Гизар терпеть не мог, когда что-то идёт не по плану. Конечно, с его службой Стражем Границы без импровизации никак, но то специфика работы. Неизбежная. Когда же подвисает незавершённое дело касаемо личной жизни – начинается нервяк. Причём не только у него, но и у окружающих.

— Слушай, ну мало ли чем ребята занимаются, — Тимур ни в какую не желал подключать рабочие ресурсы для выяснения причин, почему не взяли трубки товарищи Горбатовы. – Давай выждем дня три. Если к среде не сможем до них дозвониться, тогда уже будем волноваться. А то мало ли, может, у них с родителями какие-нибудь дела, а то и вовсе поездка.

— Не люблю неясности, — уже привычным жестом провёл Фаргон по «выбритой» линии виска.

Как мы помним, парикмахером выступила вражеская пуля. Привычка заплетать волосы в косу подчёркивала новоприобретённый элемент причёски, а постоянное и ничем неистребимое желание потрогать последствия недавних событий лишь дополнительно привлекало взгляд.

— Давай мы тебя подстрижём, — подал гениальную идею куратор. – А то ты со своей косой довольно странно смотришься. Особенно с этой полосой. Можно будет сделать что-нибудь модное, с выбритыми узорами, как у Эллы.

Зря он это сказал, ибо одно только упоминание дивной байкерши вызвало у иномирянина деформацию лицевых мышц. Хвала Хэриот, временную!

— А в родной мир я потом как вернусь? – скептически поднял бровь Фарг. – Короткие волосы у гизаров – признак неполноценности.

То, что по возвращении он будет ослаблен переходом, мужчина решил умолчать. Как и о прочих недостатках, из-за которых ему приходится тщательно следить, чтобы всё остальное было в норме, в том числе и причёска. Не дай Хэриот, кто увидит его в неподобающем виде!

Бедная, бедная Птичка. Единственные, кто его воспринимает таким, какой он есть – это человеческие коллеги. Приди он к ним хоть вовсе без волос, они лишь подарят ему шапочку, чтобы голову не продуло.

— Заново отпустишь, — пожатие плечами. – Ты же маг.

— Я и здесь могу всё исправить – отрастить прядь куда легче, чем все волосы. Вот только магии жалко. Вы же сказали, что подпускаете к Роднику[1] лишь в экстренных ситуациях. И даже тогда не даёте полностью восстановить силы.

И тому были веские причины. Магический уровень землян полностью восстанавливается без каких-либо катализаторов за неделю. Это если он был полностью растрачен. В местах Силы – разломах, аномальных зонах и прочем – срок сокращается до двух-трёх дней. Из Чаши Родника – за час. Некромант в своё посещение обычный приток магии практически не ощущал, от "волшебных пенделей" Яромиры и то толка было больше. Что уж говорить о гизаре с его повышенным "аппетитом".

— Даём-даём, это у тебя просто не резерв, а бездонная бочка, — попытался оправдаться Тимур. – Чуть не иссушил нам всю Чашу. Если бы не тревожный сигнал индикатора о критическом изъятии энергии, не знаю, что бы нам всем от директора было.

Фаргон скромно промолчал. Кто ж виноват, что его внутренний Источник заблокировали местные боги вместе с крыльями. Ну а насчёт резерва, который можно пополнить из внешних источников – конечно он немаленький! Гизар же, не какой-то там человечишка. А после ряда последних событий иномирянин не спешил разбрасываться запасёнными амулетами по таким мелочам, как причёска. Более того, он радовался, что в прошлый раз, когда потратил всю магию на байкеров, ему разрешили восстановиться в клинике ГКЧВ. Подумаешь, чуть не испортил им Родник.

Хорошо ещё, что не стали сильно заострять на происшествии внимание, ибо отвлеклись на скорость регенерации. Особенно всех впечатлило, когда рана стала затягиваться на глазах, жаль не до конца. Всё же пришлось пару дней провести в клинике под неусыпным надзором Марии Сергеевны. С другой стороны, кто сказал, что Фаргону это не понравилось? Правда, перед выпиской пришлось-таки посетить специалиста, ответственного за анализ магического потенциала.

— Вот это силища! – восхищённо протянул худощавый, можно даже сказать тщедушный мужчина довольно преклонного возраста. Его активно седеющие волосы торчали вихрами, ибо к чему тратить время на какую-то причёску, когда впереди стольку чудных открытий! Хых, это вам не гизарские заморочки. – А что вы вообще умеете?

Пока Фаргон мялся, ибо вовсе не стремился вскрывать свои карты, Мартын Геннадьевич уже водрузил на переносицу какие-то хитроумные окуляры и дотошно рассматривал эфирное тело гостя. Его морщинистая и в то же время жилистая рука бойко заполняла графы таблицы. Вслепую.

— Я могу некоторое время управлять чужим сознанием, — начал гизар с того, что уже умудрился по пьяни продемонстрировать Тимуру. – Внушать нужные мне мысли, командовать телом.

— Да, у вас очень сильна сахасрара, — пробормотал эксперт. – Хм, а вот анахата, отвечающая за любовь, какая-то недоразвитая. О-о!

Финальный возглас сопровождался срыванием окуляров, настройкой какого-то ещё более странного аппарата и последующими очень бурными обсуждениями по телефону.

— У него на две чакры больше! – восторженно плевал на трубку Мартын. – Вот те крест, если я вру! Жду!

Не прошло и пары минут, как в кабинет ворвался ещё более встрёпанный, нежели Мартын Геннадьевич, индивид. Хотя куда уж больше.

— Вот, смотри!

И они по очереди принялись разглядывать Фаргона. Даже снимок сделали, распечатали, повесили на стену и принялись спорить.

— Да это просто мощные энергетические узлы, до уровня чакр явно не дотягивают.

— Да ты посмотри, там и ядро есть, и рисунок орбиты проглядывает.

— Где ты увидел орбиту? – недоумевает второй. – Это просто отсвет, аппарат надо подрегулировать.

Вновь возня с прибором, повторный снимок, на котором ещё чётче видно, что прав… Мартын.

— Чёрт те чё! – Вскидывает руки в жесте «сдаюсь» новоприбывший.

— Интересно, за что они отвечают? – полюбопытствовал первый.

Гизар внимательно посмотрел на снимок, потом в зеркало на себя любимого, снова на снимок. Ухмыльнулся тому факту, что добрую треть нюансов аппарат попросту не берёт и сакраментально выдал:

— У меня отсюда крылья растут.

В общем, у двух учёных магов в тот день было много чего обсудить. Да и не только в тот. Более того, они возжаждали посетить Лурру, дабы воочию убедиться в наличии крыльев, хвостов и прочих элементов. Стоит ли говорить, что директор замучился объяснять, почему нельзя?

Впрочем, мы отвлеклись. На парикмахерскую Фаргон так и не согласился, зато пусть с трудом, но уговорился на сохранение инкогнито вплоть до прибытия кареты под окна обхаживаемой дамы. Вообще он планировал держать интригу до среды, а к серёжкам уже подписать карточку, но пятница так пятница. В чём-то Тимур прав, всё же женщина весьма строга, даже жестка, так что пусть помаринуется – мягче будет. В качестве маринада, помимо собственно подарков, шло текстовое сопровождение, от которого гизара поначалу воротило. Правда, после некоторых объяснений, он проникся хитроумностью земных мужчин и согласился. К цветам они заказали приписать «самой прекрасной леди на Земле», сегодняшние конфеты сопроводит эпитет «манящая», к завтрашним фруктам подойдёт «интригующая», а вот к серьгам пришлось поломать голову.

— Дорогая? – у кого какие ассоциации, а у Фаргона очевидные.

— Нет, слишком прямолинейно, — Тимур задумчиво грыз кончик ручки. – Может, редкая?

— Да ладно, она же не расчёска, — поморщился гизар. – Сиятельная? – Вспомнил он старинные книги.

— Я тебя умоляю, — закатил глаза Тим и неудачно клацнул зубами.

Раздался отчётливый хруст. Куратор скривился, вынул ручку изо рта, а после выплюнул «хвостик» колпачка, который случайно откусил.

Тот самый, которым можно зацепить ручку за край блокнота или ещё чего.

— Драгоценная, — постановил Фаргон, засмеявшись над непередаваемым выражением лица Тимура.

— Сойдёт, — сдался Тим и рванул в ванну проверять, не повредил ли себе чего.