил тогда пленников, и Командира. Всё за миг пронеслось. Все, что он для нас сделал, и вот мы здесь, а он. Вот он Командир. Он всегда возвращается, когда обещает.

Вот так потихоньку, полегоньку, по три, четыре человека я собрал всех. Посчитал, что если войти на общее собрание, то разговаривать будет невозможно, а так за рюмкой чая, приглашая людей постепенно и общаясь с каждым, будет лучше. Так и получилось. Гомон всё равно стоял, но терпимый. Собрали мы с Сержем только малый круг, но всё равно много народа получилось, переженились же все. Собрав всех и переговорив с каждым, пришлось всё же рассказать, зачем я их собрал.

— По традиции слово предоставляется командиру отряда. Так уж получилось, что я до сих пор на войне. Просто у меня она немного другая. Скоро компания «Лерман Центр» откроет свои филиалы в Бразилии и Аргентине. Кто из вас будет работать с этими филиалами, вы решите сами, но все вы должны знать.

В самое ближайшее время управление Александра Ивановича Малышева выпустит розыскные листы с моим словесным описанием. Компания «Лерман Центр» в любом случае напрямую работает с Советским Союзом и соответственно с управлением спецопераций. Разыскивать меня будут серьёзно и по всем отделениям и странам мира, за преступления якобы совершённые мной на территории «Союза» до сорок четвёртого года.

Нам это необходимо для того, чтобы я мог проникнуть в хорошо законспирированную нацистскую организацию. Кое-кого мы уже обнаружили и их ликвидацией займутся люди Александра Ивановича, но основную работу ещё надо делать.

Способы связи мы проработали с людьми Малышева. Теперь надо, чтобы вы не вскинулись, узнав в описании меня. — тут меня перебил «Гном». Они с Ежом сидели на пару в сторонке и уже минут пять о чём-то тихонько спорили.

— Командир! Мы с тобой. В этот раз ты без нас никуда. Мы тебя уже один раз одного отпустили, так ты на четыре года пропал. Хорошо, что мы на заводе, а Фея на островах, а то убила бы. Ты нам сам говорил: «от снайпера бегать, умрёшь усталым», а её ты сам учил.

Мы поэтому на острова не поехали, здесь места больше. С острова куда убежишь? Это не база на полуострове, тут у них акулы с крокодилами. Ну, их к чёрту, они плавают лучше нас. — смех прошёлся по столовой.

Хм. Хорошая идея. Что-то я об этом не подумал. Про этих малолетних убивцев я и забыл. Надеюсь, что Ким и Рысь, у которых они в подчинении поднатаскали моих малолеток.

Малыша и Таи здесь нет. Малыш погиб в сорок пятом с группой нелегальных разведчиков, работающих по американской ядерной бомбе. Это его группа угнала транспортный самолёт и взорвала грязную бомбу над заводом по изготовлению ядерных бомб в тот самый момент, когда там находилась одна готовая бомба и два полуфабриката. Заражена была огромная территория. Погибло по разным подсчётам более ста тысяч человек, а сам ядерный центр со всеми находившимися там сотрудниками сплавился в стекло.

Из той разведгруппы в живых осталась одна Тая, получившая радиоактивное облучение. Она находилась достаточно далеко от эпицентра взрыва, так как получила прямой приказ Малыша уходить с полученными разведданными. В Америке Тая считается пропавшей без вести, но её до сих пор активно разыскивают. Живёт она на одном из закрытых островных заводов и отказалась встречаться со мной. Впрочем, я и не настаивал.