– Помнишь то лето, когда родители построили нам домик на дереве?

– Конечно, помню, – с грустью улыбнулась Эддисон. – Папа был еще жив. И все казалось каким-то волшебным…

– Я просто обожал этот домик. А когда ты сказала, что мы обязательно поженимся и в будущем купим себе дом в сто раз больше, и вовсе чуть не слетел с катушек от счастья.

– К чему ты это? – осторожно поинтересовалась Эддисон, чувствуя, как начинает щемить сердце.

– Сам не знаю…

Лиам тяжело вздохнул, еще раз слабо сжал ладонь Эддисон и затем расцепил их руки. Он выглядел подавленным, так же сейчас чувствовала себя и Эддисон.

– Мне почему-то так нестерпимо захотелось вернуться в этот домик. Знаешь, меня вдруг поглотило ощущение, что между нами ничего не будет, как прежде, – Лиам прочистил горло. – Ты теперь встречаешься с этим выскочкой, у меня есть Вики… Как думаешь, мы сможем сохранить нашу дружбу?

Эддисон уставилась на Лиама, не моргая. Ей так хотелось обнять его, подарить ему все тепло, что в ней скопилось. Она столько лет подряд представляла, как дружба с Лиамом перерастает в настоящую любовь. Вспоминались их ночевки друг у друга, походы с родителями, совместные значимые для них обоих покупки… Но сейчас ей казалось, что Лиам предал ее.

– Я надеюсь, нам хватит сил отнестись к этим изменениям с пониманием, – даже не веря в свои слова, ответила Эддисон. Хотя она старалась поступать именно так, как говорила. – Иначе наша дружба ничего не стоит.

Лиам коротко кивнул. Он как будто ждал от Эддисон еще каких-то слов, но она не хотела еще больше разбивать себе сердце.

– Мне нужно идти, Лим-Лим. Еще увидимся.

– Ну ладно, – пробормотал Лиам, и они с Эддисон разошлись.

Уроки проходили спокойно. Эддисон хорошо понимала программу старшей школы, и поэтому никаких трудностей с учебой у нее не возникало. Перед экзаменами многие ученики нанимали репетиторов, но Эддисон была уверена в своих силах, поэтому в последние дни чувствовала себя расслаблено, даже несмотря на надвигающиеся тестирования.

В обеденный перерыв она, как и было обговорено с Ноем, ждала его на все той же скамейке под кленом. Ной опаздывал, но благодаря этой задержке Эддисон смогла совершить задуманное. Она слегка потрясла колу, в которую добавила слабительный сироп, и отставила бутылку в сторону. Улыбнувшись неминуемой мести, Эддисон подставила лицо под лучи весеннего солнца.

– Я польщен, Смит, ты действительно принесла мне ланч?

Голос Ноя скользкой змеей прополз по позвоночнику Эддисон, и она непроизвольно поморщилась.

– Не делай вид, что мне не рада. Сознайся, ты не могла дождаться нашей встречи.

– Коне-е-ечно, – съязвила Эддисон, – я ведь жизни представить не могу без твоих дурацких шуток. Неужели кто-то на них и правда ведется?

– Представь себе. У меня толпы поклонниц. Одна краше другой.

– Лично мне нравятся умные парни, думающие о своем будущем, а не раздолбаи вроде тебя.

– Ах, – показательно скривился Ной и схватился за грудную клетку. Он подсел к Эддисон. – Это удар в самое сердце. Какая же ты жестокая, Смит. Но у Здоровяка, кстати, поклонниц даже больше, чем у меня. Видимо, не одна ты так сильно ценишь мускулы.

– Дело совсем не в мускулах, идиот!

– Что это? Очередная ссора?.. Ты заставляешь меня усомниться в наших отношениях.

– Боже! Садись и ешь уже! – Эддисон открыла бокс и достала сэндвичи. – Быстрее начнешь – быстрее закончишь.

– Не так быстро, – усмехнулся Ной, – вдруг ты задумала меня отравить. Рядом пруд. Камень к шее, и прощай красивый мальчик… А я еще так молод.

– Да ну тебя, клоун!

Эддисон поднесла сэндвич ко рту и вцепилась в него с таким остервенением, будто это он был виноват во всех ее бедах.

– Если хочешь, я могу сама все съесть, ну или хотя бы надкусить.

Ной ничего не ответил. Он самодовольно улыбнулся и все же взял бутерброд.

Пока ели, Эддисон и Ной сидели молча. Но это молчание не казалось неловким или вынужденным, просто им не хотелось разговаривать. Эддисон даже поймала себя на мысли, что благодарна Ною за компанию. Сейчас бы она вряд ли, как и раньше, смогла бы проводить время с Лиамом. Все-таки у него появилась девушка. И не просто девушка, а Виктория Кинг. Этакая красотка, но сама себе на уме. Неприступная, словно крепость, и холодная, как ледник. Эддисон мучали сразу два вопроса: как именно Лиам сблизился с Викторией и что он в ней нашел…

– Завтра будет вечеринка в доме Зака Миллера, нам следует прийти вместе.

– На вечеринку Зака? – не поверила своим ушам Эддисон. – Там собираются только конченные алкаши и чокнутые девки!

– Вау! Браво, Смит. Ты сейчас подстригла всех под одну гребенку. Интересно, ты была хоть на одной такой вечеринке?

– Нет, но…

– А какие тут могут быть «но»? Тебе придется самой выяснить, кто ходит на вечеринки Зака Миллера. – Прикончив сэндвич, Ной встал и потянулся. Затем он обернулся, взял колу, приготовленную Эддисон и добавил: – Это я, пожалуй, заберу. Бывай, Смит.

Эддисон снова поморщилась, провожая Ноя взглядом. «Ну хоть план с колой удался», – радостно отметила она.

Остаток дня прошел, как в трагикомедии. С несколькими футболистами что-то случилось, и товарищеский матч между школами пришлось перенести на другой день. Одним из пострадавших спортсменов оказался Лиам. Эддисон была уверена, что только из-за него одного тренер мог настоять на переносе игры. Лиам Келлер был лучшим игроком в футбол.

В больничном крыле, куда прибежала Эддисон, чтобы навестить Лиама, стояла нестерпимая вонь. То ли что-то испортилось то ли кто-то сдох, но дышать было невозможно. Эддисон зажала пальцами нос и попыталась отыскать слезящимися глазами Лиама. Минуту спустя ей это, наконец, удалось. Друг сидел на кушетке, держался за живот и выглядел, как прокисшая капуста. Рядом с ним согнулись от боли еще два футболиста.

– Боже мой, что произошло?

Окна больничного крыла кто-то открыл нараспашку, тонкие шторы слабо волновались от дуновения ветра. Сюда проникало очень много солнечного света, отчего помещение выглядело уютным. Лишь ребята из футбольного клуба нарушали эту атмосферу. Лиам взглянул на Эддисон, но только покачал головой. Вид у него был болезненный. Будто его свернули в узел и выжали все соки.

– Да что случилось?

– Ничего страшного, милочка! – наконец ответила круглолицая медсестра лет сорока пяти. – Они, скорее всего, просто подхватили кишечную инфекцию. Я дала им необходимое лекарство. Завтра уже оклемаются.

Эддисон нахмурилась. Ее охватило нехорошее предчувствие и, услышав голос Ноя за своей спиной, она окончательно удостоверилась в своих опасениях.

– Как же так? – надул губы Ной, изображая сочувствие. – Бедный Здоровяк. Я ведь всего лишь угостил парней колой, которую ты мне дала. Ничего не предвещало беды.

– Ах ты, скользкий гад! – взвизгнула Эддисон.

– Я? – удивился Ной. – Но я же ничего не сделал.

– Я придушу тебя голыми руками, Кинг!

– Да за что?! Меня с детства учили делиться с ближним, я не мог поступить иначе.

С поистине животным рычанием Эддисон кинулась на Ноя. Тот увернулся и, хохоча, бросился от нее бежать. Медсестра крикнула им вслед, что свободных кушеток нет и что если они друг друга покалечат, то ей придется принимать их в коридоре. Но ребятам до ее слов уже не было дела. Эддисон распирала злость, а в глазах Ноя горел азарт.

Выбежав на лужайку школьного двора, Ной резко присел перед Эддисон и та, не успев затормозить, перелетела через него. Шанс отлупить Ноя улетучился, так и не появившись. Эддисон перевернулась на спину, морщась от боли, и тут же оказалась прижата к траве крепким телом Ноя. Он задрал руки Эддисон у нее над головой, придавил ее бедра своими и оскалился в победной улыбке.

– Слезь с меня, придурок, мне больно!

– Только скажи, и я буду нежен с тобой, – тяжело дыша, ответил Ной.

Его сбивчивое дыхание касалось волос Эддисон, горячим потоком обдавало раскрасневшиеся щеки и шею девушки. Эддисон дернулась, пытаясь высвободится от хватки Ноя, но она все равно не смогла бы с ним справиться.