– Идешь на вечеринку, Эдди?

Лиам смотрел на Эддисон ласковым взглядом. Его холодные голубые глаза невидимым огнем обжигали ей кожу, а её щеки запылали. Сегодня она твердо решила рассказать о своих чувствах Лиаму, и где, как не на вечеринке этому лучше было случиться? Поэтому Эддисон ответила:

– Ты же знаешь, только если ты пойдешь. Иначе как мама проконтролирует меня?

Они стояли между двумя почти одинаковыми домами, у декоративного забора, выкрашенного в белый. Со стороны Эддисон участок обрамляла лишь невысокая живая изгородь, а двор дома Лиама украшали пышные кусты роз, привлекающие внимание своими пышными бутонами.

– Будто я все докладываю твоей матери.

– Будто ей когда-нибудь было не все равно, – ухмыльнулась Эддисон.

Семья Келлеров жила по соседству со Смитами вот уже восемь лет. Лиам с первого взгляда понравился Эддисон, а с первого слова она в него влюбилась окончательно. Он казался Эддисон идеальным парнем. Умный, смелый и сильный. Вот каким был Лиам. В детстве он всегда защищал Эддисон, так что сейчас, в старшей школе к ней никто не осмеливался прикоснуться и пальцем. И хоть она и сама никогда не давала себя в обиду, такая забота от Лиама грела ее сердце.

К тому же Лиам в глазах Эддисон был необычайно красив. Голубые глаза, пшеничного цвета волосы, крепкое телосложение и высокий рост. У них бы родились самые чудесные дети на свете. Оливковую кожу и непослушные темные кудряшки Эддисон дополнили бы прекрасные гены Лиама. Будущие сын и дочка до конца своих дней благодарили бы родителей за такой подарок.

– Малышка Эдди стала совсем взрослой, – Лиам изобразил голос Эммы, матери Эддисон. – Не мог бы ты приглядеть за ней, Лиам?

– Еще по одной, Эдди? – теперь уже Эддисон пародировала Лиама. – И плевать, что спортсменам пить не стоит, да, Лим-Лим?

– Боже, не называй меня так…

Оба засмеялись. Они какое-то время неотрывно смотрели друг на друга, отчего Эддисон смутилась и снова раскраснелась. Чтобы справиться с бурей нахлынувших к Лиаму чувств, Эддисон поспешила добавить:

– Эрик с ребятами заедут за тобой?

– Да… и в машине, к сожалению, не будет свободного места, Эдди. Но, я надеюсь, ты не против прогуляться? У меня есть новость для тебя.

– Да, мне тоже нужно будет кое-что тебе сказать.

– Тогда до вечера?

– До вечера, Лим-Лим.

Идти на вечеринку одной не очень-то хотелось. У Эддисон не было близких подруг. Она хорошо общалась с одноклассницами и ребятами в фотокружке, в который ходила уже второй год подряд, но всем она предпочитала Лиама. Его одного всегда было достаточно.

Эддисон глубоко задумалась и вздохнула – если она пообещала Лиаму прийти, то отступать было нельзя. К тому же в своих чувствах к Лиаму никто кроме нее самой не признается, решила она.

Выбрав свое самое короткое платье и нанеся макияж ярче обычного, Эддисон взглянула на себя в зеркало в очередной раз. Отросшие почти до ягодиц темные кудряшки после мытья и укладки муссом выглядели вполне сносно, а яркие губы хорошо контрастировали с кожей. Даже черные короткие ботинки отлично вписались в образ. Эддисон не носила каблуки. И платья она тоже на самом деле не носила. Но если она и оголила ноги, то переломать их на каблуках не хотела бы даже ради Лиама. Женщины и без того во все времена шли на большие жертвы из-за мужчин, и Эддисон не желала быть в их числе.

Вечеринка оказалась закрытой. Вместо басов и кучи пьяных подростков Эддисон встретила тихая джазовая музыка и терпкий аромат свежесваренного кофе. Из знакомых лиц она увидела несколько человек из ее фотокружка, хористок и парней из команды Лиама по футболу. Куда же без них. И если фотографы и певчие птички уместно смотрелись на фоне расслабленной сладко-тягучей атмосферы вечера, то футболисты ярким пятном выделялись из общей толпы. И дело было вовсе не в цвете одежды…

«Какая-то слишком странная вечеринка, – подумала Эддисон, проходя в дом, обставленный вычурной мебелью и чудаковатым декором. – Особенно с учетом того, что Лиам и его парни здесь».

– Эдди!

Лиам с теплой улыбкой подошел к Эддисон и обнял ее. Мириады мурашек пробежали по спине Эддисон от его прикосновения. Она улыбнулась в ответ.

– Что за… блаженная туса, Лим-Лим? Куда ты меня притащил?

– Это собрание закрытого клуба «ККК».

– КК… чего?

– Кино, классика и кофе, – почти пропел Лиам. – Под классикой здесь принято понимать музыку, литературу и… да в общем, почти все творческое. – Его глаза блестели. – Здесь так круто, Эдди! Я прихожу уже на пятое или шестое собрание и до сих пор не могу поверить, что это правда!

Они стояли у камина, рядом с поленницей дров. Их окружали люди, сбившиеся в кучки по интересам. Тут и там слышались разговоры о просмотренных фильмах, посещенных выставках и покоренных вершинах. Ребята делились впечатлениями обо всем, что они любили. И хоть поначалу вечеринка показалась Эддисон странной или, скорее, нетипичной, теперь определенно она нравилась.

– Пятое или шестое, – задумчиво протянула Эддисон.

– Прости, что раньше не приглашал. Не сразу познакомился с организатором… настолько близко.

– М-м, понятно… Просто когда ты говорил о вечеринке, я представляла что-то более отвязное и веселое.

– Здесь тоже весело поверь. В прошлый раз мы посмотрели все комедии с Чарли Чаплином, а на первом собрании устроили танцы в стиле сороковых.

– Да, – усмехнулась Эддисон, – твои ребята просто в полном восторге!

Лиам виновато взглянул на парней из футбольной команды. Кто-то из них безуспешно пытался познакомиться с хористками, кто-то тайком подливал ликер в свой кофе. Но каждый из них явно чувствовал себя не в своей тарелке.

– Думаю, это их последний визит, – согласился Лиам. – Но ты-то меня не оставишь? Здесь, кстати, Джек и Клеменсия из фотокружка.

– Ка-а-ак же жаль, что мне на них абсолютно наплевать. Другое дело ты… – Эддисон запнулась на полуслове, – в том смысле… В общем, я подумаю, Лим-Лим. Но ничего обещать не буду.

– Отлично! О, кстати… мне же нужно тебя кое с кем познакомить.

– Лиам, постой, – Эддисон удержала его за руку. – Я должна тебе кое-что сказать. Только давай отойдем в менее людное место.

Они выбрались на просторную и светлую веранду. Подвесные кресла-качели из ротанга, мягкие подушки на диванчиках, бра и люстры в стиле бохо шик и сухие колосья пшеницы создавали уютную атмосферу. Музыка здесь звучала совсем приглушенно и идеально подходила для признания в любви. Эддисон нервно вздохнула.

– Эдди, что-то случилось? Ты дрожишь.

– Лиам, – начала неуверенно Эддисон, – мы с тобой столько лет знакомы и… Ты знаешь, ты ведь для меня самый близкий друг.

– Эй, ты тоже мне дорога.

Лиам положил ладонь на руку Эддисон и та улыбнулась. Они сидели на диванчике так близко друг к другу, что их губы находились всего лишь в мгновении от поцелуя. Эддисон не могла выкинуть из головы эту мысль, но все же продолжила:

– Помнишь наш уговор: если мы в кого-то влюбимся, то обязательно расскажем об этом друг другу?

– Не может быть! – ахнул Лиам, отчего Эддисон даже вздрогнула. – Не могу поверить, что ты тоже решила рассказать мне о таком именно сегодня!

– Тоже?..

– Я кое с кем начал встречается, – Лиам смутился. – Она необыкновенная и точно тебе понравится. Я хотел сегодня вас познакомить.

Эддисон показалось, что земля ушла из-под ног. Она будто окунулась в чан с ледяной водой, не задерживая дыхания. Новость о том, что Лиам уже с кем-то встречается, бурным потоком ворвалась внутрь, обожгла легкие и сковала горло. Болезненный спазм скрутил живот, а сердце будто и вовсе замерло.