— Черт, дорогая, прости! — Велес рухнул рядом со мной на пол и начал вытирать мне кровь с лица рукавом своей рубашки. Его дикая злость сменилась сочувствием и нежностью. Это настолько яркий контраст, что ты не успеваешь среагировать.

— Вот так лучше, дорогая.

Он поднял меня и посадил на кровать всё с тем же трепетом и заботой.

— Прости меня, кажется, я погорячился. Отдохни, скоро придут слуги и о тебе позаботятся.

Глядя на приторно сладкую улыбку мужчины в невероятно дорогом костюме, заляпанном моей кровью, я окончательно поняла, что он просто безумен.

Герман Г.

— Как ты мог её упустить?! — Кричала мать моей жены на Владимира.

Стоило только понять, что жена пропала, как я угодил в кольцо из её опекунов. Тут и новоявленный отец сидит с мрачным лицом, и взволнованная Наталья, мать моей жены, точная копия моей жены, выглядевшая чуть старше, смотрит на объявившегося отца с укором. А уж бабуля, божий одуванчик, встряхнула всю академию, как заправский теневой следак. Соседка по комнате Собины тут тоже была, вечно причитающая «да как же так, как я могла не заметить». И всё эти люди сидели сейчас в моём кабинете, дико мешая моей концентрации.

Конечно, мы с Владимиром посвятили женскую часть нашего собрания в наши предположения. Тем самым и вызвали бурную реакцию в ответ на всё это. Дамы считали, что Собину нужно было увезти, если не в другую страну, то сразу на другую грань. А Владимир говорил о том, что если бы его не лишили дочери, сейчас мы искали бы обученную ведьму, а не новорождённого в магии младенца. Бессмертный все-таки смог взять слово, перекричав женский состав моего кабинета:

— Нам нужно не галдеть, а думать как её найти! Вы же Яги умеете своих узнавать! Тем более вы кровные родственницы. Так сделайте уже хоть что-то!

— Посмотри какой умный Бессмертный нашёлся. — У Эвелины Яг очень хорошо получалась использовать фамилию и имя Владимира в такой интонации, словно это ругательства.

В ответ на такое пренебрежение, мой тесть только обиженно фыркал. Обстановка накалялась, в моих руках жалобно хрустела уже третья ручка.

— Я предлагаю всем успокоиться и выяснить, зачем все-таки Керцу Собина? — Стоило мне это произнести, как я сразу понял, женщины что-то знают. Что мать, что бабушка жены резко стушевались. Я пристально вгляделся в лицо старшей Яги. Она раздражённо пожала плечами:

— Это долгая история.

— А мы не спешим.

Эвелина вздохнула и начала свой рассказ. Оказывается Собина родилась здесь, и родилась девочка с необычной меткой на руке. Эвелина беспокоилась о внучке и пошла на поклон к богине-покровительнице их рода — Маре. Мара — богиня зимы и смерти, она символ начала новой жизни, благоволила своим детям и защищала их. Поэтому дева с серпом вышла к ней на призыв и рассказала значение метки. Оказалось, Собина перерожденная душа, наказанная за любовь, причём за любовь взаимную. И её метка не единственная, есть ещё одна подобная. Эта метка — предостережение, носителям метки нельзя встречаться, так как во всех своих прошлых жизнях они враги. Там же в Туманных чертогах богиня и рассказала, что в истории гонений на ведьм виновен был как раз мужчина. Не ведьмак, а Кощей. Кощей из знатного рода, который не смог простить любимой выбор другого мужчины. И сделал всё, чтобы её сожгли. А после именно он стал тем, кто подогревал ненависть к сплоченным тройкам. История эта была странной и лишь спустя время Эвелина поняла, зачем Мара рассказа ей её.

Женщина предположила, что их девочка перерожденная ведьма. Та самая ведьма, которую обвинили в темной приворотной магии и использовании сил своей тройки против воли её участников, и сожгли. Осталось найти Кощея…

И она его нашла в первенце семейства Керц. Увы, эта находка не была целеноправленной, дети столкнулись на празднике и тогда старшая ведьма увидела искру, полыхнувшую в их глазах. После чего девочка, тогда ей было пять, начала рассказывать бабушке страшные вещи.

— Мы тогда так испугались, вы не представляете каково это, когда ваш ребёнок просыпается посреди ночи и говорит тебе "посмотри, мамочка, я горю". И вспыхивает на твоих глазах прямо в кровати. — Сказала, всхлипнув Наталья, которую тут же обнял Владимир.

Эвелина только кивнула на это.

— Хуже всего, что этот огонь был её даром и каждый раз, загораясь, она дико кричала. Мы словно горели вместе с ней.

Обе женщины украдкой вытирали слезы. А мужчины, слушавшие это, тяжело вздыхали.

Дальше рассказ продолжила Наталья.

— И мы решили её спрятать. Понятно, что далеко ребёнка с даром от наших граней не уведёшь, ей всё равно нужен был контакт с нашим миром. Поэтому лес с колодцем не казался плохим вариантом. Опять же, травы всегда под рукой…

— Но как вы проморгали Керца у неё в мужьях? — Не мог не спросить я.

Женщины переглянулись.

— Мы не знаем.

— То есть как это?

— Вот так, мы не знаем как он её нашёл, и почему всё это время видели в нём безобидного щуплого парня. Мы словно в тумане были. И очнулись только тогда, когда она к нам пришла такая разбитая и почти без сил. Мы в ночь её приезда весь резерв убили на ритуал её связи с родом. Влили и от живых, и от мёртвых. Но помочь смог только ты.

— Это странно. — Подал голос Владимир, мужчина продолжал обнимать Наталью и выглядел очень задумчивым.

— Вам не кажется, что всё это кем-то спланировано? Части одного пазла. Мы с Натальей расстались из-за якобы измены, а я готов поклясться, что не изменял. Ребёнок родился здесь, и я как отец этого не ощутил. Мне ли вам рассказывать о кровных узах? Я не мог не ощущать свою дочь! После вы, которые спасая ребёнка, подарили её врагу и не заметили. Старший сын Керца конечно силён, но не настолько, чтобы с детства всё продумать.

— Вы хотите сказать…

— Что с нами шутят боги.

— Не думаю, что это так. — Я возразил, чувствовал, что ответ слишком прост. Но пока не мог этого объяснить.

— Просто мы знаем не всё.

— В твоих словах есть доля истины. Но мы так и не решили, как искать мою дочь.

И тут я ощутил дикую боль. И панику своей женщины. Её чувства заставляли кровь кипеть. От осознания того, что Сабине больно, я едва не обернулся, когти оцарапали столешницу. Скрип дерева ударил по ушам присутствующих. Все забеспокоились.

— Он что-то чувствует?

— Герман, что с ней?

— Да помолчите, не видите, он на пределе.

Шум голосов стал фоновым, эмоции моей жены были важнее. Нутром чувствовал она недалеко, но отследить не мог. Эта безысходность накрывала меня, ярость от собственного бессилия кипела в груди.

— Герман, успокойся, мы найдем её. Я кое-что придумал. Выдыхай мальчик, если ты обернешься в таком состоянии, никому лучше от этого не станет. — Рука Владимира легла на плечо и крепко сжала, слова мужчины отрезвили. Неконтролируемый оборот действительно не лучшее решение, я смог успокоить зверя внутри себя.

— Рассказывай.

Собравшиеся за столом сосредоточенно слушали Владимира Бессмертного, а богиня, наблюдавшая за этим собранием, улыбалась. У Морока нет шансов на победу. Его Кощей всегда оставался в дураках, такой же подлый, как и его покровитель. Из раза в раз, он проигрывал их спор. Но всё никак не желал отдавать выигрыш. Поэтому из перерождения в перерождение проклинал души эти троих. Удивительно, как людские чувства способны противостоять вмешательству богов. Маре даже делать ничего не пришлось, просто одарить девочку даром синего пламени было достаточно, чтобы та не погибла. В то время как Морок из шкуры вон лез, чтобы усилить своего подопечного, в том числе и за счет девчонки. Но даже армия нежити во главе с личами не поможет подлецу победить. Девочка ещё себя покажет, а Мара ей поможет. Настало время ещё одного маленького вмешательства. Богиня довольно рассеялась и исчезла, огонь в стенах её храма полыхнул голубым пламенем. Игра подходит к концу.

Собина

После тёплого приёма бывшего мужа я пыталась уговорить своё тело не засыпать, старалась собрать волю в кулак и подняться. Но каждая попытка отдавалась дикой болью в рёбрах. Острая боль сковывала сердце и мешала дышать. Я предприняла попытку лечь на бок, но там меня нашла уже другая боль, ноющая и пульсирующая. Я снова ощутила привкус крови во рту. «Похоже, он мне что-то сломал» — это была последняя связная мысль, которая промелькнула в голове. Я проиграла боли и все-таки отключилась.