Одевшись, Василиса спустилась вниз.

– Папа спит? – спросила, заранее зная ответ.

– Да, сегодня ведь воскресенье. – Мама мерно помешивала овсянку в ковшике.

– Я сегодня съезжу в Растяпинск?

– С чего это? – мама удивлённо подняла брови.

– Надо Дашу навестить.

– С каких это пор вы стали лучшими подругами?

– Это от всего класса.

– А что, весь класс уже в курсе?

– Я вчера Диане рассказала, она у нас староста. Да и надо, наверное, к бабушке зайти.

– Наверное, – процедила мама. – Сбежала вчера и ни гу-гу.

– Я сразу сказала, что не хочу ехать. – Василиса старалась говорить как можно спокойнее. Отец вечером строго запретил рассказывать маме (и ещё кому бы то ни было) про автобус, да и сам как-то странно отреагировал – ни капли не удивился, а скорее, разозлился. И вернулся уже за полночь.

– Отвезти тебя?

– Нет, я на автобусе. – При мысли об общественном транспорте потели ладони, но не стоит лишний раз напрягать маму, она и без того какая-то уставшая.

Но на этот раз ничего страшного не случилось – Василиса села на обычный автобус с обычными пассажирами и без всяких передряг добралась до Растяпинска. Вышла на остановке у Чернореченской районной больницы, больше похожей на старинную усадьбу с парком. Ажурные секции чугунного забора, дорожки, переплетающиеся среди густых кустарников (правда, теперь совсем голых), и само здание больницы, ещё при царе Горохе построенное из красного кирпича, и насчитывающее века полтора, не меньше. Вполне умиротворяющая картина, только Василисе было совсем не до любования местными красотами.

С внутренним неприятием происходящего она вошла в холл, нацепила бахилы и отправилась искать хирургическое отделение. Оно нашлось почти сразу, на втором этаже. Василиса пробежала по коридору (двигаться медленно как-то не получалось) и ворвалась в палату интенсивной терапии.

– Только недолго, – тихо проговорила дежурная медсестра, указавшая Василисе на Дашу.

Подружку Дианы Василиса поначалу даже не узнала. Отсутствие яркого макияжа и зеленоватая бледность сделали Дашу совсем другим человеком. Её болезненная внешность пугала, особенно жутко выделялись синюшные губы и тёмные круги под глазами.

– Привет, – жизнерадостно поздоровалась Василиса с Дашей, пока медсестра подкручивала что-то в капельнице. – А меня от класса прислали тебя проведать.

– Круто, – хриплым шёпотом отозвалась Даша, хмуро наблюдая за манипуляциями женщины в голубой форме. Когда та наконец вышла, оставив девочек одних в палате, Даша слабо но требовательно протянула забинтованную руку и скомандовала: – Давай сюда.

– Что? – не поняла Василиса.

– Свечку давай и не ори, – прошипела Даша.

Василиса молча вытащила из рюкзака свечку и передала Даше, которая тут же засунула её под подушку.

– Ну? – тихо спросила Даша после паузы.

– Что? – снова не поняла Василиса.

– Тебе ещё чего-то здесь надо?

– В смысле?

– В смысле – иди уже.

– Куда?

– Да куда хочешь, – раздражённо прохрипела больная.

– А, ты хочешь, чтобы я ушла?

– Дошло наконец. Вали давай. – Даша демонстративно закрыла глаза, давая понять, что общение закончено.

– Ладно. Пока. – Василиса встала и вышла из палаты. Даша даже не попрощалась.

Василиса спустилась на первый этаж, выбросила бахилы в большую общую урну и вышла на улицу. Дойдя до ворот, остановилась и набрала номер Дианы.

– Отлично, – пропела Диана, когда Василиса отчиталась ей о посещении больной. – Теперь слушай внимательно. Тебе надо пойти на кладбище, лучше на старое или заброшенное, у нас, кстати, есть такое. Там найдёшь подходящую могилу и прикопаешь вторую свечку.

– Что? – опешила Василиса. – Заброшенное кладбище?!

Проходящая рядом троица подростков шарахнулась в сторону.

– А что такого? – Диана как будто говорила о пустяках. – Всего-то-навсего: выйдешь на остановке «Семёнов Погост», пару метров пройдёшь по лесу и у самой крайней могилы закопаешь свечку. А, вот ещё: её надо переломить в двух местах. Понятно? А третью потом мне отдашь.

– Слушай, это, кажется, чересчур, – нерешительно протянула Василиса.

– Ой, да ладно! Всё это просто сказки. Ну кто теперь боится кладбища, а? – Диана хохотнула. – Мы все так делаем. Ничего в этом страшного и ужасного нет.

– Все так делают? – спросила Василиса, которой как-то с трудом верилось, что Диана и её друзья ходят по кладбищам и закапывают там краденые свечки.

– Ну да. Ой, знаешь, не хочешь – не надо. Прямо надело уже тебя уговаривать.

Диана отключилась. Василиса постояла пару секунд у больничных ворот и побрела к автобусной остановке. Кажется, всё испорчено. Теперь у неё точно не будет здесь нормальных друзей. И вот чем ей можно ещё самой заняться в этой дыре? Ни одного приличного развлекательного комплекса нет, кино нет, сходить толком некуда. В Добромыслове их компания по вечерам собиралась у торгового центра, до полуночи сидели там, общались, перекидывались смешными картинками и прикольными роликами, фоткались, просто дурачились, иногда ходили в бургерную. А теперь всё – ни друзей, ни компании, ни бургерной.

Василиса села в автобус. Хотелось плакать, даже глаза щипало. Достав смартфон, пролистала собственную ленту. Она, конечно, регулярно выкладывала свои «счастливые» фотографии, чтобы показать всем, как ей здорово теперь жилось на новом месте. Старые друзья регулярно ставили «лайки», писали восхищённые комментарии со смайликами. Только за полгода в гости никто так и не приехал.

Снова завибрировал смартфон. Кажется, Диана решила-таки сменить гнев на милость.

– Слушай, я кое-что забыла тебе сказать. Помнишь, я говорила, что лунный кролик исполняет желания?

– Ну? – Василиса отвернулась к окну и прикрыла рот рукой.

– В общем, перед тем, как прикапывать свечку, тебе ещё надо написать своё желание на листочке и тоже закопать.

– Вместе со свечкой?

– Можно вместе. Или ещё можно взять красную ленточку и привязать к дереву, только прямо рядом с могилой, куда будешь закапывать.

– И что, точно сбудется?

– Ну конечно! Я же тебе говорю – мы сто раз так делали. И у нас всё отлично. Ты вообще где-нибудь такие классные совхозы видела?

– То есть, это все так делают? То есть – вообще все? Все, кто живёт в совхозе?

– Ну да. Я же тебе объясняю. Откуда, по-твоему, всё это взялось? Или ты всё-таки боишься?

– Не знаю. Может, и можно попробовать.

– Вот и отлично. Позвони, как всё сделаешь.

Диана отключилась. Настроение постепенно улучшалось – ком в горле проглотился, да и дышать стало полегче. Только вот перспектива болтаться по старому кладбищу всё равно не прельщала.

– Семёнов Погост, – через плечо объявила грузная кондукторша, разгадывающая кроссворд на переднем сиденье.

Василиса вскочила и выбежала из автобуса. Кроме неё больше никому не понадобилось прогуляться на свежем воздухе, так что теперь она в одиночестве переминалась с ноги на ногу у знака остановки. В лес убегала довольно широкая утоптанная дорожка. Кажется, здесь часто ходили. Точно, ведь именно в этом лесу есть какой-то волшебный источник с целебной водичкой.

Вдохнув поглубже, Василиса собралась с духом и потопала по дорожке. В конце концов, свечку она не украла, а купила, и всё вроде бы шло нормально. Так что можно, наверное, просто где-нибудь в лесу свечку закопать, а сказать, что на кладбище. Как Диана догадается? А если не сработает? А что, собственно, должно сработать?

От этих мыслей голова шла кругом. Василиса попыталась отвлечься и осмотреться. Наверное, это сразу нужно было сделать – надо же запоминать дорогу, ведь не факт, что второй раз в глуши ей встретится отец. Но широкая тропинка шла ровно, никуда не сворачивая. По обочинам торчали сухие кусты и деревья. В жухлой траве валялись гниющие яблоки, испускавшие сладковатый запах – кругом виднелись кривые облетевшие яблони. Тут и там торчали огрызки сгоревшего сухостоя, видимо, тоже следствие протяжной засухи.