– Давай, давай, ползи, вот и умница, – подбадривала женщина, и, наконец, колено ощутило под собой твёрдую землю, я легла на живот и поползла, загребая руками, подтаскивая больную ногу. Выбравшись, распласталась, тут усталость и болезнь взяли своё, лес наклонился, заходил кругами вокруг меня. Кто-то закричал.

Очнулась я, лёжа на жёсткой кочке. Рядом на коленях стояла рыжеволосая и перевязывала мне ногу. Поблизости стояли двое мужчин. Оба большие и волосатые, только у одного короткая почти квадратная бородка, это он помогал меня вытаскивать, а у другого – длинная и заострённая. Шкур ни на них, ни на женщине не было, равно как и звериных шапок. Все были одеты в штаны, туники и короткие плащи. На поясах – кинжалы, за плечами колчаны со стрелами. Охотники? Но из какого племени. По соседству с пеликанами здесь жили только вороны, при мысли об этом у меня что-то сдавило внутри, и я хрипло закашлялась, как древний дед, и только теперь ощутила всю шаткость своего состояния. Я балансировала где-то на грани сознания и забытья, тело ежеминутно вздрагивало, мокрая одежда не добавляла тепла.

– У тебя гной, – сказала женщина. Нужны целебные травы, но здесь ничего нет.

– Там был мох, – проговорила я почти севшим голосом.

– Нам тоже так показалось, когда Джаред тебя увидел, – она кивнула на мужика с короткой бородой, – а потом мы вытащили тебя и вернулись, но ничего не нашли.

Я устало откинула голову на кочку. Держать её на весу было тяжеловато.

– Э, не-не-не, – заговорила женщина, подкладывая ладонь мне под плечи и побуждая сесть. – Тебе нельзя забываться и спать. Нужно идти. Чем скорее ты получишь помощь, тем больше шансов выжить и не лишиться ноги.

– Что?

– Дело дрянь, я тебе говорю. Здесь недалеко место нашей стоянки. Разведём костёр, обсохнешь и пойдём.

– Куда?

– Тебе лучше отправиться с нами. Отпустить тебя в таком состоянии одну просто не по-человечески. Кстати, а куда ты направляешься? – прищурилась женщина. – Да, ой, я, Клота, если что. – Она улыбнулась, сразу сделавшись милее и моложе. —А ты?

– Ла… – я на мгновение замолчала, ведь говорить настоящее имя было опасно. Мало ли кому известно имя дочери вождя пеликанов, – … вена, – соврала я, изобразив, что запнулась от боли.

– И? Куда ты собралась, Лавена?

– К озеру, – мой взгляд перебегал с одного лица на другое. Мужчины посматривали на меня с недоверием, а Клота старалась быть учтивой, но время от времени косила на них глаза.

– Прекрасно! – с улыбкой воскликнула она. – Мы же как раз оттуда! Ладно, поднимайся. Сможешь идти?

Я поднялась, стуча зубами от холода и озноба.

Клота подставила мне локоть, и я зашагала, опираясь на неё. А какой у меня сейчас был выбор?

Я смог уснуть лишь под утро. Дотошное видение никак не выходило из головы. Я представлял глаза Латики и думал, как она будет смотреть на меня, когда я нанесу смертельный удар? С ненавистью? С презрением? С мольбой?

Лучше бы с ненавистью.

Зачем я только пошёл в её спальню? Я же ни разу там не был за всю свою жизнь.

Странно, мне казалось, там должно было быть всё в позолоте и куклах, каких я видел у Лавены. Они сидели на стульях и сундуках, наряженные в разноцветные платья, увешанные побрякушками. А ещё куча шкатулок и баночек на столиках. Чтобы складывать подарки и безделушки. Хотя, откуда у моей сестры подарки? Разве что от этого мелкого сына кожевенника.

Где это всё? Я ничего девчачьего не увидел в спальне моей никчёмной сестры. Только грубая деревянная кровать, столик и зеркало, возле которого лежал кинжал, наверняка подаренный отцом или Тарвосом. Ещё мой взгляд выхватил стопку книжек, но каких, я не разглядел. И зачем я только пошёл туда?

Чтобы её разозлить.

Да, я пошёл, чтобы разозлить и вывести сестру из себя. Чтобы она сказала мне всё, что обо мне думает, а я ведь знаю, что она много чего интересного думает обо мне. Мы почти не общались, но также, как и я о ней, она обо мне многое знает от других. Она завидует мне, я уверен, и бесится, узнавая о моих победах в поединках. Моя сестра глупа и ничего не умеет, при этом слишком самоуверенна. Она меня ненавидит.

Я хотел увидеть это в её глазах, а получил лишь пустой взгляд в стену. Тёмный и пустой.

Я сам хотел разозлиться. Так, чтобы при виде сестры на поединке еле сдерживаться, ведь я могу прикончить её одним ударом.

Но я не разозлился. Она не сделала для этого ровным счётом ничего. Дрянь. Маленькая хитрая дрянь. Будто знает, чего я хочу от неё, и делает всё наоборот. Сегодня я положу этому конец!

Натянув последние, наиболее удавшиеся для поединка мысли, как тетиву, я оделся в удобные не стесняющие движений штаны и свободную рубашку, закрепил на поясе кинжал и, убрав волосы в хвост, направился в столовую.

Маленькая дрянь наверняка ещё спит. О чём она думала, когда я зашёл к ней? Что пряталось за пустым взглядом? Может, ничего? Наверное, ничего. А может, она, как и я, слой за слоем намазывала на своё сердце, как масло на хлеб, ненависть ко мне, чтобы сегодня поднять меч на старшего брата.

Я усмехнулся. Моя сестра и меч. Нелепость. Я слышал, что она тренировалась, но ни разу не видел её в городских поединках. Она трусливая.

Няня Латики семенила в столовую, когда я нагнал её. Встревоженное побелевшее лицо женщины вызвало спазм у меня в животе. Что ещё могло случиться в день поединка?

– Моя сестра ещё спит? – спросил я, натянув улыбку, хотя улыбаться мне сейчас хотелось меньше всего. Впрочем, эта женщина вырастила сестру, и её боль, наверное, можно понять, она же догадывается об исходе битвы.

Женщина прокашлялась.

– Её нет… – тихо сказала она. – Нет в комнате и нигде…

Няня тяжко дышала, грудь так и ходила под передником.

– Повтори… – приказал я. Что-то леденящее поползло по телу.

– Латики нет… – она что-то ещё добавила, но я уже не слушал, а бежал в столовую. Отец стоял, оперевшись на стол кулаками, и взглянул на меня исподлобья.

Мать сидела за столом, опустив руки.

Я сразу понял, что они знают.

– Отец, надо поднять всех и обыскать каждый закоулок. Она не вправе втаптывать в грязь традиции племени.

Вождь покачал головой.

– Правда твоя, сын. Никто не вправе. Поэтому инцидент не должен получить огласку. Без лишнего шума отправим на поиски проверенных людей. Её не в закоулках надо искать. Похоже, твоя сестра покинула город. Вот так-то.

– Но как?

– Поверху, – усмехнулся отец. – Мы уже сняли два каната, чтобы не привлекать внимания. Она выбралась через окно, и по канату влезла на крышу.

– Тарвос знает?

– Да. Он рвался её искать, но я велел ему остаться. Он нужен мне здесь. Гнилой ветер дует с востока.

– Вороны?

– Всё никак не успокоятся. Урожай золотых желудей близок, и южные племена под угрозой. А тут ещё такое…

– Я сам её найду, – сказал я, разворачиваясь. – И верну, даже если придётся тащить её всю дорогу за волосы.

Мать вскочила, хотела что-то сказать, но осеклась, поймав мой полный решимости и гнева взгляд. Да, я был в гневе. Ещё в каком гневе!

– Только без шума, сын. Слышишь? – крикнул вдогонку отец.

– Да, отец, – ответил я на ходу. Понятно, что без шума. Такое событие в состоянии разрушить столпы, на которых держится племя, пошатнуть веру людей в вождя.

Бегом я влетел в комнату сестры и сразу к окну, напротив которого она вчера так сосредоточенно сидела. А я-то дурак не догадался, что всё это время, пока я дразнил её, пытаясь заставить играть по моим правилам, она ждала лишь моего ухода, чтобы удрать. Удрать, как крыса, от своей судьбы.

Я сплюнул под ноги и выглянул в окно.

Они хотят сказать, что моя сестра проползла такое расстояние по канату, перелезла через парапет и спустилась с той стороны? Мне в самом волшебном сне не привиделось бы такое! Наверняка ей кто-то помогал. Возможно, этот кретин Мэт. Я бы с радостью сейчас встряхнул бы его, как следует. Но нельзя. Мальчишка разнесёт весть по городу. И уже через полчаса на площади соберётся толпа, требующая ответов.