– Если уж она не принимает в расчет собственную гибель, что ей какие-то люди!

– А м-может, она хо-очет отомстить? – спросил вдруг Кочергин. – Мы – люди, а ее че-еловеком н-не с-считаем. В-вот и п-получите.

– Подожди! – словно школьница, затрясла поднятой рукой Катерина. – Но почему ты думаешь, что сначала ИРа ничего плохого не затевала? Может, это как раз она подстроила твою аварию?

– Вот авария-то меня и заставила призадуматься, – невесело усмехнулся Андрей и рассказал друзьям, что уже после того, как он начал подозревать в отказе тормозов «ремонт» Копчика, его посетило то странное видение, в котором из-под колеса вылетает камень и пробивает трубку тормозной системы.

– То есть ИРа, получив данные моего мозга, мозгов наших ремонтников, чего-то, может, еще, проанализировала результаты и пришла к выводу: виноват камень, а не диверсия. И «показала» мне эту картинку. А я ничего не понял и начал играть в шпионов, втянув во все это и вас. Вот и ИРа вместе с нами втянулась.

– Но п-почему она п-просто т-тебе об этом н-не сказала? – пожал плечами Кочергин. – Зачем эти ка-артинки?

– Думаю, она не хотела сознаваться, что умеет это делать. Возможно, тоже еще без злого умысла, решила сперва все хорошенько протестить.

– А может, уже принялась играть, – дернула подбородком Лана. – Шпионы ведь редко говорят напрямую – чаще общаются с помощью шифров.

– Возможно, и так, – согласился Андрей. – Но самое главное, если все это замыслила ИРа, многое, да почти все становится на свои места.

– Например, то, что мы стали подозревать друг друга, – нахмурилась Катя.

– И это тоже, – кивнул Кожухов. – Дать что-то вовремя «подслушать», вырванное из контекста, а то и вовсе внедрить нужные мыслишки, которые мы принимали за свои… – сказал и осекся, поняв весь смысл такой идеи. Ведь и сейчас ИРа могла не только «слушать» их, но и внедрять в их головы какие-то «догадки» и «решения». Например, о том, что во всем виновата она… Нет, но вот это уже явное отсутствие логики даже для сумасшедшего искусственного интеллекта. А вот «подслушивать» ИРа могла точно.

Но как спрятаться от воздействия машины, если из городка не вырваться, а внутри него связь с чипами в их головах очень хорошая? Оставалось рисковать. Не заставит же ИРа покончить их всех разом самоубийством! Или может?.. Ведь смерть Лебедева, если их новая идея насчет коварного сверхразума верна, – это манипулирование действиями Льва Львовича. Именно он сделал апгрейд, а значит, и все тонкости новых программных блоков были известны только ему. Конечно, со временем разберутся и другие программисты, но код там наверняка сложный, это ж пока они разберутся… А еще, что тоже вполне вероятно, Лебедев стал догадываться, что случилось, вот ИРа и заставила его замолчать навсегда. Сейчас то же самое грозило и им четверым. Но в любом случае, если машина читает их мысли, она все уже знает, так что прятаться поздно. Да и невозможно в принципе. Разве что быть очень внимательными. И Андрей рассказал друзьям о грозящей им опасности и добавил:

– Поэтому давайте внимательно следить друг за другом. Если кто-то вдруг поведет себя неадекватно, нужно срочно принимать меры.

– А если м-мы все разом т-так с-сделаем? – спросил Мишка.

– Сам понимаешь, что тогда, – буркнул Андрей. – А ты что можешь предложить?

– В-вырубить ее н-нахрен! – коротко махнул рукой Кочергин.

– Вот тогда она точно тебя вырубит первым. Да и кто позволит это сделать?

– Надо срочно идти к руководству! – категорично заявила Катерина. – Рассказать все. Ведь если взорвется атомная станция…

Перед глазами Кожухова тотчас возникло видение из недавнего сна. Взрыв пусть и невозможен в том виде, как им его показали, но намек был не просто прозрачен, а буквально вбит раскаленным гвоздем в мозг.

А кстати, зачем?.. Андрей крепко призадумался. Зачем ИРа – а это, конечно же, была она – наглядно показала им, что собирается делать? Опять нелогично, снова очень глупо. Но искусственный разум не стал бы так откровенно тупить. Даже свихнувшись, он должен был подчиняться логике – пусть и своей, извращенной, но ведущей к решению поставленной задачи. Нужно было понять эту логику – вероятно, в этом нашлось бы спасение. Но разум, обычный человеческий разум Андрея буксовал. Одно он знал точно: идти сейчас к руководству ни в коем случае нельзя! Так он и ответил Кате:

– Нельзя сейчас к руководству. Доказательств у нас по-прежнему нет. А вот ИРа, почуяв уже не возможную, а реальную исходящую от нас опасность, почти наверняка разберется с нами, как разобралась уже с Лебедевым. А еще…

Он замялся, и Лана подтолкнула его плечом в плечо:

– Продолжай!

– Это ведь тоже всего лишь идея, – обвел Кожухов взглядом друзей. – Да, я уверен в ее правильности процентов на девяносто, но оставшиеся десять могут по-прежнему включать в себя что-то другое, в том числе и наших шпионов-диверсантов.

– И что т-ты п-предлагаешь? – спросил Кочергин.

– Мне нужно как-то выбраться за периметр и съездить еще раз в Мончегорск, поговорить с Хопчиным. Не знаю как, но я должен вытрясти из него правду. И если он в самом деле ни при чем – виновата ИРа.

Андрей вдруг понял, зачем ему еще нужно обязательно выбраться из городка. Это было бы огромным шагом к победе! Но поняв это, он постарался запрятать мысль как можно глубже, чтобы ее не смог прочесть искусственный разум.

– К-как ты в-выберешься? – насупился Мишка.

– Пока не знаю. Но знаю, чем нужно заняться тебе.

– Иск-кать н-нововведения Льва?

– Да. Нужно очень осторожно прошерстить часть программного кода, который заменил тогда Лебедев.

– ИРа н-не даст, – засомневался Кочергин.

– Стойте, – развела руками Лана. – Но ведь Лебедев не сразу писал код на суперкомпьютере. Наверняка он пользовался личным компом. Нужно срочно отключить его от сети, пока ИРа не успела уничтожить данные!

С компьютером Лебедева они опоздали – никаких следов работы на нем не осталось. Причем даже программы, способные восстановить удаленные данные, с этой задачей не справились. Варианта было три: или Лев Львович вообще не работал за этим компьютером – но что он тогда за ним делал, пасьянсы раскладывал? – или он все-таки был одним из заговорщиков и уничтожил все результаты тоже с помощью специальных программ, которые стирают данные без возможности восстановления, либо это все же сделала ИРа. В любом случае Михаилу ничего не оставалось, как искать плоды работы Лебедева в блоках памяти самой ИРы.

Решили сделать так… Поскольку Михаил Кочергин занимал ту же должность, что и Лебедев, то и обязанности Льва Львовича, по крайней мере временно, переходили к нему. И тут даже не нужно было выкручиваться и что-то придумывать: ему так и так нужно было провести ревизию, разобраться с внесенными Лебедевым в код изменениями, запротоколировать их. А заодно стоило сделать системе и общую профилактику, для чего придется временно отключить некоторые блоки суперкомпьютера, заблокировать – разумеется, тоже временно – связи со всеми внешними и внутренними сетями. В том числе и с клиникой, а как же?! Ничего не случится с чипированными сотрудниками за пару-тройку дней, что вы! К тому же данные с «печек» на оборудование клиники будут продолжать поступать в прежнем режиме, а их мониторинг и так проводился с помощью компьютеров клиники, а не ИРы. Разве что она по своей инициативе помогала и делала это несколько быстрее, но ничего страшного не случится и без нее – носителей чипов не тысячи, не миллионы, а всего лишь пара сотен. Да и работы Михаил наметил начать в субботу, чтобы по возможности за выходные и справиться, захватив разве что еще понедельник, так что и без того ИРа бы в эти дни была не так сильно задействована.

Все это объяснил Кочергин Горбатову, который уже выписался из клиники, тактично намекнув проштрафившемуся начальнику, что не дай бог они не учтут каких-нибудь оставленных покойным Лебедевым косяков, тогда ведь руководство может обидеться на Анатолия Федоровича еще сильнее… Горбатов, разумеется, не хотел расстраивать руководство, да и предложение Кочергина было в принципе логичным и правильным, поэтому он доложил Ерчихину о необходимости проведения мероприятий, связанных с временной приостановкой работы над проектом, все грамотно при этом обосновав, и разрешение было получено.