– Ты уже долго тут гребёшь, урод. Все ритмы выучил. Слушайся команд, не сбивайся и будешь получать мясо и вино, сможешь прогуливаться по верхней палубе, – давал парню наставления один из гёзов, старший помощник Уоррен. – А теперь – за дело!

Рем посмотрел на колотушки в своих руках, на барабан, на гребную палубу… Скамьи, вёсла, гротескные фигуры товарищей, их взгляды, обращённые на него – всё это почему-то вызвало в душе молодого Аркана некое чувство приязни, и он испугался, что свыкся с рабским состоянием гребца, что существование в трюме заняло всю его душу и разум, стало обыденным и близким… Такая мысль вызвала в нём бурю негодования – ещё чего! Это не рабская привычка, а чувство солидарности с товарищами и мечта о свободе, о моменте, когда можно будет расквитаться с долбаными гёзами – вот что занимало его душу!

– Хо-од!!! – заорал ему в самое ухо капитан.

Рем, дёрнувшись, опустил колотушки на мембрану барабана.

Бамм!

Этот ударный инструмент был звонче, и звук его впивался прямо в мозг. Вдох-выдох – здоровенные балясины вёсел снова принялись вращаться в клюзах, направляемые движениями мощных рук гребцов.

– Давай-давай! – Красный Дэн одобрительно похлопал парня по плечу, развернулся на каблуках и зашагал к лестнице, ведущей на верхнюю палубу.

Шагнув на первую ступеньку, он вдруг обернулся и завопил дурным голосом:

– Полный ход!!!

«Ба-бамм!» – отозвались колотушки в руках Рема.

Пряности, специи и другая добыча, привезённая из рейда на Юг, сделали Красного Дэна Беллами важной фигурой на островах Низац Роск. Его команда пополнилась новыми бойцами, он мог позволить себе лучшее оружие и снаряжение и планировал новые дерзкие акции. Амбиции капитана росли и аппетиты увеличивались.

Вместе с тем росла и нагрузка на гребцов. За малейшее неповиновение следовала порка, за повторное преступление – протягивали под килем. Рему раза четыре приходилось терпеть побои, но по сравнению со страданиями его товарищей по несчастью это, в общем-то, было пустяковиной.

Днище зарастало ракушками и прочей живностью, а капитан никак не находил времени для проведения необходимых работ. Ещё бы! Красный корабль свирепствовал в прибрежных водах Северо-Запада, верстах в двухстах от Низац Роск, и очень сложно было улучить момент для ремонта между еженедельными убийствами, грабежами и насилием, которые творили гёзы.

А скорость от гребцов требовали прежнюю…

– Давай-давай! – орал Красный Дэн.

«Бамм-ба-бам!» – бил Рем в барабан из кожи бывшего комита, обливаясь потом.

Между рядами скамей ходили надсмотрщики с плетями, из лёгких гребцов вырывалось натужное дыхание, тяжело вращались массивные балясины вёсел. Час за часом, день за днём… Рем видел, как потухают взгляды парней, чувствовал нарастающую глухую волну апатии и безразличия. На гребной палубе всем было наплевать, даже когда сверху орали: «Таран!» Это просто означало новые минуты адского напряжения всех сил.

Нужно было что-то делать, и заговорщики во главе с Разором предпринимали всё возможное. Из более чем двух сотен гребцов обеих смен сто семьдесят семь человек согласились перейти на сторону мятежников в случае бунта. Три десятка из них до пленения служили бывшими матросами, две дюжины имели отношение к военному делу, считая Аркана и Разора. Остальные оказались крестьянами, ремесленниками разных профессий, нищими бродягами или вовсе уголовниками, такими как Сухарь и его подельники. И все как один готовились в подходящий момент вцепиться в глотки пиратам и драться насмерть.

Но была одна проблема, которую заговорщики шёпотом обсуждали в часы отдыха. Её снова поднял бывший напарник Рема по веслу. Натан в прошлой жизни ходил на рыболовецком судне и знал толк в морском деле.

– У нас нет кормчего, штурмана… Мы справимся с парусами, сможем грести на вёслах, но кто поведёт корабль? Кто проложит курс и станет за штурвал?

Это был тупик. Захватить бесноватого капитана и заставить его работать на бунтовщиков? Дождаться, пока в плен к пиратам попадёт какой-нибудь штурман? Или самим наугад направить корабль к горизонту, надеясь, что впереди будут ждать гостеприимные берега? Всё это казалось чистой воды бредятиной и никак не соответствовало жёстким требованиям Разора – порядку и дисциплине. Такой план скорее был похож на самоубийство и авантюру.

Оставался один-единственный вариант – дождаться килевания. Красный Дэн Беллами не мог вечно тянуть с этой процедурой. Ему когда-нибудь придётся приказать вытащить корабль на мелководье в какой-нибудь уединённой бухточке, чтобы очистить его подводную часть. Тогда у гребцов появится шанс прикончить пиратов, обобрать судно и уйти сушей.

И конечно, капитан угробил все надежды на скорое освобождение.

После очередного налёта на один из оптиматских прибрежных городков до пиратов наконец дошло, что с килеванием тянуть больше не стоит. Военная эскадра не настигла корабль Красного Дэна едва-едва, и ценой тому была потеря восьми гребцов, четыре из которых загнулись от сердечных приступов, двое – от кровохарканья, а ещё двоих забили до смерти надсмотрщики.

Заросшее дно здорово замедляло скорость, и нещадная эксплуатация живой силы больше не могла компенсировать потери в ходовых качествах. Капитан матерился через слово, пинал ногами гёзов, избивал гребцов до тех пор, пока наконец не выдал:

– Идём к Низац Роск, курс на Хотгоб…

Именно там он планировал провести килевание, вдали от любопытных глаз. Ещё бы: трюм был набит драгоценными металлами и предметами роскоши, награбленными в рейдах вдоль побережья! Беззащитный во время чистки днища, неподвижный корабль с таким грузом – лакомая добыча для гёзских капитанов, не отягощённых моральными принципами. То есть – для любого корабля с Низац Роск.

Хотгоб – этот промозглый кусок камня посреди моря, примечательный только сильными приливами в единственном фьорде, птичьим дерьмом и небольшим источником пресной воды, который бил из какой-то скалы в глубине острова, – редко служил пристанищем для мореходов. Место уж очень специфическое – до пиратской вольницы Низац Роск отсюда оставалась неделя пути.

И куда гребцам было деваться с этого клочка суши? Всё это вызывало приступы бешенства у Рема и всех остальных, готовых действовать.

На самом деле какой-никакой план имелся: предполагалось, что Аркан огреет колотушками старшего помощника Уоррена. Это должно произойти в тот момент, когда вахты гребцов менялись и у него на поясе находились обе связки ключей. Популяры привыкли, что Рем – парень мирный и бьёт в барабан исправно, и не уделяли ему особенного внимания. Подозрений он тоже не вызывал – как же, ни одного инцидента с участием комита за всё время невольничества!

Корабль вошёл в Большой фьорд Хотгоба, когда прилив только начинался. Времени на подготовку хватало, так что капитан вопил, брызгал слюной и отвешивал пинки и затрещины в своё удовольствие. Конечно же, гёзы и не думали самостоятельно соскребать всякую дрянь с днища. Такая почётная обязанность была поручена гребцам.

Канаты, верёвочные лестницы, инструменты и прочие принадлежности были сложены вдоль бортов, корабль подвели максимально близко к берегу, и теперь оставалось только ждать. Гребцы в трюме мрачно переглядывались: ещё бы! На килевание они надеялись долгие недели, и вот он – шанс! Уплывает прямо из-под носа…

– Нужно сильнее разгрузить корабль! – заорал капитан. – Отцепите пару дюжин этих уродов из свободной смены, пускай вытаскивают запасные снасти на берег! Давай-давай!

Выгрузить запасные снасти на берег – это значит спустить на воду оба ялика, посадить в них по две пары гребцов и минимум одного вооружённого гёза. После этого нужно спускать с корабля в ялики груз, который предварительно извлекался из трюма.

Этим и занялась свободная смена. Казалось бы, нудное и ничем не примечательное занятие, которое не стоит внимания… Но тут произошло кое-что, мигом перевернувшее всё с ног на голову!