— Какая девушка, как её звали? — взволнованно спросил он.

— Не знаю, как звали. Неделю назад её машина сбила. Она первокурсница. Жаль девушку, очень красивая была…. Там на первом этаже, где расписание, её портрет висит, — ответил сосед по парте.

Антон почувствовал, как внутри что-то оборвалось, секунды, которые он бежал по лестнице, показались ему вечностью. Сердце бешено колотилось в груди. В холле было пусто, Антон остановился, он боялся подойти ближе и посмотреть. Звук шагов тихим эхом разносился по зданию. Он медленно приближался к фотографии с чёрной лентой, с каждым шагом её очертания становились яснее. Даша! Улыбаясь, на него смотрела Даша. Глаза, губы, волосы — это была, несомненно, она, такая родная и любимая и в тоже время далёкая и чужая. Чужая жена. Не надеясь на взаимность, он всё равно любил её. Теперь её нет! Антона бросило в жар. Он не мог поверить в происходящее. Оглянувшись по сторонам, он дрожащей рукой достал фотографию и вернул рамку на место. Эта девушка как ветер ворвалась в его жизнь и исчезла, оставив лишь рану в сердце. Теперь кроме этой фотографии у него ничего не осталось от его любви.

Валера возвращался домой в хорошем настроении и с отличными новостями. Соревнования по лыжным гонкам среди юниоров, прошли самым наилучшим образом и принесли неожиданный успех. На дистанции в 15 километров, классическим стилем, он занял первое место. Не терпелось как можно, быстрее порадовать мать своими результатами. Вчера, накануне вылета, они с Игорем Викторовичем сообщили телеграммой номер рейса и время прибытия в аэропорт, но вопреки всем ожиданиям мать так их и не встретила.

Дома тоже ждало разочарование. Телеграмма спокойно пылилась в почтовом ящике, а соседка по площадке сказала, что уже неделю не видела Елену Васильевну.

Спустя час Валера уже стоял на другом конце города и, замерев от волнения, жал кнопку звонка в квартиру Якименко. Открыла Ирина Владимировна. В первые секунды — он даже подумал, что ошибся дверью, но женщина в траурном наряде улыбнулась, и он сразу узнал в этой безжизненно бледной незнакомке Катину маму. Пробежала лёгкая волна испуга, тело обдало жаром. Чёрный цвет одежды, немного смутил и обескуражил его — «Неужели что-то произошло, за время его отсутствия?»

— Здравствуй, Валера! — заговорила первой Ирина Владимировна. — Заходи, раздевайся, я сейчас чайник на плиту поставлю.

— Ирина Владимировна, я ненадолго, не беспокойтесь. Катя дома?

— Нет, её нет. А ты когда прилетел?

— Сегодня. Дал маме телеграмму, но она почему-то нас не встретила. Соседка говорит, уже неделю её не видела.

— Значит, ты ещё ничего не знаешь?

— Что-то случилось? Может быть с мамой… — Валера замер в ожидании ответа.

— Не волнуйся, с мамой твоей всё в порядке, с Катей тоже, — Ирина шумно вздохнула и присела на стул. — Это хорошо, что ты пришёл. Мне необходимо выговориться, иначе я сойду с ума. Эти стены давят на меня, а от тишины звенит в ушах. Даже не с кем поговорить, ведь уже месяц, как Катя здесь не живёт. Она собрала вещи и ушла на съёмную квартиру. Сергей Борисович находится под следствием.

— Ничего не понимаю! Что у вас здесь произошло и почему Катя живёт на квартире?

— Она презирает и ненавидит меня! — Ирина расплакалась.

— Ирина Владимировна, успокойтесь, не плачьте.

— Я всё тебе расскажу, мне просто необходимо сейчас с кем ни будь поделиться. Нет больше сил, держать в себе эту боль. Только и ты после этого меня возненавидишь, — Ирина достала из пачки последнюю сигарету и затянулась, вероятно, обдумывая с чего начать.

Когда Валера вышел на улицу, уже было за полночь. Растаявшие ручейки прихватило морозом, и тонкий слой льда, шумно потрескивал под ногами в ночной тишине. На стоянке такси стояло несколько автомобилей, но он не завернул к ним, а решил идти пешком. После того, что сегодня услышал от Ирины Владимировны, необходимо было побыть одному, чтобы переварить эту всю информацию. То, что сделала его мать, честно говоря, повергло в шок. Самый родной и любимый человек, которому он доверял и считал безупречным во всех отношениях — совершил преступление и прячется за чужую спину, пытаясь избежать наказания! А тот факт, что они с Катиным отцом любовники, вообще не укладывался в голове. Сергей Борисович всегда был показательным примером добропорядочного семьянина. Получается, за скромной маской приличия скрывались обыкновенные негодяи, которым наплевать на чувства других. И эти люди были для него примером для подражания. Всю дорогу Валера думал об этом, вспоминал некоторые моменты из своей жизни. Лицо Ирины Владимировны, бледное и осунувшееся с потухшим блеском в глазах, не выходило у него из головы. После откровенного признания этой женщины, он почему-то не чувствовал к ней презрения и осуждения — только сочувствие и жалость.

Длительные ежедневные нагрузки всё же сказались на его молодом, полном сил и энергии организме — Валера почти сразу уснул и проспал до обеда. Сон был настолько крепок и глубок, что он даже не слышал, как утром вернулась домой мать, как хлопали двери, звенел будильник, шипели котлеты на плите. Когда он открыл глаза, на часах уже было около двух. В квартире стояла полная тишина. На ходу одеваясь, Валера запрыгал по комнате, пытаясь попасть ногой в узкую штанину брюк. Нужно было успеть в институт до окончания занятий, чтобы увидеть Катю. Застегнув молнию на куртке, он уже собрался уходить, как услышал, что кто-то пытается открыть дверь. Игорь Викторович и мать вернулись с покупками из магазина.

— Сынок! Ты у меня такой молодец! Я не могла дождаться, чтобы тебя поздравить, уж больно сладко ты спал утром, неохота было будить! — начала с порога Елена.

— Мне нужно с тобой поговорить! — серьёзно сказал Валера.

— Что с тобой? Какая муха с утра тебя укусила? — удивилась она.

— Валерка, ты чего с порога на мать бросаешься? Она только после больницы. Может, вначале спросишь, как её самочувствие? — стал перечить Игорь Викторович.

— А какое самочувствие может быть у убийцы? Как я вижу, совесть её совсем не мучает? Да, мама?

Побледнев, Елена не сразу нашлась что ответить.

— Ты что такое говоришь на мать, бессовестный!

— А вы спросите у неё, подробности автомобильной аварии на улице Первомайской.

— Это неправда! За рулём сидела не я! — закричала Елена. — Кто тебе это сказал, Катя? Чтобы ноги её здесь не было!

— Не волнуйся, не будет! И моей тоже больше не будет! Я ухожу! Мне стыдно жить под одной крышей с человеком, который спокойно живёт, ест, спит и не считает нужным попросить прощения у горем убитой матери. Ты же сбила её дочь, сестру Кати! Молодая девушка погибла!

— Вот откуда ноги растут! — Елена захлебнулась от злости. — Если хочешь знать, Ирина уже давно не здорова, ей нужно лечиться у психиатра! Ты, не разобравшись во всём, слушаешь бред её больного воображения!

— Елена, о чём он говорит? Ты что брала машину из гаража? Это правда?

— Что, правда? Кого ты слушаешь? Сергей Борисович подвозил меня и сбил на пешеходном переходе девушку. Он полностью признал свою вину, теперь находится под следствием. А Ирина вбила себе в голову, что это не он был за рулём. И угораздило мне сесть в его машину.

— Как ты можешь, мама! Видеть тебя не хочу! Ты мне противна! — Валера выскочил из квартиры и бросился по лестнице вниз.

— Вернись! Валера, вернись! — кричал вслед Игорь Викторович. Но Валера уже не слышал его. Ему хотелось быстрее покинуть это место и не возвращаться больше сюда.

Он стоял на выходе из здания института и глазами пытался разыскать в толпе студентов Катю. Когда Валера её увидел и хотел окликнуть, то буквально как из-под земли, возник какой-то парень, он взял из её рук сумку и поспешил на улицу.

На ходу застёгивая куртку, девушка последовала за ним. Валере не сразу удалось преодолеть столпотворение в дверях, когда он всё же выскочил во двор института, то увидел Катю с коляской, а рядом незнакомца.