Аксиома Бесполезная дань неприкаянной мгле, Беспробудная грусть в заколдованном сне, Ржавый медный пятак на дорожной пыли, Единичный седой отблеск старой зари. Смерть живая, гнетущая ясность ума, Плеть литая, дарящая оттиск клейма, Бесподобная страсть в лоне мертвых морей. Запорошенный гроб в чреве будничных дней, Мимолетность любви, пустошащая грудь, Беспардонность судьбы, предающая суть, И великая мысль истраченных дней — Истлевающий разум в гробнице теней. Но попробуй хоть раз от тебя отрешись: Никогда не пойму, так зачем же ты – жизнь? Восемнадцать… Будет мне, как и вам, – восемнадцать. На заре накопившихся сил Будет сердце в свободе купаться, Будет разум наивностью мил. Буду душу будить спозаранок, Буду дух боевой закалять. Буду зависть с обкатанных санок В гору мудрости редко пускать… Буду часто я с кем-то злословить, Буду влюбчив, наивен и смел. Буду тело к труду я готовить, Чтоб изъянов я в нем не имел. Буду гнаться за зайцем морали, Потопив в нигилизме главу. Буду жить я и, что б ни сказали, Свою жизнь лишь на опыт возьму. Сколько сделано будет ошибок, Сколько троп протопчу не туда, Сколько добрых и нежных улыбок Погашу, как свечу, без труда, без стыда. Будет мне, как и вам, восемнадцать, Чтобы это сберег я навек: Я, чему б на пути ни свершаться, Буду просто во всем – ЧЕЛОВЕК! Фонарный слепит свет Фонарный слепит свет, Стекло чуть слышно дышит, И снежный вуалет Неловко сон колышет… И ветер чудно свеж, Танцуют спешно тени… Как сладок танец меж… На горькой жизни сцене… Нечаян смерти шаг В скольженье смелых пятен, И саван – лучший стяг. Пускай он жизни кратен. И свят неровный гам Луны сердцебиений, И ноет чуждый шрам От снежных тех мгновений… Мудрец Взор Луны так печален сегодня, Ночь кротка и добра к Мудрецу. Ветер дарит постелю холодной, А дорога все ближе к концу… Неспокойна душа, что с рассветом В размышленья пускается вновь. Долго ищет признания где-то: Вера в Бога – есть вера в Любовь. И гордыня умерила силу, Забывая про роскошь одежд, Принимая невзгоды, обиды С всепрощеньем Господним невежд. Одиночество дремлет устало, И, его не встревожа ничуть, Память снова на домре играла, В лучший мир приготовила Путь. Струны тронула легким движеньем, Затаила дыханье на миг, И помчались волшебным теченьем Эпизоды прочитанных книг: Философия в пурпуре нежном На ступени заветные шла, И в величии царско-небрежном Жизни суть воспевала она. Скинув злато постыдное с лика, Сквозь серебряный саван небес Отозвавшись на вечные крики, Доброта ниспослала чудес. В хрустале одинокого трона Царства Веры, Надежды, Любви Бесполезно сверкает корона: Нет монарха в небесной дали?! Размышления вновь прерваны ночью, Звуков домры уж нет в тишине… Гомон елей, довольный и склочный, Все трезвонит о будущем дне… Лицемерие с вечностью в ссоре: Терпким ядом любовь напоив, Как галеру в безжалостном море, Всю разграбит, в вине потопив. Но простить лицемерию сможет, Не желая в опале страдать, Вечность тут же оружие сложит И всегда будет честь отдавать. И подарит навеки жестокий — Лицемерия страшный огонь. Выжжет душу тот огонь одинокий, Сделав прочной, из стали, как бронь. Вот где гибель души человечной, Вот где яд всеобъемлющих грез! Неужель лицемерие вечно?! Кто ответит на этот вопрос… Взгляд луны не печален сегодня, Ночь рассержена на Мудреца. Ну а ветер совсем не холодный… Только нет у дороги конца… Сквозь серебряные тени
Сквозь серебряные тени в бледном лунном полумраке, Словно искры жизни прошлой, ускользают судьбы наши: Свеч церковных мирный шепот будоражит ладан чаши. Песнопения дрожащих медных арф царят во храме… Свято чти, людское племя, святых таинств назначенье — Всяку заповедь господню ты приемли как ученье! Богохульство – жаркий пламень леденящего безумья; Сотвори добра источник, что очистит дух порочных; Не дели созданий смертных ты на злых и непорочных… Свет алтарный взор туманит, меркнут пагубные лики; Крест свинцовый осеняет одр смертный на рассвете, Саван нежно-серый дарит Небо червю, облик смерти… Время жизни угасает на распятье всемогущем… О, людское племя, хватит на твоем веку падений: Береги крупицу счастья — сбережешь суть Поколений! Лунный диск – невольный странник, тихо дышит над долиной; Тени судеб ускользают под шатры немых курганов. И прозрачны грани жизни в естестве земных туманов! |
