Улыбаюсь.

Какая же она крутая! Эбигейл Уильямс – самая горячая фигуристка в мире. Именно с ней в паре я должен был участвовать в телевизионном шоу «Ледяные танцы», в котором звезды выходят на лед с известными фигуристами. Но мы так и не успели снять ни одного эпизода, потому что продюсер шоу заявил, что мы должны поднять рейтинги. И не своими успехами на льду, как вы наверняка подумали, а любовной историей. Не такой милой и романтичной, как в любовных романах, а грязной, чтобы эти шакалы с фотоаппаратами смогли заснять нас во время секса на заправке или минета в самолете.

Омерзительно.

Так что я послал его куда подальше, взял Эбби в охапку и унес подальше от всего этого дерьма шоу-бизнеса, ведь, несмотря на дьявольский характер, Эбигейл – самый искренний и честный человек в моей жизни. Она умеет слушать, классно шутит и всегда скажет нужные слова.

Хотя так было не всегда. В первую же нашу встречу я едва не сбил ее на «Феррари», а потом поплатился за это трехчасовым катанием своего лица по льду.

Да, было и такое.

Но с тех пор наши отношения сильно изменились в лучшую сторону, потому что я осознал, что с Эбигейл лучше быть друзьями, нежели вариться в горячем котле где-нибудь на кругах ада.

Подхожу к ней ближе и прислоняюсь задницей к столу.

– Я скучал.

Эбби перестает жевать виноград и удивленно смотрит на меня своими широко распахнутыми глазами.

Дерьмо.

Наверное, решила, что я к ней подкатываю.

Я труп.

Мне дороги мои яйца, так что я издаю стон и тут же исправляюсь:

– О нет, нет! Не в том смысле. – Провожу рукой по волосам. – Дьявол. Извини. Мне просто нравится, что рядом с тобой я могу быть самим собой. Я рад, что ты здесь.

– Извини, Морган, но не могу сказать того же о себе. Это место просто отвратительное.

– Это потому, что ты трезвая, – фыркаю. – Нужна всего одна бутылка виски, и этот клуб будет крутиться перед глазами, словно диско-шар под потолком. – К концу предложения я грустно усмехаюсь, но на самом деле смешного мало.

Шоу-бизнес – одна большая клоака, в которой ты плаваешь как огромный, никому не нужный кусок дерьма.

Весь круг моего общения состоит из людей, которым выгодно со мной «дружить». Из-за денег, популярности, секса. Продюсеры хотят от меня лишь денег, и если вдруг я перестану приносить им доход, то меня просто выбросят, как тухлые яйца. Продажные папарацци готовы пробраться ко мне в туалет, чтобы снять сенсационное видео, как я отливаю, и разбогатеть на нем. Сумасшедшие фанатки, поджидающие повсюду, желают поскорее оказаться на моем огромном члене, ведь я завидный холостяк, который трахает все, что движется. Во всяком случае, именно такую славу мне уготовил мой пиар-агент, который вдруг решил, что мой член интереснее моих песен.

Из этого дерьма уже не выбраться, ведь слава скандального альфа-самца – все что у меня есть. И только я виноват в том, что позволил всему этому произойти.

Я омерзителен.

Услышав нотки отвращения в моем голосе, Эбби подходит ко мне и садится на стол рядом. Она слишком проницательна, так что, видимо, меня ждет серьезный разговор. Вот только на нее сваливать все это мне совершенно не хочется.

Уверен, ей и так несладко, учитывая ее тупого парня.

– Хэй, с тобой все в порядке? – интересуется Эбс.

Конечно, нет. Я в полном дерьме и не имею ни малейшего понятия, как выбраться из него.

– Тиджей, две минуты до выхода, – раздается голос Мел из коридора.

Отхожу от стола и пристально обвожу взглядом Эбби. Ее кристально чистые голубые глаза внимательно изучают меня, и я понимаю, что она пытается внушить мне какую-то мысль, но я, видимо, все же не поддаюсь ее гипнозу.

– Оставайся в моей гримерке. Здесь тихо и безопасно, – произношу я, желая уберечь ее от всего происходящего в этом клубе, и выхожу за дверь.

– Морган! – кричит мне вслед Эбс, а затем подходит и прижимается к моей груди.

Она такая маленькая, что мой подбородок идеально устраивается на ее светловолосой макушке. Кладу ладонь ей на поясницу и позволяю себе на мгновение почувствовать умиротворение внутри.

– Со мной не нужно делать вид, что все в порядке, – вдруг шепчет она.

Усмехаюсь тому, что Эбби помнит, как однажды на Голливудских холмах я сказал ей эти слова, и отстраняюсь. Смотрю ей прямо в глаза, после чего просто киваю, потому что она и без слов понимает, как я благодарен за поддержку, и, поправляя ушной монитор, выхожу на сцену.

JAXSON GAMBLE – Madness

Тиджей

Просыпаюсь от чертовски громкого звонка своего мобильного. Вчера перед концертом я поставил режим «Не беспокоить», значит, это что-то важное. С закрытыми глазами шарю рядом с собой, но не нахожу айфона.

Дьявол, где же он?

Приоткрываю веки и морщусь от яркого солнечного луча, светящего прямо на меня через маленькое круглое окно в стене. Пытаюсь разглядеть хоть что-то вокруг, но глаза отказываются открываться полностью.

Вроде звук исходит из моего пиджака, висящего на стуле рядом. Протягиваю к нему руку и достаю из внутреннего кармана вибрирующий телефон. Одним еле открывшимся глазом увидев на экране имя звонящего, громко стону в потолок, ведь звонит дьявол в облике ангела.

Дерьмо.

Если я не отвечу Эбби сейчас, то она не успокоится и позвонит мне еще как минимум пару сотен раз, а затем просто приедет сюда и убьет.

Я хочу прожить еще много лет, так что решаю ответить на звонок:

– Привет, детка.

– Ты жив? – бесяче бодрым голосом интересуется Эбс.

– Нет, ты дозвонилась на линию загробного мира, – лениво отвечаю я.

– Ха. Ха. Звоню напомнить, что через два часа у тебя встреча с Джессикой в «Авеню».

– Что за Джессика?

– Я же прислала тебе утром сообщение.

– Утром? – хмурюсь.

– Тиджей, время три часа дня. Ты не прочел мое сообщение?

Тру переносицу и пытаюсь понять, что она говорит. В ушах до сих пор какой-то гул.

– Нет, я только встал. Что ты орешь на меня?

Эбби тяжело вздыхает:

– Через два часа у тебя встреча с Джессикой, сестрой Рида.

Рид – это тот придурок хоккеист, которого я хочу прикончить. Мы с ним даже лично не знакомы, но я уверен, что он не достоин Эбби. Он жив только потому, что Посланник Ада его любит. Но зачем мне вообще его сестра?

– И что Джессике нужно от меня?

– Тебе нужно от нее. Вообще-то.

Ничего не понимаю.

– Детка, а можно попонятнее? – скулю в трубку я. – Вчера я очень тесно пообщался с виски.

– Она будет устраивать твой день рождения, Морган.

Вскидываю от удивления брови:

– А у меня есть право голоса? Или ты уже решила все за меня?

– А у меня было право голоса, когда ты снял нас с участия в «Ледяных танцах»? – ухмыляется дьявол.

Эбби до конца своих дней будет мне это припоминать?

На самом деле она совсем на меня не злится, я знаю, просто давит, чтобы я сказал ей «да». Но как я вообще могу ей отказать?

– Ты же знаешь, что тебе не нужно меня шантажировать, – выдыхаю я. – Ты можешь просто попросить.

– Спасибо! – визжит она, заставляя меня тем самым отодвинуть телефон от уха. – Ты лучший!

По ее голосу слышу, что она улыбается, и мои губы тоже растягиваются в улыбке. Сбрасываю звонок и пялюсь в потолок, вспоминая события прошлой ночи.

Зачем я столько выпил? Ничего не помню.

А нет, кое-что помню.

Мои ладони блуждают по сексуальному телу горячей блондинки, двигающейся в такт громким басам, стучащим в висках из-за колонки над нами. Ее бедра покачиваются из стороны в сторону, пока она трется о меня своей роскошной задницей. Хайлайтер на ее теле переливается и мерцает в свете прожекторов, когда она поворачивается ко мне лицом. Ложбинка ее груди тут же притягивает мой взгляд и заставляет член дернуться в брюках.

– Эй, детка, я уже достаточно хорош для тебя или выпьешь еще? – усмехаюсь на ушко девушке, пытаясь перекричать песню.